Женщина была очень удивлена, какая странная девочка, думала она. Чтобы ребенка успокоить, она решила ей подыграть и позвать мужа.
– Не расстраивайся так, моя милая добрая девочка. Анечка давай вместе позовем моего мужа и вот тут посадим его отдыхать, чтобы ты не переживала, хорошо? – обратилась она к Анне.
– Хорошо, – уже вовсю всхлипывая, ответила Анна.
– Мишенька, дорогой, иди к нам, посиди, пожалуйста, – позвала женщина мужа, крепко держа Анну за руку.
Миша услышал жену сквозь шум музыки и пошел в ее сторону, шел он шатко, в висках у него звучала барабанная дробь, а голова вот-вот готова была взорваться. Миша старался идти увереннее и не подавать виду, чтобы не пугать жену и гостей, он совсем не хотел портить такой светлый праздник своей племяннице. Чем ближе подходил Миша, тем тревожнее становилось его жене, она уже не была уверена, что ребенок не прав, скорее наоборот, Анна правильно заметила, что с Мишей что-то не так.
Миша с трудом опустился на стул и попытался улыбнуться, но увидев ужас на лице жены понял что что-то пошло не так.
А вместо улыбки у Миши лицо расплылось в гримасе, он начал сползать на стол, и не удержавшись упал на пол и потерял сознание.
Нона Григорьевна закричала в голос, тем самым привлекла внимание гостей праздника. Люди набежали и начали помогать поднимать Мишу, мужчины отнесли его на руках на диван в холе банкетного зала, вызвали скорую. Конечно же, в такой суматохе все тут же забыли про Анну и она испугавшись, что ее могут обвинить в чем-то, сбежала за свой столик и сидела там заламывая руки сама не своя.
Миша выжил, у него был инсульт, у него парализовало правую часть тела, он долго еще проходил реабилитацию, однако полностью восстановиться так и не получилось. Нона Григорьевна очень переживала за мужа, не отходила от него ни на шаг и только спустя несколько месяцев, огда самое страшное было позади, она вдруг вспомнила про ту самую девочку, которая к ней подошла на свадьбе. Правда, никто из родственников так и не смог по ее описанию сказать чей это был ребенок, а ей очень хотелось с ней познакомиться поближе.
После того, как Мишу увезли на скорой, люди еще немного поохали и забыли, праздник продолжился, вскоре объявили танец молодых.
Когда Анна увидела молодых, первое что бросилось в глаза это ореол несчастности, который как будто витал вокруг пары. Анна была очень удивлена, ведь как она слышала молодые познакомились сами, очень любили друг друга и свадьба была для них желанной и долгожданной. Поэтому они должны были быть счастливыми и внешне они и выглядели счастливыми, нарядные, улыбались, махали гостям, танцевали. Но этот ореол несчастности не давал покоя Анне, она никак не могла понять почему же она видит в них печаль, которую невозможно исправить. Она решила спросить у мамы, почему на молодых такой шлейф печали, на что мама посмотрела на неё дикими глазами и сказала:
– Ты что с ума сошла, это же свадьба, все радуются, а ты такие глупости говоришь.
Меньше чем через год у этой пары произошло несчастье, их ребёнок родился мёртвым, к тому же у несчастной матери возникла угроза жизни и ей удалили матку, лишив её таким образом когда-либо самой стать мамой. Это был сильнейший удар для семьи, ведь молодые мечтали о детях и очень ждали появление на свет наследника, а теперь они не знали что делать и это застывшая печаль в глазах, во всех их действиях и движениях ощущалась настолько сильно, что людям стало сложно находиться рядом с ними, они старались избегать их, потому что не знали как им помочь, что сказать, ведь прекрасно понимали, что в данной ситуации исправить что-либо уже невозможно.
Однажды, когда снова речь зашла об этой паре, мама Анны сказала:
– Надо же какая была счастливая пара на свадьбе и какая печальная судьба у них теперь.
Конечно же, она не вспомнила о том, что её дочь прямо на свадьбе задавала тот самый странный вопрос, за что получила от неё замечание. Анна помнила и была очень расстроена тем, что видит в людях не то что есть в данный момент, а то, что с ними может произойти в будущем, её это и расстраивало и пугало одновременно, она хотела быть как все, жить спокойно, строить свою жизнь, радоваться своим успехам, радоваться счастью окружающих, но, к сожалению, она видела в других не только радость, но и будущую скорбь, печаль, болезни, ошибки и это всё очень сильно давило на неё, ведь она была еще ребенком.
Бабушка и дедушка в один голос говорили, что ей не хватает общения со сверстниками и надо бы ей ходить в детский сад, что именно домашний режим и общение только со взрослыми людьми делает её такой странной в речах и такой холодной и закрытой девочкой. Анна довольно быстро осознала, что не стоит делиться со взрослыми своими мыслями, чем меньше окружающие знали о ней, тем спокойнее и комфортнее ей жилось. Анна росла, подруг у неё не было, соседские девочки, которые порой приходили поиграть к ней, со временем перестали, ведь им было скучно с Анной, а Анне с ними. Это как попытка посадить взрослого играть с малышами в песочницу, какое то время взрослый может играть заинтересованность и увлеченность, но вскоре это надоедает и становится совсем неинтересно. Анна тратила свое время на наблюдение и чтение, она слушала разговоры взрослых, вникала и анализировала их для себя, запоминала, но никогда не вмешивалась, поэтому взрослые спокойно беседовали при ней, порой даже забывая о ее присутствии. Анна научилась становиться практически предметом интерьера, лишь бы иметь возможность получать информацию и черпать знания. Ещё с малых лет она была уверена, что самое мощное оружие это знания и информация и впитывала все как губка.
Наверное, единственный в семье Анны, кто видел, что у девочки есть какие-то необычные способности и поэтому сторонился девочки был её дядя Петр. Дядя Анны был человеком крайне закрытым, хитрым, можно даже сказать отвратительным по характеру, он был настоящим домашним тираном, издевался над своей женой требовал жесточайшей дисциплины от детей, от чего росли они у него с детства с небольшим психическими отклонениями, как будто они росли не в семье, а в каком-то концлагере.
Старшая дочь начала разговаривать только в пять лет и как потом выяснилось она давно умела говорить, но очень сильно боялась отца и его реакции на сказанные ею слова, поэтому больше года молчала. Сын же боялся отца настолько, что сторонился телевизора с мультиками, любых игрушек и всего того, что относилось к сфере развлечений, потому что знал, что папа это не одобрит и так и вырос ребёнком, который никогда не играл в игрушки, не смотрел мультики, не читал красочных книжек и ничего в детстве не видел, кроме выполнения домашних обязанностей и указаний отца. Конечно, все члены семьи знали о его методах воспитания и вряд ли кто-то из них в душе одобрял их, но все молчали, считая, что это его семья и его дело.
Анна видела и понимала, что дочь Петра, вырастет с ущемлённой психикой и всю свою жизнь будет искать себя, бояться всего и так и не сможет реализовать свой гениальный мозг, хотя и закончит журфак известного ВУЗа с отличием, но страх перед тем, что скажут люди, как они отреагируют на её слова, а главное что скажет папа, помешал ей заняться своей карьерой. В итоге она вышла замуж за не совсем перспективного парня, который также унижал и гнобил её всю жизнь.
Сын же, перейдя черту подросткового возраста, все свои детские страхи вложил в агрессию, начал заниматься боевыми искусствами. От природы он был наделён мощным телосложением, чем он и воспользовался, он просто начал наводить ужас на своих сначала одноклассников, потом одногруппников в институте, потом просто на окружающих людей, которые чем-то ему не нравились. Долгое время не мог найти себя, потом стал работать в органах, причём не стеснялся применять физическую силу направо и налево, не особо контролируя, законно это или нет, уместно или нет. Женился он поздно, выбрал себе девушку намного ниже по социальному положению нежели был он сам специально, чтобы иметь возможность давить на неё, унижать и заставлять делать только то, что он считает правильным. В итоге оба ребёнка Петра повторили в каком-то смысле модель сложившейся семьи из детства, только дочь попала под прессинг такого же морального урода каким был ее отец, а сын вырос и стал сам похож на отца и в поведении был примерно таким же отвратительным человеком.
