Мы втроем с Роном и Талом, укрывшись паранджой, подошли к воротам, неся корзины с продуктами. Проверив ношу, охрана открыла ворота. Наши воины довольно быстро втащили охранников внутрь помещения, оглушив перед этим, связали и вставили кляпы. Место прежних стражников заняли воины из Абалии с типичной для этих мест внешностью. Мы тем временем добрались до кухни, там пробыв положенное время, заполнили едой только ведра, которые несла я. Затем продолжили путь, действуя по плану: подходили к посту, охрана проверяла мои ведра, Рон и Тал наносили им удары по голове и открывали двери, следом идущие связывали охранников. Так мы дошли до помещения, где располагались камеры с заключенными, нам открыли двери, но стоило пройти внутрь, как нас окружили шесть воинов с мечами в руках.

- Ну, Зинат, показывай, кого ты привела! – услышали мы голос Махуба.

Он неторопливо подходил к нам.

- Тебе не понравится, - ответила я.

Махуб застыл, а потом громко рассмеялся:

- Леди Оливия! А я не поверил Зинат! Вас же похитить должны были. Выходит, сами решили прийти ко мне? Пусть Ваш бывший жених в последний раз полюбуется на Вас!

Он махнул рукой и один из охранников открыл камеру Торина. Туда вбежали трое и выволокли связанного графа. Я смотрела на напряженного Торина, который еще не мог разобраться в происходящем.

- Что же Вы, леди Оливия, медлите? Жених столько времени ждал Вас! – стебался Махуб.

- Послушайте, Махуб, Вы же не будете воевать с женщиной? – раздался голос Витора.

Он связанный и избитый стоял у стены, по обе стороны от него находились саравийцы с обнаженными мечами.

- Видите, Оливия, сколько у Вас защитников? Граф Бурвит так старался отговорить меня идти сюда, что я бы, наверное, и послушал его, если бы ни Зинат! Она видела его возле Вашего дома, - распинался Махуб, упиваясь своей властью.

Значит, все-таки Зинат! Не зря я ей не доверяла, хотя, был ли у нас выбор?

- Итак, мы ждем! Покажите нам свое личико!

Он что, как в известном фильме, красноармейца Петруху решил изобразить? Хочешь Гюльчатай? Получай!

- Да, на, смотри! – я откинула свое покрывало, негромко кашлянув.

Мой жест, и, тем более, открытое лицо привлекли внимание всех мужчин, в том числе и окружавших нас воинов. Точнее, не совсем всех, Рон и Тал по оговоренному вчера сигналу расправились с саравийцами с помощью ножей, работая двумя руками, а я успела ударить по лицу ближайшего ко мне охранника зажатым в руке камнем. Выхватив из-за пояса нож, я ринулась к Торину, один из охранников перегородил мне дорогу, замахнувшись мечом.

- Не трогать ее! Я сам! – заорал разозлившийся Махуб.

Меня отбросили к стене камеры, неслабо приложившись, я сползла на пол. Рон и Тал метали ножи и камни в засуетившихся охранников Махуба. Их уже теснили подоспевшие наши воины.

- Оливия! – Торин бросился ко мне, его охранники лежали уже убитые.

Я перерезала ножом веревки на его руках. Он обнял меня, потом резко отстранился, вскочил и присоединился к сражавшимся. На четвереньках подползла к Витору и тоже перерезала веревки на его руках.

- Благодарю Вас, леди Оливия, за оказанную любезность! – успел сказать он, прежде чем броситься в драку, его светская улыбка вышла кривой из-за разбитой в кровь губы.

- Право же, граф, какие пустяки! – пролепетала я, отползая к стене и стараясь опереться на нее.

- Вы все поплатитесь! Никто отсюда не уйдет живым! – бесновался уже связанный Махуб.

Он и еще четыре оставшихся в живых его защитника, тоже связанные, лежали у стенки напротив меня, куда их заботливо перетащили наши воины, чтобы не затоптать. Я смотрела, как отобрав ключи у охранников, несколько человек стали открывать камеры и выпускать заключенных, голова и спина нещадно болели. Наконец, Торин подбежал ко мне и опустился на колени рядом, с тревогой заглядывая мне в лицо. Я смотрела на него и улыбалась.

- Что ты теперь скажешь, Махуб сын Байдара? – грозно спросил первого советника только что вышедший из камеры принц Ильтар, склонившись над ним и заглядывая в глаза.

Тот видимо, осознал весь ужас своего положения и только тяжело дышал, обреченно глядя на бывшего заключенного.

- Нам пора! – негромко произнес кто-то из наших.

Ильтар оглянулся на голос, затем подобрал меч одного из убитых и занес над Махубом. Я закрыла глаза и уткнулась Торину в грудь. Послышался крик, тут же оборвавшийся.

- Я выведу вас через тайный ход, - услышали мы голос Ильтара.

Он, не бросая меч, пошел по коридору в другую от входа сторону. Никто не сдвинулся с места, саравийцы, теперь уже бывшие заключенные настороженно смотрели на него. Не услышав за собой шагов, принц оглянулся и некоторое время удивленно смотрел на всех.

- Никого не трону! Обещаю! – громко сказал он, потом, нахмурившись, добавил: - Этот выход ведет в порт.

Торин подхватил меня на руки и пошел за Ильтаром, наши воины шли за нами, а следом двигалась толпа освобожденных саравийцев. Шли мы довольно долго, сворачивали в узкие коридоры, поднимались и спускались по лестницам. Я изредка открывала глаза и смотрела на Торина. Он устал, по его лицу стекал пот.

- Ваше Сиятельство, позвольте я понесу леди Оливию, - послышался из-за спины обеспокоенный голос Урбана.

- Нет! – резко ответил ему Торин.

- Торин! – сказала я негромко. – Нам надо спешить. Пожалуйста, послушай Урбана.

- В таком случае, позвольте, я понесу леди Оливию! Я обязан ей своим спасением и хотелось бы хоть как-то выразить свою благодарность, -услышала совсем рядом голос Витора.

Торин вопросительно посмотрел на меня, я с улыбкой кивнула ему, и тут же голову пронзила боль. Я невольно застонала и закрыла глаза. Потом ощутила, как оказалась в других сильных руках.

- Тот, кто толкнул Оливию, он…? – глухо спросил Торин.

- Он мертв, - ответил Верн.

Через некоторое время боль поутихла, я открыла глаза и встретила взгляд Витора, мне он показался необычным.

- Вы странно на меня смотрите, - сказала ему.

- Вот как? И в чем же странность? – напряженно спросил он.

- Как будто что-то вспомнили, - ответила я.

Витор бросил на меня ошеломленный взгляд и с трудом сглотнул.

Из Саравии уехали мы не сразу после того, как принц вывел нас, действительно, в порт. Мы прошли на корабль, где меня разместили в каюте, вскоре я уснула и очнулась только утром следующего дня. Выглянув из каюты, обнаружила рядом с дверью дежурившего Тала. Он рассказал, что отплытие задерживается из-за графа Ривгана, который сказал, что ему необходимо поговорить со служащими посольства. Я понимающе кивнула, меня нисколько не удивило, что Торин со своим обостренным чувством ответственности беспокоится о неисполненных служебных обязанностях, даже если это произошло потому, что его лишили возможности выполнять их, посадив в тюрьму. А еще, наверное, Ильтар или Хас не отпустят его просто так, не поговорив.

Ожидая его возвращения, я стояла на палубе и смотрела на слегка колышущееся море.

- Не помешаю, леди Оливия? – подошел Витор, одетый с иголочки, его темные длинные волосы были, как обычно, забраны в хвост.

- Нет, конечно, - улыбнулась я. – Скучаете?

- Почему Вы так решили? – недоуменно спросил он.

- По глазам, - честно ответила я. – Впрочем, возможно, я ошибаюсь.

- Если я признаюсь Вам, что Вы правы, расскажете, что удалось прочитать в моих глазах? – нарочито непринужденно спросил он.

- Не обидитесь? – усмехнулась я.

- Не думаю, что Вы сможете меня обидеть, - медленно произнес он.

- Вы жаждете любви, граф. В Вас, конечно, присутствует дух авантюризма, тяга к переменам и приключениям, но сейчас Вам нужно сильное и основательное чувство, которое удерживало Вас от безумств. Хотя, оно всем нужно, но Вы, в отличие от многих мужчин, не боитесь, что это чувство полностью поглотит Вас, - я помолчала. – Извините, кажется, наговорила лишнего. Пойду прилягу, пожалуй, - засмущалась я.