«Когда ты захочешь уйти…»

— Я… я не хочу уходить. — Я смотрела себе под ноги, но видела цветущие травы, очень яркие на чёрном фоне штанов воина и синем подоле моего платья. — И к разбойникам я тоже не хочу. Мне… Мне страшно, Джастер. Это… это по судьбе, да? Мне обязательно выбирать?

Шут вздохнул и прижал меня к себе.

Запах клевера мешался с запахом луговых трав, тепло тела — с теплом солнечных лучей. Сердце Джастера стучало спокойно и уверенно, а твёрдость мышц была для меня надёжней камня.

Слёзы сами потекли из глаз, впитываясь в шелковистую пёструю ткань его рубахи.

Не могу, не хочу уходить от него! Это… это выше моих сил!

— Что ты хочешь, Янига? — тихо спросил он.

— Я хочу быть с тобой, — я нашла в себе силы взглянуть ему в лицо.

Серые глаза были светлы и чуть печальны.

— Так будь, кто тебе мешает? Разве я тебя прогонял?

— Джастер…

Он опустился на траву, увлекая меня за собой.

— Ты же помнишь легенду о сотворении мира? Люди живут, как завещали им боги. Датри решала, хочет она быть с Шанаком или нет. И он принимал её решение.

— Джа…

— Шанак и Датри, кроме дара магии и умения любить, сделали людям ещё один подарок. — Джастер по-прежнему обнимал меня одной рукой, но смотрел куда-то вдаль. — Про него часто забывают и не всегда им пользуются, но он есть у каждого человека.

Я вытерла глаза и молча смотрела на него, ожидая продолжения.

— Это свобода воли, Янига. Священное право любого человека, с которым не спорят даже боги. Каждый человек волен сам выбирать, как он хочет пройти по своей судьбе. Споря и сопротивляясь или принимая то, что ему дано. А дано может быть… разное.

Разное… Не хочу я это… разное. Наелась уже.

— Судьбы людей сплетаются и расходятся, когда приходит время. Этим узором не заведуют даже боги, и человеку лишь остаётся доверять судьбе, потому что она всегда ведёт к тому, что жаждет душа. Не каждый путь лёгок и прям, но куда чаще люди сами бросают на него камни, терновник и другие преграды, усложняя себе жизнь. Наши судьбы связаны, Янига. Связаны достаточно надолго, если тебя это успокоит. Я не знаю, на сколько, не спрашивай. Это не определено.

Связаны надолго… Шанак, Датри это «неопределенно» ведь дольше, чем просто до осени?

Ведь дольше, правда?!

Джастер обнял меня, прижимая к себе и зарываясь лицом в волосы.

— Я рад, что встретил тебя. И рад, что ты сейчас рядом со мной. Мне бы не хотелось… Нет, не так. Я не хочу, чтобы ты ушла. Но если ты вдруг решишь иначе — я не стану тебе мешать.

Рад он, как же… Не хочет он, чтобы уходила… Только вот и мешать не станет.

И нежно на душе и… горько-то как…

Выходит, поэтому он… он смирился с её решением? Не стал мешать…

Как Шанак смирялся с решением Датри?

Как… как я должна решить, чего я хочу?

— Потому что свобода воли?

— Да, ведьма. Насилие над чужой волей — одно из самых страшных преступлений в глазах Божественной пары. — Он убрал руку и встал, оглядываясь вокруг. — И платят за него всегда. Удачей, здоровьем, деньгами жизнью… Боги найдут, чем взять плату.

— Но… — я чувствовала недосказанность в его словах.

— Но иногда судьбы можно связать между собой без насилия над чужой волей. Для этого оба должны понимать все последствия такого шага, потому что обратной дороги не будет. Это не свадебные ритуалы, как понимаешь. Это истинная магия и она нерушима. Такие судьбы даже боги не смогут разъединить.

Истинная магия… Любит же он говорить загадками!

Принуждения он ни в чём не терпит…

И сам не принуждает.

— Солнце уже высоко. Нам пора ехать, если ты не…

— Я не передумала. И не передумаю, — я посмотрела в серые глаза, скрывшиеся в тени светлых прядей. — И я не желаю больше про это слышать!

Вместо ответа Шут мягко улыбнулся и отправился к лошадям, а я коснулась пальцами браслета на запястье.

Вот они, бусины. Разные. Очень разные.

И далеко не все из них… тёмные.

Наши судьбы надолго связаны и срок не определён. И он рад, что я с ним.

Потому что есть свобода воли и право выбора, как прожить свою судьбу. Это значит, что я сама могу решать, хочу я быть с Джастером или нет.

«Вот, видишь, кузнец… большое счастье и удача во всех делах. Счастливое замужество тебя ждёт, красавица…»

Я покачала головой, улыбнувшись воспоминаниям и поглаживая «зелёную радугу».

Вот она какая, его любовь…

Другой бы сказал: «моя» и точка. Или просто любовником быть согласился.

А он: «не буду держать»…

Судьба всегда ведёт туда, к чему стремится душа?

Так к чему стремится моя?

Две луны назад я знала ответ.

Я мечтала стать такой же сильной и известной ведьмой как Холисса.

А теперь…

Теперь я сама не понимаю, что хочу, потому что изменилось… всё.

Одно я знаю точно. Замуж я не хочу.

Я — не она. Я — ведьма.

Но я хочу быть с ним.

И буду.

Я встала и взяла чёрное платье, чувствуя, как неожиданно успокоилась внутри.

Шанак, Датри я… я доверяю вам и своей судьбе.

И… Я верю Джастеру.

Солнце и в самом деле начинало припекать, но я грелась под его лучами, переодеваясь в красивое платье, купленное Джастером в Кронтуше для «госпожи ведьмы Яниги». Оберег удачно скрылся под воротом, а браслет под кружевом рукава. Ни к чему такое напоказ носить.

Когда воин оседлал лошадей, ведьма Янига была готова отправится навстречу своей судьбе.

Но прежде Джастер подошёл ко мне, сняв с пояса Живой меч и держа в руке что-то непонятное, сшитое из кожи.

— Меняемся, ведьма.

— Почему? — Я недоуменно смотрела на Шута.

— Потому что я любым отмахаюсь, а он тебе поможет, если что.

От этого «если что» по спине пробежал холодок.

Только я успокоилась и порадовалась, что нам расставаться не надо, как он опять нашёл, чем меня напугать.

— Так ты не шутил? То есть он не передумал? — я не мешала Джастеру делать, что он считал нужным.

— Нет, — он закрепил на моём поясе сшитые им кожаные полуножны для меча. — Давай, попробуй, как тебе.

Доставать меч и убирать оружие в полуножны для меня оказалось немного сложнее, но Живой меч и в самом деле помогал, неведомо как направляя мою руку.

— А почему ты себе такие не сделал? Не потерял бы его тогда на дороге.

Я смотрела, как воин пристраивает на своём поясе ножны с моим мечом.

— Если бы не потерял, тебя бы не встретил, — пожал плечами Шут, проверяя, как откованный им клинок выходит из ножен. — К тому же я ему хорошие ножны обещал. А это так, временно.

— Ты переодеваться не будешь?

— Зачем? — Он осмотрел себя, стряхивая с яркой лоскутной рубахи невидимые пылинки. — Я же шут. Или не похож?

— Похож. Но я думала, что ты…

— Кур тоже думал, да в суп попал, — усмехнулся Джастер, закидывая лютню за спину. Его рубаха вспыхивала на солнце разноцветными пятнами, словно красочные витражи в ратуше Кронтуша. Рядом с почти рыжей Огоньком Шут выглядел до того ярко и весело, что против воли хотелось улыбнуться.

Зато я в чёрном и Ласточка у меня серая.

Как ворона рядом с зимородком…

— Я хочу красивое платье, — сердито сказала я, расстроившись от такого сравнения.

— А это тебе чем не угодило? — Шут помог мне взобраться в седло и расправить юбку так, чтобы она не оголяла ноги до колен. — В Кронтуше ты была им довольна.

— Это было давно, — буркнула я в ответ, убирая волосы с лица. — Сейчас оно мне не нравится.

Джастер придержал Ласточку за узду и задумчиво смерил меня взглядом.

— Хорошо, — неожиданно кивнул он. — Доберёмся до города — подумаем над твоей одеждой. Сейчас она отлично подходит. Только лицо сделай не жалобное, а посерьёзнее, ты же госпожа ведьма, а не девчонка деревенская.

Нет, он надо мной просто издевается!

— Во, отлично! То, что надо. Всё, поехали, ведьма. Остальное по дороге расскажу, чтобы ты понимала, что тебе нужно делать.