двигайся медленно, не спеша, спокойно;
не останавливайся,
я тебя прошу.
Пусть будут на родной Земле
покой, мир, вдохновенье.
Пусть будут в доме счастье, свет,
а в нём – любимый человек
пусть ждёт вас с нетерпеньем.
Пусть жизнь идёт и бьёт ключом.
Пусть сердце будет мудрым.
Пусть будут силы и любовь,
Любовь к себе и к людям.
Пусть будут нежность, доброта
в любой момент подмогой,
чтоб сохранить в себе Себя,
что б ни случилось,
помни…
Помни, что смысл жизни в нас,
мы придаём ей смысл.
Важно: сегодня, здесь, сейчас
и выбор – быть счастливым.
Письмо Генри для Глостер
Дорогая Глос,
я слишком тебя знаю, чтобы так просто позабыть.
Увы, ты мной не выдумана, ты не иллюзия, не сон.
Когда я вижу тебя, сердце моё больно колотится.
Когда я вижу тебя, дышу с трудом,
что мне не хватает воздуха.
Я слишком привязан к тебе, знаю: сам в этом виноват,
что никак не могу… Никак не могу себя от тебя отвязать.
Когда я думаю о тебе, мне кажется: ты рядом, где-то там
стоишь и глядишь на меня, и, словно Бог
ищешь правды в моих глазах.
Я слишком люблю тебя, чтобы так просто разлюбить.
Полюбить куда проще, намного трудней вырвать из сердца
эту любовь, если она настоящая,
и (того более) если она на всю жизнь…
Если она на всю жизнь.
А этот человек
А этот человек сломал мне жизнь,
Перечеркнул будто ножом отрезал!
Не знал он, что простым ответом
Обрек меня на произвол судьбы
Однажды…
Я ткнула пальцем на одного в толпе
И одарила взглядом леденящим.
Никто не понимал, о ком же речь
Средь тысяч лиц в негодованье
Приходящих.
Я наблюдала, как он стоял в толпе,
Его лицо бледнее становилось.
В его глазах я прочитала страх…
А ведь когда-то я их так
Любила…
Толпа кричала что-то невпопад,
Я всё глядела, не сводила глаз
С того мужчины, что сказал
Прохожему в сердцах,
И от чего больнее становилось.
Я наблюдала, как он стоял в толпе,
Его лицо еще бледнее стало
В его глазах я прочитала страх…
А ведь когда-то я его
Любила…
Ангел мой
Ангел мой, навсегда суждено тебе быть в моем сердце.
Навсегда суждено мне запомнить твой взгляд.
Твой задумчивый взгляд, твое доброе сердце…
Ангел мой, ты поистине тот,
кого так долго ждал.
Ангел мой, предавать куда проще, поверь мне.
Намного труднее человеку измену простить,
но ты, глупая, любишь меня, вопреки словам гнусного света.
Ангел мой, но ты веришь в меня
вопреки, вопреки, вопреки.
Ангел мой, я вернусь к тебе, я обещаю.
Расставанья не долог путь, если светлая вера в душе
не покинет тебя. А она не покинет, я знаю.
Ангел мой, ты поистине тот человек,
Кто дождется, кто не обманет.
Ты поистине тот,
самый близкий мне
человек.
А там, на небе…
А там, на небе, тоже жизнь своя…
И ангелы там в хлопотах привычных
всё так же суетятся, всё в делах –
заботятся о близких, наших близких.
Я верю: там никто не одинок.
Там, без сомнений, обретают счастье.
Там душам близких жить вечно суждено…
И в нашей памяти им вверено остаться.
Ангел-хранитель
Пока я лежала маленькая у тебя на руках,
ты рассказывал мне про любовь, про веру.
Ты не чаял во мне души, когда я родилась,
и берёг как сокровище, любя крепко-крепко.
Пока я спала, и ты качал меня на руках…
Сам не успел заметить,
как птенчик твой выпорхнул из гнезда
и учился летать по небу.
Теперь я большая. Теперь я знаю про боль и страх,
щемящие грудь до предела…
Значит, Вселенная так хотела
(что сейчас пусто внутри совершенно).
Мне тридцать почти.
Сколько всего прекрасного ждёт ещё впереди…
У Вселенной свои законы, дела её велики.
Я с сердцем огромным (точно размером с Бога)
но не в силах сойти с пути.
Ты желал мне счастливую жизнь.
Наблюдая, как я взрослею,
сердце твоё тяжелело, и душа болела
оттого, что быстро летело время,
сединой покрывались виски.
Ты рядом, я знаю. И пусть не могу увидеть…
Стоя за мною, ты крестишь украдкой мне спину
и молишься за меня,
мой истинный Ангел-хранитель.
В любом стихотворении поэта
В любом стихотворении поэта
таится что-то личное, свое.
Он пишет, исходя из мнений света,
из чувств, из мыслей полных гнева…
Иль радости, волнения, тоски –
всего, что не дает покоя,
всего, что так его тревожит –
в ночи бескрайне душу гложет,
что равнодушие уходит в пустоту.
Он внемлет разуму и сердцу.
Он созерцает зыбкий мир.
Он борется с жестоким злом
и верит в сущее добро!
Ах, как хочется мне
Ах, как хочется мне убежать без оглядки,
Чтоб ничто не держало в этой мирской суете,
Чтоб никто не удерживал, давая мне вновь обещания,
Что не в силах сдержать вот уже столько лет…
Я устала, довольно с меня увечий!
Что терзают грудь, и трудно бывает дышать.
Я настолько измучена, что потеряла надежду,
Надежду и веру в людей, которым на всё наплевать!
Стало быть, я сама во всём виновата,
И некого без доказательств здесь обвинять,
В том, что наивной и глупой прослыла леди,
В том, что когда-то хотела счастливой стать.
Ах, как хочется сердцу немного покоя,
А ранимой душе – проснуться на утро вдали.
Жизнь начать заново, с чистой страницы,
На другом конце света вдалеке от мирской суеты!
Без тебя бы жизнь была не той
Без тебя бы жизнь была не той…
Без тебя бы я была другая…
Без тебя бы не было стихов
тех, что вечерами сочиняю.
Как не странно, я ими дорожу
(значит и тобой дорожу тоже).
Всё же, о тебе я в них пишу,
все же, до сих пор о тебе помню…
Может, и не помню наизусть
всех наивных, сентиментальных строчек,
но для меня ты в каждой из них –
в каждой запятой и в каждой точке.
Снова вечер, и я сижу одна.
Заварила чаю с бергамотом.
На столе открытая тетрадь
ждет стихов, в которых будешь снова.
Близкому другу
Если станет однажды тебе одиноко,
или вдруг одолеет тебя тоска…
Вспомни друзей, прочитай эти строки,
чтобы покой твой вернулся назад.
Если когда-то нас настигнет разлука,
или вдаль унесут тебя поезда…
Не забывай, всё же, помни о друге,
и, память о дружбе не предавай.
Если окажется жизнь «непреклонной»,
