В 1391 году граф Генри стал наместником Восточной Марки. Все это демонстрирует рост могущества семьи Перси в Северной Англии и в королевстве, а, кроме того, корона подтверждала и формально закрепляла особый статус семьи на севере страны. Трое сыновей графа Перси: Генри, Томас и Ральф, в качестве королевских чиновников, также принимали участие в управлении делами на Пограничье.
На дальнейшую судьбу семьи Перси также повлиял конфликт графа Генри с Ричардом II, пожелавшим, чтобы граф принял участие в карательной экспедиции в Ирландию (1398). Однако в ответ граф предпочел удалиться из Лондона, где он пребывал в то время, в свои земли в Северной Англии. Эта размолвка в конечном итоге определила позицию дома Перси в период формирования ланкастерского заговора.
Кончина Джона Гонта и последовавший после нее ордонанс Ричарда II о конфискации герцогских владений, который отказывал, таким образом, Генри Ланкастеру в праве наследовать владения отца, привели, как известно, к событиям, оказавшим значительное влияние на дальнейшее течение английской истории.
Известие о смерти отца застало Генри Болинброка, графа Дерби — сына Джона Гонта, во Франции, где он находился в изгнании. Решение же об отказе в праве наследовать отцу и стремление получить наследство подстегнуло возвращение Генри в Англию. Отсутствие короля, который был занят подавлением мятежа в Ирландии, позволило Болинброку без препятствий со стороны официальных властей водвориться в одном из своих замков в Йоркшире, где у него оставалось большое число сторонников из числа северных баронов[80].
В число сторонников входили могущественные бароны, среди которых видное место занимали его графы — родственники: Уэстморленд (Невилл)[81] и Нортумберленд (Перси). В скором времени Генри Болинброк, возглавил вооруженный мятеж против Ричарда II. Местные же власти склонялись больше к поддержке мятежников, нежели к противодействию им.
Ричард Ломас в своей работе, предполагает, что граф Нортумберленд был вовлечен в заговор обманом. Впрочем, по словам того же автора, все участвовавшие в заговоре лорды были «чрезвычайно амбициозными и малощепетильными людьми, прекрасно понимавшими весь риск предприятия, неудача которого закончится для них смертью»[82].
Возвращение Ричарда II в Англию после выступления оппозиции уже не могло повлиять на ход событий, оставшиеся верными монарху отряды не были способны противостоять тридцатитысячному войску мятежников. Итогом этого баронского «предприятия» стало низложение Ричарда II и интронизация Генри Болинброка, герцога Ланкастера, под именем Генриха IV. Этот Ланкастер стал основателем новой королевской династии Англии.
Удачный исход ланкастерского дела способствовал дальнейшему росту влияния семьи Перси. В награду граф Нортумберленд был назначен коннетаблем Англии и получил право на получение налогов с острова Мэн[83]. Особенно позиции семьи Перси укрепляются на севере страны, где она владела, по меньшей мере, пятью замками в Нортумберленде, девятью в Йоркшире, шестью в Камберленде. Его полный титул звучал следующим образом: «Могущественный лорд Генри, граф Нортумберленд, лорд Кокермаут и Петуорт, барон Перси, Поингс, Фиц-Пэйн и Брайан, хранитель Восточных и Средних Марок[84] Англии на шотландской границе и кавалер Ордена Подвязки».
В начале 1400-го года старший сын Перси, сэр Генри, по прозвищу Хотспер (Hot Spur — горячая шпора), стал наместником Восточной Марки и адмиралом Англии, получив право на сбор налогов с Восточной Марки. Граф Нортумберленд получил такое же право относительно Западной Марки, вместе с замком Карлайл сроком на 10 лет. Старший Перси был восстановлен в должности наместника указанной марки (которой граф был лишен в связи с отказом следовать в 1398 г. с Ричардом II в карательный поход в Ирландию). Сверх того, Перси были переданы права на опеку ⅔ владений Эдмунда Мортимера, графа Марки до его совершеннолетия.
Поток королевских пожалований наглядно демонстрирует стремление короны заручиться поддержкой этой влиятельной семьи и свидетельствует о формальном и неформальном статусе Перси в стратегически важном регионе. Умелая политика графа привела к тому, что в первые годы XV в. он стал одним из наиболее могущественных лордов Англии.
С шотландской стороны, ситуацию в регионе практически полностью контролировали две фамилии: Данбары и Дугласы[85].
Данбары были одной из самых знатных семей в Лоуленде. Мерс (the Merse), или иначе Марка, территория, которая входила в Бервикшир — обширные земли на юге Шотландии, была дарована в 1072 г. Малькольмом III графу Коспатрику, предку Данбаров. Несмотря на то, что титул графа за Данбарами был подтвержден актом парламента лишь в 1290 г., мы полагаем, что титул графа Шотландской Марки они носили с момента передачи им земель[86].
Другая пограничная семья — Дугласы принимала активное участие во всех политических делах Шотландии начиная с XIII в. Тем не менее, реальное влияние при дворе Дугласы начали приобретать лишь с середины XIV в., по мере роста владений и за счет своих матримониальных связей.
Первым обладателем рыцарского достоинства был Уильям Дуглас «рыцарь из Лиддсдейла». Этот Дуглас присутствовал на коронации Роберта II Шотландского (1371–1390) и был первым Дугласом — наместником Шотландской Марки[87]. Их графство Дугласдейл было вторым в ряду шотландских графств (первое — графство Мори (Morey) — третье графство Кроуфорд (Crawford)).
Пласкарден повествует, что в год возведения брата короля — графа Файфа в герцогское достоинство (после креации герцог Олбани) в 1398 г., король пожелал сделать герцогом и Арчибальда Дугласа, именуемого в хронике «сэром Арчибальдом Черным, графом Дугласом» (sir Archibald the Black earl of Douglas). Однако граф сам этого не захотел, заявив, что «его владения не достойны титула герцога». Когда же герольды обратились к нему: «сэр герцог, сэр герцог» («sir duke, sir duke»), Дуглас, передразнивая, им ответил: «сэр селезень, сэр селезень» («sir drake, sir drake»)[88], явно давая понять, насколько неуместно обращение к нему с герцогским титулом.
Надо полагать, здесь не могло не сказаться то обстоятельство, что граф Дуглас имел дружеские или, по меньшей мере, тесные деловые отношения с новоявленным герцогом Олбани. Возможно, граф предполагал, что возведение его самого в герцогское достоинство может повлечь за собой ухудшение отношений с Олбани, бывшего, как известно, очень самолюбивым и амбициозным человеком.
Как уже говорилось, лорды пограничья, а особенно представители крупных семейств таких, как Дугласы, Перси и Данбары, активно пользовались фактом удаленностью своих владений от столиц. Во многом, именно дистанцированность пограничья от Лондона в большей мере, а от Эдинбурга — в меньшей, дала возможность этим семействам с течением лет создать свои огромные территориальные владения и укрепить свое политическое положение.
Длительное вооруженное противостояние семей Перси и Дугласов привело к ряду пограничных столкновений, наиболее крупным из которых, было, уже упоминавшееся выше, сражение при Оттоберне (1388), закончившееся поражением англичан и пленением Генри Хотспера и Ральфа Перси — сыновей графа Нортумберленда. Важным обстоятельством является тот факт, что политический вес и официальный статус Перси — в Англии и Дугласов — в Шотландии выводил этот, по сути, феодальный конфликт на государственный уровень. Отношения Дугласов и Перси прямым образом оказывали влияние на ситуацию в приграничье, отражаясь на политической атмосфере в отношениях двух королевств.
