Шагнула вперед, обходя первую девушку. Рейттары, если и заметили такое вопиющее безобразие, то никак не отреагировали.

Где-то вверху под самыми облаками протяжно заныла местная волынка. Стоящий рядом мужчина хотел было ухватить меня за руку и подтолкнуть к краю, но поймав мой пресекающий взгляд, громко хмыкнув, опустил руку.

Шагнула вперед, остановившись на самом краю бездонной пропасти. Бесстрашно раскинула руки. Поздно бояться, я свое в той предыдущей жизни отбоялась, а в этой я хочу быть отчаянно смелой и бесконечно свободной.

– Не мешкай, – напомнил мне мужчина.

Повернулась, окинув его уничижительным взглядом, подарила безмятежную улыбку трясущимся от ужаса девчонкам и сделала последний шаг навстречу свободному падению.

Удивительно, но страха не было. Только бешеный восторг и ожидание, что вот-вот сработает резинка, и я полечу обратно вверх.

В голове сами собой всплыли слова разговора Рокки Бальбоа с сыном, что так любил прокручивать наш тренер по самозащите:

«Я скажу то, что для тебя не новость: мир не такой уж солнечный и приветливый, это очень опасное, жёсткое место и если только дашь слабину, он опрокинет тебя с такой силой, что больше уже не встанешь. Ни ты, ни я – никто на свете не бьёт так сильно, как жизнь. Совсем неважно как ты ударишь, а важно, как держишь удар, как двигаешься вперёд. Будешь идти – иди, если с испугу не свернёшь! Только так побеждают! Если знаешь чего ты стоишь – иди и бери своё, но будь готов удары держать, а не плакаться и говорить: я ничего не добился из-за него, из-за неё, из-за кого-то – так делают трусы, а ты не трус! Быть этого не может!»

Темная тень мелькнула надо мной, закрывая неяркое солнце. Кто-то огромный, пронеся рядом, обдавая меня горячим дыханием.

«Прилетел! Он все-таки прилетел, – и тут же поправилась: – Она прилетела!», – осознание этого вызвало такую бурю восторга, что я забыла о стремительно приближающейся земле.

Сверкнул золотистый отблеск на крыльях, когда дракон, притормозив, задержался возле падающей меня. Нелепо, но я ни капли не расстроилась, осознав, что это не королева. Вместо этого хотелось обернуться и посмотреть на эту ожившую сказку. Хоть на секундочку.  Ведь жизнь так быстротечна, а смерть неминуема.

Теперь я летела, как в замедленном кино, размышляя о бренности бытия. Мыслей в голове было поразительно много, а время растянулось так, будто я жду заблудившегося после школы ребенка, превратив считанные секунды в томительные часы.

Девчонок теперь отпустят домой или все равно заставят прыгать в пропасть? Хотя нет, им же нужна королева, которую может выбрать только эта мороженная дракониха. А мне золотой дракон понравился. А можно мне мальчика? Этого шикарного парящего сбоку?  Но дракон вдруг взметнулся вверх, и я разочаровано подумала: жаль.

Переключались мысли молниеносно, перескакивали одна на другую в каком-то сумбурном потоке.

Когда я уже сравнялась с верхушками растущих рядом деревьев, снизу ударило удивительно теплой волной воздуха, подбрасывая немного вверх. Ощущения настолько напомнили полет в аэродинамической трубе, что захотелось сделать то, что я побоялась сделать в тот единственный раз, когда посещала этот аттракцион.

И чего я стеснялась, спрашивается? Как много мы теряем от того, что не совершаем того что хочется из-за выдуманных моралей и норм приличия? Или от того, что боимся, как кто-то криво на нас посмотрит? Жаль, я поняла это только сейчас, когда пути назад нет.

Зато сальто никто сделать не мешает!

И увидит только золотой дракоша, если еще не улетел. Нужно делать быстрее, а то кто-то нажмет кнопочку и будет большой шмяк о землю. Попытка сгруппироваться и перевернуться не удалась, но я попробовала еще. И еще. Смеялась, как навижена. Так любила повторять одна из нянечек в детдоме, наблюдая за моими приступами безумного истеричного смеха, часто заменяющего слезы.

Я так по-детски расшалилась, что на очередном прыжке меня отбросило очень высоко и прямо в отвесную стену. Закрыла глаза, ожидая, что именно сейчас меня расплющит, и я все-таки сегодня разобьюсь. Резкий порыв ветра отбросил меня от стены, выбил из потока и вновь ускорил падение.

Интересно, а пресловутый закон всемирного тяготения в этом мире действует? Тогда как замечательно, что я исхудала за эти дни.  А чему в этом мире равно джи? Что-то сильно долго я падаю!

Отблеск огромных золотистых крыльев. Горячее влажное дыхание обожгло лицо, и я снова устремилась вниз, теперь падая спиной.

«Красавец!», – мелькнуло в голове, а рука сама собой потянулась к дракону.

Вверху надо мной плескалось ярко синее предутреннее небо. Медленно таяли звезды. Куцые облака зависли и с немым укором смотрели на меня из-за уходящих в небо вершин. Отбрасывая фиолетово-желтые отблески, где-то за горизонтом невидимое мне вставало местное солнце. И над всей этой картиной парил величественный золотой дракон. Сказка!

Рассвет буйство красок и начало новой жизни, что может быть прекрасней? На этом риторическом вопросе, мозги словно очнулись и, повинуясь инстинкту самосохранения, тело сгруппировалось, немного переворачиваясь. Отвела взгляд от дракона, напряженно разглядывая, что же там внизу, но сделать это мне никак не удавалось. Все чего я добилась – это вновь вернулась к падению животом вниз.

Ну, хоть так. Выставлю руки, спасая голову. Она вон активно мыслить начала, может и не растекутся мои мозги по земле.

Земля приближалась, и я уже различала отдельные цветы, пробивающие сквозь каменистую почку, когда мою талию перехватил огромный коготь, снова поднимая меня вверх.

Это что у драконов игра такая? Или я некачественно летела и меня нужно сбросить в море, чтобы не портить ландшафт?

Летел дракон низко. Меня то и дело освежало холодными брызгами.

Неожиданно, я поняла, что моему дракошке тяжело. А размах крыльев не такой громадный, как виделся мне. Вскоре показался песчаный берег,  в паре метров от которого лапа разжалась, и меня бросило в воду.

Холодно! Леденящий душ мне может и необходим, но даже он вряд ли в состоянии вернуть мои мозги в рациональное русло.

Выбравшись из воды, упала на песок с упоением и ликованием, отмечая, тот факт, что я  жива и относительно цела. А легкие ссадины, что пекли от соленой воды, и промозглое до костей тело, это мелочи. Даже если зуб на зуб не попадает.

Главное не спать! Не поддаваться слабости, что пришла едва уровень  адреналина в крови понизился.

Встала на четвереньки. Подняться на ноги сразу сил не было. От пережитого руки и ноги дрожали, и я вся тряслась. С усилием, но заставила себя встать, на неокрепшие ноги.

Золотистый дракон сидел рядом. Следил за каждым моим движение из-под полуприкрытых век.

Потерла руками озябшие плечи. Стянула намокшее платье, оставаясь в майке и штанишках, – так я быстрее согреюсь. Пробежалась до первых деревьев, немного разгоняя ток крови. На первую же подходящую ветку развесила выжатое от лишней воды платье. Руки все еще тряслись, поэтому удалось не очень, но сейчас это не так важно.

Все еще пританцовывая от холода, вернулась к дракону. Встала возле головы с половину меня, отмечая, что этот дракоша раза в три меньше черного и немного уступает размерами мутной драконихе.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, порывисто протягивая руку к мордочке. Так и замерла с протянутой рукой, глазами спрашивая разрешения.

Дракоша фыркнул, обдав струей согревающего дыхания. И тем удивительней оказалось прикосновение к шкуре дракона – обжигающе горячей. Теплокровная ящерица это что-то новое в науке. Погладила надбровное веко, слегка почесала переносицу. Жаль, что нельзя попроситься погреться в домике под крылышком.

«Нужно все же найти, как развести костер», – ежась от холодного ветра, решила я и, перестав гладить дракошу, обернулась в сторону леса.

Дракон недовольно фыркнул, на контрасте с теплым дыханием воздух стал еще холоднее. И по обнаженному телу, облепленному тонким нижним бельем, пробежал целый табун мурах.