Часть 1

Глава 1

Большегруз французской марки «Рено» уверенно ехал по трассе. Его большое массивное тело медленно покачивалось на поворотах. Скорость машины превышала положенных 90 км/ч, всё по тому, что грузовой отсек был заполнен на половину: в основном сантехника. И потому что водитель Владимир Тростин торопился добраться до конечного пункта. Это его последний рейс перед заслуженным отдыхом. В конце пути его ждал дом и семья. « Удачно сложилось,– подумал Владимир,– последний рейс в родной город. Не приходиться ночевать в кабине этого монстра возле какого-нибудь КПП. Домой… Везёт мне…» Солнце не торопливо опускалось за горизонт. Несмотря на то, что дорога была ещё видна, Владимир включил габаритные огни. « Пока не нужны, но так красивее,– настроение у водителя улучшалось с каждым километром».

Раньше Владимир водил отечественный КАМАЗ, теперь же ему доверили иностранный большегруз. Проблем, конечно, этот автомобиль не доставлял и всегда работал исправно, но всё же радостных чувств к нему Владимир не испытывал. Старый КАМАЗ вот была машина! Частенько ломалась, зато была любимым другом, сватом и братом. Много километров Владимир намотал на нём и многое мог вспомнить приятного, что происходило в то время когда он водил КАМАЗ. Но ничто как говорится не вечно, и машину пришлось списать. Дали новую французскую. «Рено» было и удобнее и мощнее, но как-то не сдружился Владимир с ним. Может из-за каких-то принципов или из-за чего-то другого. Мужики часто над ним подшучивали по этому поводу, но Тростин не обижался на них. «Подумаешь! Ну, привык я просто к своему старичку и всё тут! А им бы всё хиханки да хаханьки,– размышлял про себя Владимир,– ну ни чего всё уже позади. Груз почти доставлен, клиент доволен.»

Тем временем приближалась ночь, опуская на окрестность своё чёрное покрывало. Чувствуя усталость, Владимир включил радиоприёмник, чтобы хоть как-то разогнать сонливость. Из динамиков послышался треск. « Ну не без этого!-.рассердился Владимир,-неужели так далеко от сигнала!? Кажется, последний городок был с минут двадцать назад!»

–Ах, ну конечно!– пробасил Владимир, посмотрев на приёмник.

Приемник, как ни странно оказался китайским. « Куда уж им сделать нормальный приёмник. Им бы только лапшу варить. Китайцы!» Так вот Владимир и выказывал свою неприязнь ко всему, что не имело российских корней. Плохого конечно Владимир не испытывал ни к одному китайцу или французу просто родина мать его так воспитала. Тростин был человеком средних лет, по этому помнил те слова о проклятых капиталистах, которые в свою очередь относились не только к приславутым американцам (или же опять китайцам), но и ко всем остальным, кто не разговаривал на великом и могучем. Даже несчастное племя африканских каннибалов, никогда не имевшее дело с капитализмом в любой его форме, удостаивалось не ласковых наград от Тростина, особенно когда сам Тростин имел дело с огненной водой.

Тем временем радиоприёмник всё также монотонно издавал писклявые и жалобные звуки, ни коим образом не походившие на какую либо песню. А музыку наш водитель любил. В основном шансон, но так же приятно было послушать Владимиру и что-нибудь народное, он и сам знал несколько приятных мотивов и не редко напевал их в кабине всё того же старого выше упомянутого КамАЗа.

–Мда,– процедил Владимир и нехотя потянулся к ручке переключения каналов.

Минуты две Тростин пытался отыскать хоть что-нибудь отличавшееся от треска, писка или свиста, но успехов так и не добился. А послушать чего-нибудь хотелось. Открыв бардачок, Владимир попытался найти в нём аудиокассету. Тростин не часто их покупал, но пара штук всегда валялась где-нибудь.

–Ага,– отыскав нужное Владимир удовлетворённо вздохнул.

Кассета вошла в слот магнитофона, и через пару секунд знакомая певица напевала песню о широкой реке. «То что надо, – подумал Владимир и посильнее вдавил педель газа.»

Дорога медленно уходила вверх. Грузовик немного сбавил скорость, силясь преодолеть небольшой подъём. Справа от дороги показались невысокие ели, посаженные ещё в далёкие времена перестройки, когда ещё были средства у колхозов на посадку лесозащитных полос.

Темнота всё сгущалась и сгущалась. Владимир не сбавлял скорости, так как свет передних фар достаточно хорошо освещал дорогу. Устало, зевнув Владимир, приоткрыл окно левой дверцы. Тут же в кабину ворвался холодный весенний воздух, взбодрив при этом водителя- дальнобойщика. Поспешно закрыв окно, Владимир подумал, о том, что хоть и неприятен ему этот французский грузовичок, но пару плюсов он всё же имеет: система отопления работала исправно. И сейчас вместо того чтобы вести КАМАЗ в тёплой куртке и вдыхать запахи отработанного топлива, Владимир спокойно ведет «Рено» в удобной футболке фирмы «Адидас», а по салону витает запах жасмина исходящий из игрушечной собачки с подрагивающей головой. «Капитализм,– с улыбкой подумал Владимир, вспоминая знаменитый фильм с Арнольдом Шварцнегером»

Тем временем грузовик, успешно преодолев подъём в гору, приготовился к спуску. За окном с права от дороги елочки сменились высокими берёзами. Владимир посмотрел на дорогу, спуск предполагался не крутой, но долгий. К тому же у подножья холма значился поворот налево. «Не лишним будет сбавить скорость, – предположил Владимир». И затем привычными движениями водитель не спеша, переключился на низшую скорость…

Неожиданно грузовик, издав непривычный звук похожий на кашель больного человека, дёрнулся и заглох резко остановившись.

–Чтоб тебя зараза!– досадно вскрикнул Владимир.

Всё когда-нибудь ломается и происходит в первый раз. Магнитофон тем временем крутил очередную мелодию про несчастную любовь. Владимир потянулся к замку зажигания. Не торопливо повернул ключ. Двигатель, кряхтя и жужжа, нехотя завёлся. Слева пронеслась легковушка, истошно вопя клаксоном.

–Да пошёл бы ты, куда по дальше!– нервно крикнул Владимир, понимая, что стоя на трассе, перегородил дорогу. «Ну и что! Зачем так сигналить? Я же не дебил! Сейчас тронемся дальше». Тростин прислушался как спокойно и ровно урчит мотор. «Значит, ты тоже можешь ломаться жестянка». Водитель надавил на сцепление, переключился на первую передачу и, приготовившись двинутся в путь, медленно отпустил педаль. Но вместо размеренного движения грузовик тяжело и беспомощно дёрнулся и встал медленно отключаясь.

–Да ё-моё!-, Тростин не мог поверить такому.

Нервно переводя скоростной рычаг на нейтральное положение, Владимир снова потянулся к замку зажигания. Повернул ключ. Двигатель в очередной раз закряхтел, но не завёлся. Владимир начинал серьёзно нервничать. Ему в очередной раз пришлось заводить мотор грузовика, прислушиваясь как тот, дребезжа и издавая неприятные звуки, высасывал энергию из аккумулятора, что было заметно по мерцающему свету габаритных огней, от чего в кабине становилось темнее. Двигатель же никак не хотел заводиться. Тростин продолжал поворачивать ключ в замке зажигания, пока не различил в шуме воскрешающегося мотора непонятные посторонние звуки. Прислушиваясь к ним Владимир, медленно отпустил ключ. Двигатель замолк, так и не ожив. Но странные звуки не прекратились. Тростин сначала не мог понять, откуда они шли, затем его взгляд упал на дисплей магнитофона, единственный источник света, находившийся в кабине грузовика несчитая подсветки датчиков скорости и остальных жизненных параметров автомашины. Зелёные цифры показывающие количество прокрученной ленты остановились, изображая непонятное число, даже не число, а рисунок. Владимир заворожено стал присматриваться к этому рисунку, одновременно прислушиваясь к звуку из динамиков. В них не было уже привычной мелодии отечественного певца. Сейчас из них шёл странный шум, который мог напомнить звук зажеванной ленты. Владимиру приходилось с таким сталкиваться. В таких случаях цифры положения ленты медленно, но всё же шли. Сейчас же они оставались в неподвижном положении, изображая, что-то очень знакомое… Чем ближе Владимир склонялся к дисплею, и чем больше он понимал, что же изображают эти цифры, тем понятнее и громче становился звук. Звук был похож на.... на… на разговор. Нет нет скорее не просто на разговор нескольких людей, а на разговор одного человека, который… называл имя Тростина! «Владимир, Владимир…– исходило из динамиков магнитофона». А на дисплее цифры изображали глаза! Непонятное смешанное чувство возникло в душе Владимира. Неожиданно слева раздался протяжный гудок. Владимира от страха встряхнуло до потолка кабины. Мимо проехала очередная машина недовольная положением грузовика Тростина. Владимир, наблюдая, как исчезают в дали габаритные огни легковушки, медленно стал успокаиваться. Впервые он был рад встречному автомобилю. Но по мере удаления неожиданного спасителя вместе со спокойствием у Владимира начала пробуждаться тревога. Он резким движением повернул голову в сторону злосчастного магнитофона. Но к удивлению Тростина вместо зелёных глаз на дисплее бежали арабские цифры, отображая положение ленты, а из динамиков лилась чудесная музыка в сопровождении звонкого голоса, какого-то отечественного певца. Владимир со смущением минуты две наблюдал, как зелёные цифры продолжали своё движение к бесконечности. Мысли водителя путались, и он ни чего не смог придумать кроме нечленораздельной ругани на языке не понятному даже ему самому.