Рамакришна выступает с проповедью единого Бога (в качестве высшей реальности), считает относительными кастовые различия, отстаивает идею упрощения и удешевлени обрядов: подобно тому как рыбу удобнее есть, удалив хвост и голову, так и поклоняться Богу лучше, по его словам, в самых простых формах.
И вот этого-то человека встречает Нарен в один из ноябрьские вечеров 1881 г. Нарен, обладавший прекрасным слухом и довольно сильным голосом, исполняет для присутствующих на вечере несколько песен. Пение молодого студента приводит в восторг Рамакришну, тот выводит его на балкон, кланяетс ему, называя его Нараяной (одно из имен Вишну), и просит посетить его в Дакшинешваре. "Жестокий! Как ты мог не приходить так долго! Именно теб я ждал все эти долгие годы!" - восклицает он патетически. Нарен смущен и озадачен, в голове его мелькает мысль, что перед ним - сумасшедший. И все же в декабре он приходит - главным образом из любопытства - в Дакшинешвар. Во время визита Рамакришна легким прикосновением погружает его в состояние транса (у Нарендранатха это вызывает ужас - ему кажется, что он умирает). Нечто подобное происходит и во время второго визита Нарена в Дакшинешвар (причем на этот раз Рамакришна беседует с погруженным в транс Нареном и узнает от него разные детали его жизни). Впрочем, хотя все это и производит известное впечатление на молодого студента, вначале он далеко не склонен к мистическому объяснению происшедшего: он объясняет его вполне рационалистически - как гипнотическое внушение. Это стремление к естественному объяснению событий, которые расценивались окружающими как сверхъестественные, сохранилось у Нарендранатха и в последующие годы. В этом смысле его продолжавшиес около 5 лет (1881 - 1886) посещения Рамакришны наполнены беспрерывной внутренней (с самим собой) и внешней (с учителем и его окружением) полемикой. Но Нарендранатх не уходит от Рамакришны, а остается - несмотря на все свои сомнения - возле него и становится в конце концов одним из самых преданных его учеников.
Окончательный поворот Нарендранатха к учению Рамакришны происходит в трагическом для него 1884 г., когда от сердечного приступа умирает его отец и он становится единственным кормильцем большой семьи. Имущественные дела отца оказываются в запущенном состоянии, семью осаждают кредиторы, дом угрожают продать с молотка, а Нарендранатх тщетно пытается что-то исправить и наладить, найти хоть какой-то заработок. Вот как он описывает свое состояние в те дни:"Я умирал с голоду. Босой, я ходил из конторы в контору, и повсюду мне отказывали. Я узнал на опыте, что такое человеческое сочувствие. Это было мое первое соприкосновение с действительной жизнью. Я открыл, что в ней нет места слабым, бедным, покинутым... Свет казался мне порождением дьявола. В знойный день, держась с трудом на ногах, я присел на площади под тенью какого-то памятника. Тут же было несколько моих друзей. Один из них пел гимн в честь безграничной милости Божьей. Это был для меня как бы удар дубиной по голове. Я подумал о плачевном состоянии моей матери и моих братьев. Я закричал: "Прекратите эту песнь! Подобные фантазии могут быть приятны только тем, кто родился с серебряной ложкой во рту..." Такого рода речи становятся достоянием гласности, Нарендранатх приобретает дурную славу "атеиста", пускаются в обращение слухи о его аморальном поведении, посещении мест, пользующихся сомнительной репутацией, "разгуле". Когда некоторые из его знакомых пересказывают ему содержание слухов, он в гневе заявляет, что в этом злосчастном мире человек может себе позволить утешаться, как найдет нужным, а ханжи-моралисты просто трусы. Все это подливает масла в огонь. И только у одного человека - Рамакришны - дурные слова о Нарене вызывают гнев. Впоследствии Вивекананда напишет: "Шри Рамакришна был единственным, кто полностью и неизменно сохранял веру в меня, даже мать и братья не сохранили ее. Именно его незыблемое доверие и любовь привязали меня к нему навсегда". В этих условиях многое, что раньше представлялось Нарендранатху достойным предметом жизненных устремлений диплом юриста, карьера, положение в обществе, - становится глубоко чуждым ему. В новом свете предстают перед ним слова Рамакришны о майе, мир кажется жестоким, бесчеловечным, и он ищет убежища возле учителя. Его настроения в этот период ярко выразились в следующем эпизоде: готовясь однажды дома к экзамену в колледже, он вдруг почувствовал такой ужас и отвращение в своему будущему ремеслу, что бросил книги и побежал к Рамакришне, потеряв по дороге сандалии. Нарендранатх принимает решение стать саньяси и вскоре после смерти Рамакришны, наступившей 16 августа 1886 г., реализует свое намерение. Вместе с другими учениками Рамакришны он поселяется в заброшенном полуразрушенном доме в Баранагоре (вблизи Дакшинешвара). В доме почти никогда не бывает вдоволь ни еды, ни одежды, по стенам ползают ящерицы, скорпионы и змеи, но зато есть обширная библиотека, и молодые саньяси проводят дни в бесконечных спорах - речь идет отнюдь не только о религиозных сюжетах, но и о литературе, искусстве, философии и истории.
Вскоре начинаются странствия Нарендранатха по стране, вначале сравнительно непродолжительные, прерываемые возвращениями в Баранагар. Но в июле 1890 г. он уходит из Баранагара навсегда (он вернется к своим верным соученикам лишь после поездки в США, и местом их совместного проживания будет уже не Баранагар), В течение примерно трех лет Нарендранатх, постоянно смен имена, проходит, большей частью пешком, всю Индию от Гималаев до мыса Коморин. Это путешествие становится его вторым "университетом" , именно здесь он приобретает столь удивлявшие потом его современников своей обширностью познания из области быта различных слоев индийского общества, этнографии, лингвистики, фольклора и т.д. В 1892 г., достигнув самой южной точки Индии - мыса Коморина, он мысленно дает клятву посвятить свою жизнь возрождению Индии посредством улучшения условий жизни и пробуждения национального самосознани индийского народа. В 1893 г. он принимает решение отправиться на открывающийс в Чикаго Всемирный конгресс религий с целью не столько религиозного, сколько светского характера привлечь внимание мировой общественности к бедствиям миллионов индийцев и побудить ее оказать им действенную помощь.
Через полтора месяца после отплытия из Бомбея он прибывает в Ванкувер. В конце июля Вивекананда уже в Чикаго. Здесь его ждет неприятный сюрприз: открытие конгресса состоится лишь в сентябре. Между тем имеющиеся у него средства уже на исходе, а жизнь в Чикаго дорога. Вивекананда принимает решение отправиться в Бостон (где, по слухам, стоимость жизни дешевле) и пробыть там до открытия конгресса. В поезде он знакомится с богатой американкой, решившей оказать ему покровительство, - некой Кэтрин Эббот Санборн, и отправляетс в ее поместье с романтическим названием "Луга, овеянные ветром". Здесь случай сводит его с профессором Гарвардского университета Генри Райтом, который, в свою очередь, приглашает его погостить.
К началу сентября Вивекананда возвращается в Чикаго. На сей раз у него в руках рекомендательное письмо профессора Райта в адрес оргкомитета конгресса. Письмо составлено в самых восторженных выражениях: Райт характеризует Вивекананду как человека"более ученого, чем все наши профессора, вместе взятые". 11 сентября он выступает на открытии конгресса и вскоре привлекает к себе всеобщее внимание, его выступления и доклады на различных секциях конгресса неизменно становятся "гвоздем программы".
На десятый день работы конгресса Вивекананда выступает со своим знаменитым (и получившим немало откликов в его собственной стране) заявлением, озаглавленным "Религия - отнюдь не насущная необходимость для Индии". Он заявляет: "Вы воздвигаете церкви по всей Индии, но вопиющее зло на Востоке - не недостаток религии, религии у нас вдоволь; страдающие миллионы пылающей Индии своими иссохшими глотками взывают о хлебе. Они просят хлеба, а мы даем им камни". После закрытия конгресса Вивекананда заключает контракт с лекционным бюро и совершает ряд поездок по стране, во время которых выступает с многочисленными лекциями (порой число их доходит до 14 в неделю). Поездки (нередко ночные) изнурительны, публика разношерстна, обстановка, в которой приходится читать лекции, мягко говоря, не вполне академическая - так, на одной из лекций (в небольшом городке на "Диком Западе") слушатели "развлекаются" стрельбой, стараясь, чтобы пули пролетали как можно ближе к Вивекананде, дабы можно было "испытать" его восточную невозмутимость (последний, впрочем, с честью выходит из подобного рода испытаний). Все это Вивекананда стоически переносит ради того, чтобы собрать деньги в фонд помощи голодающим в Индии.
