– Друг мой, с тобой все в порядке? – Биндур шагнул вперед и протянул руку, намереваясь похлопать трэнларта по плечу. Но Хальдрик Айнос все же отпрянул от поручней и, наконец, перевел внимание на людей, что окружили его тесным полукругом. Подоспел к ним и капитан Даварт, без конца вопрошающий моряков:
– Так, что случилось? Вы ранили змея? Молларт, есть ли пробоины в корпусе? Кто-нибудь ранен, убит? Эй, Рудвар, куда подевалась эта скользкая тварь? А ну, постой-ка! Да у вас же лица бледнее рыбьих глаз! Ответьте мне, в конце концов, в чем дело?!
– А дела наши, капитан, хороши до странного: в последний миг эратхан решил отпустить «Величие», и отправился восвояси, в свое темное обиталище, – Хальдрик выступил из кольца людей и взглянул на Даврта. – Но едва ли кто объяснит тебе, отчего он так поступил; лично мне ответ неведом. Конечно, мои познания об эратханах куда как скромны, но никто другой на корабле не похвастает бо́льшими. И потому уверяю вас, мои спутники и друзья, – сегодня мы стали свидетелями могучей Воли, что бы она ни таила за собой.
От такого заявления моряки недовольно зароптали и стали чураться, каждый на свой лад, отгоняя беду. Мореплаватели слыли людьми весьма суеверными, принимая за чистую монету напутствия и байки своих праотцов, что во многих семействах передавались из поколения в поколение. Истории те могли поведать им о приметах, сопутствующих удаче; равно как и о предзнаменованиях, сулящих беды в морских странствиях; могли рассказать и о водных духах, почитание чьих имен успокоит буйную стихию и разгонит волны во время шторма. Но именно те корабельщики, что вернуться к своим семьям после долгого плавания на борту «Величия», пополнят родовые легенды страшнейшей из них: историей о Двуглавом Змее, да таком, что запросто корабль пополам, а движениями могучего тела призовет бушующий водоворот! Немало сыновей тогда изберет для себя иной путь, страшась следовать по стопам родных отцов…
Капитан Даварт, чьи странствия по морям обошлись без единой мольбы, воззрился на Хальдрика с неподдельным удивлением и даже легкой усмешкой. Кому, как не ему, опытному мореходу, знать, что средоточие всякой воли кроется внутри человека, а силы, способные помочь в трудный час, – это храбрость да смекалка. Благодаря им одним он раз за разом одолевал сварливые бури старика Тондра! А что до удивительной помощи…
– Достопочтенный трэнларт, неужто это единственно возможное объяснение? Смею предположить, что чудище испугалось, завидев впереди десятки блестящих шипов. Подобие разума подсказало ему, сколь опасна может быть преследуемая добыча, вот он и улизнул. Иначе змей поплатился бы за дерзость своей никчемной жизнью, сполна отведав наших гарпунов и стрел. Согласны ли вы со мной, морские волки?!
В наступивших сумерках команда «Величия» дружно загудела. Люди, все еще крепко сжимавшие в руках оружие, стали бахвалиться и взывать к змею, дабы тот вернулся и принял быструю смерть, окружив мореходов заслуженной славой. Хальдрик в ответ нахмурился, будто бы желая возразить, но передумал, и ответил примирительно:
– Быть может, ты и прав, капитан. Но сейчас это не главное, ведь опасность миновала, а курс наш, как и прежде, неизменен. Так продолжим же путь на Рандар, где вскоре все мы отведаем свежей еды и как следует отдохнем от выпавших на нашу долю трудностей! Доброй ночи.
Юный трэнларт зашагал прочь. Однако, поравнявшись с капитаном, чей голос вновь принялся раздавать поручения, тихо произнес:
– Я знаю, о чем говорю. Сегодня мы с Биндуром держим совет. Приходи в мою каюту через час, нам многое предстоит обсудить. Расставь дозорных, но не зажигай огней – эратхан может вернуться.
Даварт удивленно вскинул бровь и кивнул, не отвлекаясь от дел, после чего Хальдрик, Биндур и Почетные Стражи скрылись из глаз в сгустившейся темноте.
Глава вторая
Совет перед рассветом
Оказавшись на месте, капитан «Величия» негромко постучал в дверь. Та незамедлительно отворилась, и в проходе показался один из свиты Почетных Стражей. Окинув Даварта беглым взглядом, он отступил в сторону, дабы капитан мог войти и присоединиться к совету, являясь последним из приглашенных.
Каюта являла собой обширную комнату, освещенную мерцающим светом восковых свечей, что разместились по всем ее закуткам. Большая масляная лампа у потолка была потушена, а окна скрывались под шторами из плотной ткани. По левую сторону каюту протянулась линия тумб со множеством ящиков, переполненных картами и чертежами; среди них прятались деревянные перья и опустевшие бронзовые чернильницы. Близ книжных шкафов, правее входа, громоздилась оружейная стойка, сверкавшая гардами мечей, крепкими лбами булав и прочим оружием. В середине же комнаты незыблемо стоял овальный стол красного дерева, за которым восседали Хальдрик, Биндур и два десятка Почетных Стражей. Исключение составлял лишь тот, что неотлучно следил за дверью.
Участники совета, склонившись над потрепанными картами, о чем-то негромко спорили, когда Даварт перешагнул порог каюты. Обсуждение разом смолкло, и все взгляды обратились на вошедшего; его, впрочем, это ничуть не смутило.
– Трэнларт, стражи. – Капитан поприветствовал собравшихся и занял одно из громоздких кресел, что охватывали стол. – Вы хотели видеть меня на общем совете, и вот я прибыл. Полагаю, речь здесь пойдет не только об эратхане и его странных повадках, верно?
– Так и есть, капитан. Боюсь, эта ночь окажется бессонной, ибо нам предстоит решить череду важных вопросов, пока на то еще есть время.
Хальдрик кивнул человеку у входа, и тот щелкнул дверным замком. Даварт проследил за этим движением, после чего недоуменно посмотрел на юного Айноса.
– К чему запирать дверь на моем судне, трэнларт? Неужто вы считаете, что я…
– У меня нет сомнений ни в вас, ни в вашей чести, капитан, – перебил его Хальдрик, – но я не могу сказать того же и о вашей команде. А в этой комнате будут объявлены слишком важные для всех нас решения.
– Могу вас заверить, каждый моряк на борту «Величия» подобран лично мной, и я…
– И я не изменю своего намерения, Даварт! – вспылил трэнларт. – Пойми, наконец: никто, кроме нас, не должен знать о тех вещах, что будут здесь разглашены. Потому я и созвал этот ночной совет, на который ты, между прочим, не соизволил явиться вовремя!
Повисло недоброе молчание. Прославленный мореход сурово смотрел на Хальдрика, постукивая пальцами левой руки по столу, тогда как правая его рука медленно опустилась к поясу. Трэнларт не отвел глаз, однако вскоре ощутил неприятный холодок в животе: взгляд капитана напомнил ему давние времена, когда он, будучи еще мальчишкой, встречал молчаливые укоры отца.
Гнетущая тишина затягивалась.
Но тут Даварт, что за деяния был прозван смелым, сложил руки в замок, глубоко вздохнул и промолвил:
– Я капитан «Величия», юный Айнос, и впредь советую никому не забывать об этом. Но раз подобные меры необходимы, я не стану их оспаривать. Задержался ли я? Да, и вполне объяснимо: капитан судна – занятой человек, и всегда найдутся вопросы, требующие его незамедлительного вмешательства.
Взвешенный ответ Даварта поумерил недовольство собравшихся. Едва заметно кивнув капитану, Хальдрик продолжил:
– Рад, что мы поняли друг друга. Поверь, я не желал оскорбить ни тебя, ни твоих людей. Так забудем же о мелкой ссоре, и обратимся к делам действительно важным.
Напряжение, до сей поры царившее в каюте, развеялось окончательно, и Хальдрик ознаменовал совет открытым.
– Прежде всего нам должно признать – исчезновение эратхана не могло быть случайным; как, впрочем, и его внезапное появление. Итак, что мы знаем наверняка? В то время, как люди успели позабыть об этих кошмарных змеях, один из эратханов объявился средь бела дня, намереваясь потопить «Величие». Однако, подобравшись вплотную, он бесследно исчез в морских водах, чудом не задев корабль хвостом. Что удивительно, змей не просто отпустил свою добычу, но и сделал это весьма близко к берегу. – Хальдрик указал на объемную карту, лежащую поверх многих других. – Хотя прежде эратханов встречали не ранее срединных вод Тондра, далеко за чертой рыбацких угодий. Исходя из этого, одна только мысль приходит мне на ум, но о ней я уже упоминал: та самая Воля, что некогда избавила наш род от порождений глубинной тьмы, решила натравить эратхана на «Величие». Не стоит оставлять такой знак без внимания, что бы он ни значил.
