– Вам вон по той дороге ехать. В поселке Л… она живет. – сказала Федоровна, махнув рукой в сторону грунтовой дороги.

Поблагодарив пожилых женщин, молодые люди поехали в указанном направлении и через тридцать километров увидели дорожный указатель с табличкой Л… Свернули на другую грунтовую дорогу. Проехали еще пятнадцать километров и с большого пологого спуска скатились прямо на центральную улицу леспромхоза.

– Очень красиво. Озеро, лес. Тетерь я понимаю, почему мама захотела здесь остаться работать! – сказала Уна, глядя на озеро. Они остановились рядом с кафе. Почти сразу мотоцикл окружили любопытные ребятишки. Наперебой прося разрешения потрогать, посидеть и даже покататься. Суло не знал, как поступить. Но все же посадил на мотоцикл каждого из них, дав детям почувствовать себя гонщиками.

– Где живет Елизавета Михайловна Пахомова? – спросила Унэлма у рыжеволосого паренька лет семи.

– А вон дом агрономши. – ответил веселый мальчуган, показывая пальцем на кирпичный дом напротив кафе.

– Только дома нет никого. Когда она приезжает, рядом с воротами машина стоит. – добавил другой, с любопытством рассматривая красно-белый шлем Суло.

Дети поняли, что прокатиться не получится и помчались гонять мяч дальше по пыльной дороге. Молодые люди обедали в кафе. Еда была вкусной и казалась домашней.

– А ты прожорлива! – сказал Суло, наблюдая, как девушка съедает третий пирожок подряд.

– Это все изменения в организме, ты будешь виноват, если я потолстею! – обиделась девушка, решив задеть парня.

– Ладно, извини! – попросил он прощения и заметил, как к дому напротив подъехала машина.

– Пойдем! – сказал парень, вставая из- за стола, и направился к выходу.

– Постойте! Подождите, пожалуйста! – крикнул он женщине, выходившей из машины. Она с интересом посмотрела в сторону кафе.

– Здравствуйте Елизавета Михайловна, я Унэлма, дочь Айли! – сказала девушка, перебежав через дорогу.

– Ты не похожа на Айли.– ответила агроном, всматриваясь в лицо Уны.

– Дедушка передал вам письмо! – сказала она, доставая из рюкзака запечатанный конверт.

Женщина взяла письмо и, вскрыв конверт, прочитала содержимое и кивнула головой.

– Да, я узнаю почерк Виктора Николаевича. Проходите в дом! – предложила она, открывая калитку.

Елизавета Михайловна проводила гостей в дом и, усадив за большой круглый стол, поставила чайник на плиту. Не дожидаясь вопросов, она начала говорить:

– Я знала, что ты приедешь. Накануне твоего рождения Айли пришла ко мне поздно вечером. Она была очень бледной и тяжело дышала. Я тогда подумала, что это из- за осложнений, связанных с беременностью. Тогда я тоже ждала первенца. Разговор у нас был сложный, она чувствовала свой уход из жизни. Я уверяла, что это просто небольшое расстройство психики накануне родов. Но Айли настойчиво просила дать ей обещание, что в случае смерти, похоронить ее на островном кладбище в закрытом гробу, и поверх савана положить предмет, завернутый в холщевую ткань. Так же она взяла с меня обещание, что, если ко мне придет ее ребенок, показать, где хранится наследие. Твоя мама когда- то давно спасла мне жизнь, и я в долгу перед ней!

– Как умерла мама? – спросила девушка.

– Была сильная метель, твой отец повез ее в больницу. Дорогу перегородили упавшие деревья, пока он ходил за помощью, родилась ты. Айли потеряла много крови и умерла. – печально ответила агроном.

– Елизавета Михайловна, из вашего рассказа я понял, что наследие Унэлмы в могиле Айли! – уточнил брюнет. Агроном покачала головой. Унэлма и Суло переглянулись.

– Лучшего места для тайника не найти! Он всегда под ее защитой! – восхищенно прошептал парень.

– Нет! Нет! Я не могу! Это не нормально! – возмутилась Унэлма.

– Что для нас теперь считать нормой? Еще несколько дней назад ты и предполагать не могла о существовании иных измерений! Или ты думаешь, что проснешься и все будет по- прежнему? Если не заберешь наследие, то никто не сможет защитить тебя, смерть твоя будет предопределена! – сказал Суло и посмотрел на девушку с сожалением.

– Он прав! Твоя мать была необычным человеком. Когда- то я отрицала существование потустороннего невидимого. Но после сухой грозы, случившейся семнадцать лет назад, я поняла, что Айли знала о мире намного больше, чем дано обычным людям. Она не могла желать своему ребенку плохого, все ее решения какими бы странными они ни казались, принимались для защиты своего дитя. – сказала Елизавета Михайловна, снимая с плиты давно вскипевший чайник. Унэлма тяжело вздохнула. Раньше она и подумать не могла, что придется вскрывать могилу матери.

– Отец знает, что ты в леспромхозе? – спросила агроном, разливая чай по чашкам.

– Нет, только дедушка. Я скрыла свою поездку. – ответила она, грея о чашку озябшие руки.

– Это тоже предвидела твоя мама. – тихо сказала женщина, присаживаясь к столу.

– Вы упомянули сухую грозу, что произошло тогда? – поинтересовался парень, отпив из чашки чай.

– Это было страшно, погибло много людей, три четверти домов и построек сгорели. Долго руководство района решало: переселить оставшихся жителей или отстроит все снова. Многим тогда показались странные видения страшных зверей и летающих людей, сражавшихся с ними. Но когда все закончилось медики объявили, что имело место быть кратковременный коллективный психоз, вызванный особым изменением состава воздуха при огромном количестве свободного электричества в атмосфере. – рассказала хозяйка.

– Мама была с вами? – спросила Уна.

– Нет, но я видела ее, спускающуюся со скалы во время дождя. – ответила женщина, отодвинув чашку.

– Вы можете показать нам это место? – попросил парень.

– Скалу найти просто. Она находится в конце поселка, мимо не пройдешь! – ответила Елизавета Михайловна.

– Мы сходим на скалу. – сказал Суло и посмотрел на Унэлму.

– На остров лучше ехать после полуночи. На берегу у пирса деревянная синяя лодка. Я там буду. – ответила агроном и вышла из кухни.

Молодые люди медленно шли по центральной улице леспромхоза, рассматривая одноэтажные дома, стоящие вдоль ее. Редкие прохожие рассматривали приезжих с нескрываемым любопытством.

– Суло, ты специально волосы отрастил. Чтобы выделиться из толпы? – поинтересовалась Унэлма, замечая улыбки бритых на лысо подростков.

– Совсем нет. Я пробовал стричься, но волосы отрастают с невероятной быстротой. Наверное, это как -то связано с моей наследственностью. – ответил парень и засмеялся.

– Вот она! Эта скала! Залезай! – скомандовал Суло, забираясь по склону.

Они вскарабкались на вершину. Унэлма посмотрела вокруг. Поселок леспромхоза был полностью виден. Залив озера с островом посередине казался таким тихим и безмятежным. Девушка посмотрела на Суло. Ей показалось, что парня совсем не интересуют красивые пейзажи. Он сосредоточенно ходил по скальному плато, сдирая мох с камней и рассматривая его, что- то растирал в руках, нюхал и пробовал на вкус.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась удивленная Уна.

– Здесь было сражение. Посмотри внимательно! – парень присел и провел по камню рукой.

– Эта ровная канавка получилась в результате удара меча. Здесь много таких, идущих в различных направлениях. Это точно был меч с невероятно крепкой сталью. От моего остаются такие же! – пояснил Суло.

– Здесь мама сражалась с серыми? – прошептала девушка, положив руку на продольную ямку в камне.

– Не уверен, что это были серые. Но уверен, что меч, оставивший отпечаток на этой скале, находится в могиле твоей матери. – ответил парень, глядя на парящий остров посередине залива.

Остаток вечера они решили провести на скале. Суло объяснял девушке, как, по его мнению, происходило сражение. Сколько людей или нелюдей могли принимать в нем участие, какие удары и приемы мечники использовали. Унэлма слушала его внимательно, понимая, что теперь ей придется учиться искусству владения мечом. Незаметно наступил вечер, солнце опустилось за макушки елей, в ивняке запели соловьи.