— Эй, это я. Леви.
Вот же, нашёл ведь. Наверное они там весь штаб перерыли в моих поисках. Выглядела в их глазах я явно не совсем психически здоровой. И кто знает, что вообще происходило в моей голове и что я в таком состоянии могу выкинуть.
Медленно оторвав голову от колен, я посмотрела на взволнованного парня. В голове вспомнился кадр, как Леви, будучи маленьким и истощенным, сидел в точно такой же позе как и я, и разговаривал с Кенни.
— Леви… просто Леви.
Я не знаю, почему у меня это вырвалось. Он с недоумением уставился в мои глаза. Он явно что-то вспомнил. Этот день он никогда не забудет. А я продолжила:
— Прости меня. Ты прав. Я слабая. Я ведь ничего не смогу сделать, просто бесполезная и жалкая, — из меня вырвался истерический неуместный смех. Я видела, в каком смятение был парень, видя мое шаткое психическое состояние. Он не на шутку испугался. Когда смех закончился, я тихим голосом продолжила: — В чем смысл? Этот мир уже обречён, мы все обречены. Прости. Прости, я совсем не тот человек, который сможет как-то это исправить… Я не отправлюсь на вылазку. Я доверяю твоему решению.
Леви подлетел ко мне, присаживаясь рядом, и накрыл мою руку своей ладонью:
— Не говори так. Неужели ты так быстро сдалась? Мои слова так сильно на тебя повлияли? Неужели ты действительно настолько слабая? Я никогда в это не поверю. Ты должна верить в себя, верить в человечество, в нашу победу. Иначе просто всё, к чему мы стремимся ценой сотен жизней действительно будет не иметь никакого смысла.
— Леви, ты не понимаешь…
— Так объясни мне. Что в тебе сломалось сейчас? Мне… я испугался за тебя. Я, мать его, чертовски испугался. Ты должна мне рассказать, что с тобой происходит. Я обязательно помогу тебе справиться с этим.
— Я не могу, — обречённо выдохнула, я опуская голову.
Он бережно обхватил своими пальцами мой подбородок и аккуратно приподнял голову:
— Что случилось, Сия? Расскажи мне, — запнувшись, он о чем-то вспомнил и закончил: — Не отталкивай меня.
Ну да, точно. Совсем недавно я говорила такие же слова. Прости, дорогой Леви, но такого я тебе рассказать не готова. Пока не готова. Натянув более-менее правдоподобную улыбку, я накрыла его руку:
— Все порядке, Леви. Тебе не стоит переживать. Ты в этом не виноват.
По нему было видно, как много эмоций скрыто в его глазах. Чувство тревоги, вины, непонимания. И обида. Ему явно не понравилось, что я не смогла ему открыться. Стиснув челюсти до желваков, он отвернул голову, показывая, как недоволен он моим ответом. Но пока я большего дать не могла. Эту ответственность должен разделить со мной тот, кто в силах разобраться, что с этим делать. И я направилась к этому человеку, оставив Леви одного наедине со своими мыслями.
Подойдя к нужной двери, я постучалась и, услышав приглашение, вошла в кабинет. Эрвин был один и меня это обрадовало. У меня бы не хватило сил отвечать на — не имеющие в данный момент никакого смысла — вопросы о моем самочувствии кому-то ещё. Смит, увидев меня, в миг стал серьезным:
— Присаживайся. Чай будешь или подойдёт что-то покрепче?
— Второй вариант мне как раз пришёлся бы кстати. — Я присела в кресло, устало откинувшись на спинку.
Эрвин достал с полки бутыль с чем-то явно крепким и, поставив на стол два стакана, разлил в них напиток. Я сделала первый глоток и сморщилась от обжигающих горло ощущений. Стало немного легче.
— Эрвин. Я совершенно не знаю, что мне делать. Я запуталась. Только ты сможешь мне помочь разобраться с этим дерьмом.
— Я готов тебя выслушать, Сия. Не сомневаюсь, что случилось что-то серьезное. Ты нас не на шутку напугала. Сомневаюсь, что это Леви довёл тебя до нервного срыва, ты на его провокации обычно не поддаешься. Да и представить не могу, что можно сделать, чтобы довести человека до такого состояния. Значит, дело в чем-то другом?
— Ты прав. Мы с Леви немного повздорили и он попытался утихомирить меня одним приемом. Я так думаю, что всплеск эмоций стал поводом к тому, что со мной случилось. Дело в том, что… я кое-что вспомнила. Для начала я хочу проверить что, то, что я узнала является правдой. Эрвин, твой отец был учителем истории. Однажды на уроке ты задал ему вопрос о том, что есть ли ещё другие люди за стенами? Дома отец рассказал свои теории о том, что вероятно за стенами тоже есть жизнь, а народу просто подкорректировали память. Будучи ребёнком, ты не придал значения серьёзности данной теории и поделился ей со своими одноклассниками. Это дошло до военной полиции и в скором времени твоего отца не стало. Теперь ты движим только своей мечтой — разгадать загадку возникновения титанов и подтвердить правдивость теории своего отца. Я права?
Ответом послужил звук разбившейся посуды. Стакан выпал с рук Эрвина, а он сам с полнейшим непониманием происходящего смотрел на меня, словно видя впервые. Когда он наконец пришёл в себя, то поднялся со стула, достал второй чистый стакан и, наполнив его, выпил залпом.
— Судя по твоей реакции, это правда. Значит, все остальное тоже.
— Остальное? — вернувшись на своё место, Эрвин поднял на меня растерянные глаза.
— Дело в том, что я знаю, что будет дальше. В моем мире выпускают, так скажем, живые рисунки, которые показывают какую-либо историю. И одну из таких историй я очень любила смотреть и знала ее почти наизусть. По иронии судьбы я и попала в мир описанный там. В ней рассказывалось про вас, про битвы с титанами, открывались ответы на разгадки тайны титанов. Другими словами, теперь я знаю будущее. И я не знаю, что мне делать с этими знаниями, так как любое вмешательство в историю может все изменить к чертям собачьим и вероятно не в лучшую сторону. Тут надо действовать очень осторожно.
Такого азарта и интереса ни у кого в глазах я ещё не встречала. Эрвина словно подменили. Он скинул с себя маску растерянности и в нем стала излучаться какая-то пугающая уверенность:
— Значит, ты можешь дать ответы на все наши вопросы, над которыми мы бьемся десятки лет. Ты даже не представляешь, насколько это важно. И да, ты права. С такими вещами нужно действовать достаточно деликатно. Получается, будем действовать так. Ты знаешь, как обернётся наша завтрашняя вылазка?
— Нет, о ней мне ничего не известно. Вероятно, она не так значима для истории. Ближайший пиздец случится ещё не так скоро. Дай подумать… — я напрягла память, перебирая хронологию действий. — Восемьсот пятидесятый год. Он будет самым переломным. И начнётся все в день, когда будет выпуск сто четвертого кадетского корпуса. У вас ещё будет запланирована вылазка за стену. Стену Троста пробьёт Колоссальный титан, но вас, разведчиков, не будет в этот момент. Враг точно подгадает время.
— Хммм, значит восемьсот пятидесятый. Понятно. Значит, будем решать проблемы по мере их поступления. К тому времени мы подготовим план действий. И перед каждым событием будем стараться разработать все так, чтобы избежать ошибок, которые бы мы допустили. Это очень важная информация, Сия. Благодарю.
Он ушёл далеко в свои мысли, пока я нервно крутила в руке свой пустой стакан. Стало легче, когда я поделилась всем этим с Эрвином. Возможно так мы действительно сможем избежать лишних жертв и будем готовы к тому, что нас ждёт.
— Слушай, Сия. Раз ты знаешь. По поводу теории моего отца…
— Его теория верна. За пределами стен живет огромное количество людей. Мы лишь находимся на маленьком островке, который называется Парадиз. Король Фриц взял на этот остров часть элдийского населения и спрятался с ними за тремя стенами. Вы все элдийцы. У него была сила титана прародителя, благодаря которой он подправил вашу память, и поэтому все уверены, что, кроме вас, человечества больше не существует. Но вам вся эта информация и так откроется, вы разгадаете эту тайну, даже если бы не было меня.
Лицо главнокомандующего озарила тёплая улыбка. Видимо, он скинул груз сомнений и теперь был настроен весьма решительно. Он не пытался выдавить из меня всю информацию. Возможно, сам был ещё не готов к этому, либо действительно так было лучше всего, решать проблему по мере ее поступления. Так есть шанс не совершить непоправимые ошибки, не имея каши в голове. Мне ли не знать, как это сложно. Вдруг он словно о чем-то вспомнил и вернул прежнюю серьезность в лице.
