- Я не знаю, где его сейчас найти.

- Еще слово, бля, в натуре, я тебя запинаю, конкретно!

Лешка спокойно снял с себя белый халат и повесил его на вешалку. Бандиты довольно переглянулись.

- Давай-давай, шустрее! - поторопил Чиж. Он уже закрыл дверь и повесил на входе табличку "Санитарный час".

- Даю-даю, - ответил Звонарев, подходя к стоящей в углу тумбочке, на которой размещались телефонный аппарат, графин с водой и два тонкостенных стакана.

Одной рукой он снял трубку, а другой открыл дверцу тумбочки. Затем прижал трубку к уху плечом, будто собираясь позвонить. И в этот момент бандиты увидели в его руке гранату.

- Ты чё, мужик?! - испуганно вскочил с кресла бритоголовый.

-Сидеть! - заорал Лешка.

Тот послушно опустился в кресло. Лешка же без суеты вырвал предохранительную чеку, а гранату ф-1, которую в просторечии называют "лимонкой", плавно опустил в пустой стакан. Вышло так, что хрупкие стенки стакана держали прижатой к рифленому корпусу ручку детонатора. Пока ручка прижата, взрыва не произойдет. Но кто его знает, сколько выдержит тонкое стекло?

А стекло-то могло и не выдержать. Потому что сумасшедший парикмахер начал осторожными движениями сдвигать стакан к краю тумбочки. Все трое оцепенели. Намерения Лешки были им ясны как Божий день. Умирать не хотелось. А Лешка издевался:

- Граната марки Ф-1. Ручная. Противопехотная. Наступательно-оборонительного назначения. Сейчас ка-а-ак ёхнется! Мозгов не соберете, - и сдвинул стакан на самый край. Стеклянное донышко уже на одну треть не имело опоры.

Бритоголовый осмотрел тесную комнатку, прикидывая, наверное, что "лимонка" разнесет здесь все к чертям собачьим. А Лешка продолжал:

- Считать до трех, мужики, не буду. Взяли ноги в руки - и исчезли.

И в это время Звонарев заметил, как открылась дверца стоящего перед заведением джипа. Из салона вышел мужчина, лицо которого покрывали рыжие усы и густая борода. Мужчина подошел к окну и постучал костяшкой указательного пальца.

- Конопля! - непроизвольно вырвалось из груди парикмахера.

И этот возглас вверг бандитов в еще большее недоумение. А уже через десять минут Лешка подравнивал своему бывшему взводному бороду, вслух вспоминая о совместной службе в Афганистане.

На работу в парикмахерскую Звонарев больше не выходил. Виктор Коноплин забрал его к себе.

В банду. Или, как теперь почему-то принято говорить в бригаду.

Эту историю мне рассказал сам Лешка. Но рассказал несколькими часами позже. А сейчас он стоял передо мной с пистолетом в руке...

- Здорово, Женька! - Лешка вдруг опустил свой пистолет и кинулся меня обнимать, тиская в объятиях до хруста в ребрах.

На его глазах даже появились слезы. Хотя, впрочем, мне это могло лишь показаться. Так или иначе, но состоявшейся встрече он был несказанно рад.

- Привет, Леха! - Я с удовольствием отвечал ему, не скрывая своих эмоций.

Утихомирив страсти, я потащил его к себе домой. Усадил в кресло, вытащил из бара бутылку виски и стаканы. Принес из холодильника кубики со льдом. Мы выпили за встречу. Потом - за здоровье. И третий тост: за тех наших ребят, кто не вернулся с афганской войны.

Лешка неторопливо рассказал мне о себе. О том, как окончил после армии курсы парикмахеров в Петрозаводске. Как вскоре победил на каком-то межрегиональном конкурсе. Как переехал жить в Питер, надеясь пробиться здесь в люди. Как попал в бригаду Конопли. Я не судил его строго. Жизнь скотская. Каждый выживает, как может. В последнее время любят говорить о характерных приметах времени. Жестокость - вот главная примета.

Слово за слово, и я поведал армейскому приятелю свою жизненную эпопею. В том месте, где мой рассказ коснулся ночных гонок по Питеру с уходами от преследования красной "ауди" и темно-синей "Daewoo", Лешка посерьезнел:

- В красной тачке был я.

- Ты?!

- А в синей...

- Знаю, - не дал я ему договорить. - Китаец. Его Костыль, падла, ко мне подослал, сука дешевая!

- Так, да не совсем так.

- Не понял.

- Сейчас поймешь, - ответил Звонарев. Он плеснул себе еще виски и неторопливо глотнул, чуть поморщившись. А я сидел и гадал, чем же он собирается меня удивить после всего, что произошло за столь короткое время?

- В темно-синей "Daewoo" действительно находился китаец. Но послал его к тебе не Жорик.

Вот те на! Не по собственной же инициативе желто-мордый меня прикончить хотел! Я ж прекрасно понял, что Сэн является одним из приближенных людей Жорика. И если уж катался он за мной да потом и убить пытался, то исключительно по приказу самого Костыля. И пусть мне мой армейский дружок Звонарев не пустозвонит. Кого он выгораживает? Лагерного волка, Жорика Костыля, которого я знаю как облупленного?

А Лешка выдержал короткую паузу и внимательно наблюдал за моей реакцией. Наверное, все было написано у меня на лице, потому что Звонарев едва заметно улыбнулся и покачал головой:

- Ты мне, конечно, не поверил?

- Нет.

- Тогда скажи, китаец хотел тебя замочить?

- Хотел.

- Какая в этом надобность Костылю? Этот вопрос загнал меня в тупик. Как ни старался, я не мог найти на него ответа. Лично Жорику я ничем не мешал, дорогу ему не перебегал. Да и кто я такой Для него по большому счету? Ну, срок мотали вместе. И что с того? Костыль - вор. А я в зоне был случайным прохожим. Для Жорика лагеря и тюрьмы - образ жизни, идеология, если хотите. А для меня трагедия всей жизни. И не приведи Господи такому повториться! Хотя перспективы имеются очень даже реальные. Но вернемся к Жорику.

- Нет ему никакой выгоды меня мочить, - высказал я свое мнение.

- А кому это выгодно? - спрашивает Лешка.

- Тварей вообще полно, - говорю я. - Но выдающаяся из них - Витек Конопля. Больше как бы некому.

- Ай, малядес! - воскликнул Лешка на азиатский манер. - Угадал!

- Да, но при чем тут китаец?

- При всем.

- Чего ты жопой крутишь?! - вспылил я.- Говори прямо!

- Не духарись, - осадил меня Звонарев. - Расскажу - обалдеешь. Значит, так. С самого начала. Китаец пролез в организацию Жорика Костыля по заданию Конопли...

- Да иди ты! Действительно - обалдеть можно.

- Не перебивай. Сэн и Витек знакомы очень давно. Еще с Афгана. Китаец был на стороне моджахедов инструктором. Сначала в учебном развед-диверсионном центре под Пешаваром. Затем из Пакистана его перекинули непосредственно в Афган. В окрестности Гардеза. Всех тонкостей я не знаю, но дружба китайца с Коноплей началась там. В Тузели под Ташкентом таможня была, сам знаешь - говно. А Конопля, это было уже после того, как тебя посадили, дважды слетал в Союз с грузом "двести". Так вот, в цинки вместо трупов героин запаивали. Поставку организовывал как раз китаец, а перевозку один хер в полковничьих погонах из Политического управления Туркестанского военного округа. Конопля исполнял обязанности курьера. Два цинковых гроба с наркотой - это по минимуму. Считай. Вскоре полковник на чем-то попался. Дело рухнуло. Коноплю после Афгана задвинули в чирчикский спецназ. Оттуда он и уволился по сокращению.