- Тебе нужно стать альфонсом, - сказала ему Роза как-то вечером, когда они сидели дома и листали "Голливуд репортер" в надежде найти хоть какое-нибудь предложение. - Много не заработаешь, но на черный день хватит. В этом городе полно сексуально озабоченных женщин, которые с удовольствием заплатят тебе.
- Не говори глупостей, - рассмеялся Брендон. - Это не для меня. Уж лучше я брошу все к чертям и уеду в Нью-Йорк. К тому же я не выношу пожилых дам.
Мне нравятся молоденькие и свежие, такие, как ты.
- Хорошо, но все же не забывай об этой идее. Она тебе может пригодиться, если ты вдруг окажешься в невыносимом положении.
- Хуже, чем сейчас, не бывает, - сказал Брендон, хотя и знал, что это далеко не так.
***
Наоми Макнайс, одна из немногих женщин, обладавших реальной властью в Голливуде, руководила киностудией "Эй-Си-Ай", а кроме того, искала молодые таланты. "Эй-Си-Ай" отличалась необычайной гибкостью в работе с актерами, поисками новых направлений в кинематографе, экспансивной коммерческой рекламой и хорошими сценариями. "Эй-Си-Ай" претворяла в жизнь определенную идею: пусть такие гиганты, как "Коламбия пикчсрз" и "Уорнср бразерс", идут вперед и совершают ошибки, а мы будем следовать за ними и использовать их промахи в своих интересах. Владелец киностудии Стивен Сарандон, хладнокровный человек и весьма крутой бизнесмен, почти ежедневно объяснял своим управляющим, что они обязаны делать деньги, а не выбрасывать их на благотворительные мероприятия. "Все остальное - чепуха", - говаривал он.
Иоланта Дюграт не лукавила, утверждая, что все служащие киностудии всегда следуют правилам и принципам хозяина. Здесь все подчинялось жестким схемам, и люди действительно старались делать деньги.
Наоми Макнайс не отличалась в этом отношении от других и за три года работы проявила недюжинный талант в подборе актеров. С ее легкой руки путь к славе проложили такие актрисы, как Джейн Чемберлен, дважды представленная к премии "Оскар", блестящая танцовщица Брет Дюран, а также знаменитая Мими де Леон, посредственная актриса, имевшая множество поклонников. Так что Наоми была весьма важной персоной в голливудских кругах и оказывала большое влияние на судьбы актеров.
Сорокалетняя Наоми выглядела лет на тридцать семь, не больше. Она чем-то напоминала Грейс Келли - белокурые волосы, холодные глаза, превосходная, чуть бледная кожа и фигура двадцатилетней девушки. Она каждый день по несколько часов занималась в гимнастическом зале и сидела на строгой диете. Даже инструктор но гимнастике советовал ей снять некоторые ограничения, чтобы не уморить себя голодом и интенсивными физическими нагрузками.
Но Наоми предпочла бы умереть, чем прибавить несколько килограммов. Она вставала в шесть утра, выпивала чай с лимоном и отправлялась на работу, где просиживала до восьми часов вечера почти без обеда.
Дела заставляли ее забывать про чувство голода.
В Голливуде ее знали все. Когда она появлялась в каком-нибудь ресторанчике, люди поднимались и приветствовали ее, как самую знаменитую актрису.
Наоми жила в прекрасном особняке в переулке Сан-Исидро с четырьмя сиамскими кошками, которых любила больше всего на свете. Она была замужем семь раз, но, разведясь последний раз, предпочла не связывать себя брачными узами. Голливудские репортеры тщетно пытались разнюхать, когда и с кем она вновь соединит свою жизнь. Поговаривали о том, что она лесбиянка, но скорее всего эти слухи распускали отвергнутые ею поклонники. Казалось, Наоми вовсе не спешила порадовать публику новым брачным контрактом.
Неудачливые актеры мечтали найти путь к сердцу этой женщины. Мечтал об этом и Брендон, пока однажды не принес ей салат с подливкой, которую она ненавидела. Это было еще в ту пору, когда он работал официантом в ресторане "Муссо и Фрэнк". Случайно об этом эпизоде узнала Иоланта Дюграт. Ей так понравился этот незамысловатый сюжет, что она вскоре начала рассказывать его как анекдот, зная, что Наоми любит такие шутки.
- Что же он теперь делает? - спросила ее Наоми как-то за ужином в ресторане. - Мост посуду? Или заполняет баки бензином?
- И то и другое, - усмехнулась Иоланта.
- В нем есть хоть крупица таланта?
- Очень немного, - ответила та. - Но Брендон очень хорош и неплохо держится перед камерой.
- А как насчет одержимости? - полюбопытствовала Наоми, зная любимый конек Иоланты.
- Да, это в нем есть, но в зачаточном состоянии.
- Театральные эксперты уже проверили его?
- Да. Он работал там целых два месяца. Но результаты были не слишком утешительными.
- Похоже, он неудачник как в театре, так и в ресторане.
- Нет, не совсем так, - возразила Иоланта. - У него необычайный шарм, специфически ирландский.
Наоми призадумалась, вспомнив о том, что се прапрадедушка тоже был ирландцем.
- Может, мне следует взглянуть на него? Нам сейчас очень нужен молодой актер для небольшой роли.
Иоланта с откровенным любопытством уставилась на Наоми.
- Взгляни, - сказала она, - ты сама убедишься в том, что он не Оливье.
- А мне Оливье и не нужен.
***
Услышав, что Наоми Макнайс звонила ему в ресторан, Брендон решил, что это шутка. Наоми, не привыкшая, чтобы ей не отвечали на звонки, велела секретарше непременно разыскать Брендона. Тот наконец решился позвонить ей, хотя это испугало и взволновало его.
- Я могу поговорить с миссис Макнайс?
- Она сейчас занята. Не могу ли я помочь вам? - спросила Джанет Джоунс, секретарша Наоми.
Брендон глубоко вздохнул:
- Она.., она просила меня позвонить.
- Вы шутите? - спросила мисс Джоунс таким тоном, словно никто на этой грешной земле не мог удостоиться подобной чести. - Ваше имя?
- Брендон Фитцпатрик. - Он замялся. - То есть нет, Байрон Патрик.
- Какое из них?
- Простите?
- Какое из этих имен вы предпочитаете?
- Байрон. Байрон Патрик.
- Вы не путаете?
- Надеюсь, нет.
- Хорошо. Не кладите трубку.
Прошло несколько долгих минут.
- Не могли бы вы зайти к нам после обеда, мистер Патрик? Часа в три?
- Но.., я.., как...
- Всего доброго, мистер Патрик.
