Б л а ж е в и ч (горько). «Оправдать!» И это называется — оправдан!

С о ф ь я  С е р г е е в н а. Товарищи судьи! Почему же вы ее, ее-то ни к чему не приговорили?

С у д ь я  и  з а с е д а т е л и  удаляются. Изнанкин торопливо подходит к девушке-секретарю, которая собирает свои бумаги.

С е к р е т а р ь. Вам что?

И з н а н к и н. Я около вас подожду, пока они выйдут. Я тоже горячий и за себя не отвечаю.

С е к р е т а р ь  выходит. Б л а ж е в и ч, поддерживаемый  П р у ж и н и н ы м  и  С о ф ь е й  С е р г е е в н о й, покидает зал. За ними — Б л и н о в а  и  И з н а н к и н. Родионов подходит к неподвижно сидящей Ане.

Р о д и о н о в. Их оправдали… А я жестокий приговор от вас выслушал. Значит, Изнанкин лучше меня… Изнанкину радость досталась. (Круто поворачивается и уходит.)

Теперь в зале, кроме Ани и Сени, никого. Сеня подходит к Ане.

С е н я. Аня, простите… вам надо идти домой… Аня…

А н я. Да, я сейчас… (Встает, но от пережитого волнения у нее кружится голова, она берется за спинку стула.)

С е н я. Позвольте, я вас провожу… Вы очень взволнованы. (Вынимает коробку.) Не хотите ли папиросу?

А н я. Спасибо, я не курю…

С е н я. Так я и думал!

Оба смотрят друг на друга.

КАРТИНА ВТОРАЯ

Лесистая местность. Терраса дачи Блажевича. Площадка перед ней. На противоположной стороне — маленькая терраса дачи Семеркиных. С видом человека, у которого только что свалилась гора с плеч, входит  А н д р е й  П е т р о в и ч  Б л а ж е в и ч. Через несколько секунд, озираясь, появляется  И з н а н к и н. Он останавливается против Блажевича, оба смеются и пожимают друг другу руки.

И з н а н к и н (кричит). Оправдали нас! Оправдали!

Б л а ж е в и ч. Давайте радоваться тише, а то на соседних дачах услышат. Да, оправдали. Я счастлив! А вы понимаете, кто теперь мы друг для друга?

И з н а н к и н. А кто?

Б л а ж е в и ч (смеясь). Мы — враги! Я обманутый муж, а вы — соблазнитель, понятно? Если сейчас сюда войдет кто-нибудь, я выгоню вас палкой. Кстати, что вы плели на суде? Думаете, были похожи на любовника?

И з н а н к и н. Андрей Петрович, я в жизни никогда любовником не был. И способностей у меня таких нет, я мужчина честный, это вы из меня соблазнителя сделали. Господи боже! Да если бы моя супруга узнала, что я на суде в таком флирте сознался, она бы меня своими руками здоровья лишила…

Б л а ж е в и ч. И правильно! Чтобы впредь благодарственных писем не писали. Навален! Мой счастливый соперник! Поверили!

И з н а н к и н. И поверили… А секретарь суда на меня так посмотрела!.. Да, Андрей Петрович, ваше положение незавидное…

Б л а ж е в и ч. Это почему?

И з н а н к и н. Главным-то донжуаном я оказался. Не знаю, как вы теперь с супругой, скажем, в гости пойдете. Мне вас даже жалко…

Б л а ж е в и ч. Но-но, не забывайтесь!

И з н а н к и н. Я-то молчу, а другие, пожалуй, молчать не станут. (Смотрит в сторону.) Анна Павловна возвращается и с ней сосед, кажется…

Б л а ж е в и ч. Отойдем скорее.

Скрываются за углом дачи. На площадку входят  А н я  и  С е н я.

А н я. Почему вы пришли в суд?

С е н я. Я журналист, я должен бывать всюду. А вот вы, вы-то зачем явились на этот суд? Я прихожу в поисках материала, и вдруг — ваше дело! Вы кто, святая?

А н я. Почему святая?

С е н я. А кто же еще согласится выгораживать негодяев?

А н я. Вы так говорите о моем мужа?

С е н я. Извините, я хотел сказать: выгораживать вашего мужа и другого негодяя.

А н я. Вы не поверили моим показаниям?

С е н я. Ни одному слову. Но я осудил бы вас за скверное отношение к себе. Неужели сейчас вам хочется вернуться домой?

А н я (протягивает Сене руку). Он меня все-таки любит.

С е н я. «Все-таки»! Нет, вы скверно к себе относитесь. Я к вам отношусь лучше. Не забывайте этого. Хорошо?

А н я. Хорошо.

С е н я  входят в маленькую дачу. Навстречу Ане появляются  Б л а ж е в и ч  и И з н а н к и н.

Б л а ж е в и ч. Спасибо, Анечка, ты очень мило показала.

И з н а н к и н. Вы и мою жизнь спасли… Разрешите, я вам за это что-нибудь по-настоящему подарю…

А н я. Нет уж! Довольно подарков! (Бросает портсигар.)

Блажевич его поднимает.

Ах, какие вы негодяи! На суде мне хотелось встать и крикнуть: не верьте ни! И мне не верьте!

Б л а ж е в и ч. Аня, ты же сама согласилась…

А н я. Да, чтобы выгородить вас. А теперь жалею, жалею… Принять на себя подарки! (Изнанкину.) Налгать, что я вас целовала!.. Они не могли, не должны этому верить! Как вы смели сказать, будто я называла вас Тустепиком!

И з н а н к и н. Это я для большей вероятности.

А н я. Да разве это вероятно? Я готова вернуться и рассказать правду. (Садится на крыльцо и опускает голову.)

Б л а ж е в и ч. Аня, я не понимаю твоего настроения. Если тебя шокирует подарок, я отдаю его — смотри.

Изнанкин протягивает руку, Блажевич кладет портсигар в свой карман.

Больше меня упрекнуть не в чем.

Аня идет в дом.

Б л а ж е в и ч (Изнанкину). Ну, что вы стоите? Ступайте домой… И больше ко мне не являйтесь.

И з н а н к и н. Андрей Петрович, я без вас скучать буду…

Б л а ж е в и ч (смотрит в сторону). Дождались!

И з н а н к и н. Чего дождались?

Б л а ж е в и ч. Пружинин идет. (Повышая голос.) После всего, что произошло, вы осмеливаетесь приходить объясняться! (Хватает палку и ударяет Изнанкина. Оглядывается.) Он еще из-за угла не вышел. Стойте. Как появится, я вас еще ударю…

И з н а н к и н. Вы больше словами, словами…

В глубине сцены появляются  П р у ж и н и н  с  З и н а и д о й  Л ь в о в н о й.

Б л а ж е в и ч (кричит на Изнанкина). Вы осмеливаетесь подходить к моей даче!

Замахивается на Изнанкина, но Пружинин отводит удар.

И з н а н к и н. Спасибо, Юрий Михайлович!.. (Отбегает в сторону, кричит.) Отдайте Анну Павловну!

З и н а и д а  Л ь в о в н а. Юрий, успокой же Андрея Петровича, а я тебе на помощь Тину пришлю. (Пересекает площадку и скрывается.)

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, успокойтесь!

И з н а н к и н. Отдайте Анну Павловну!

Б л а ж е в и ч. Не мешайте мне стать убийцей!

П р у ж и н и н. Это всегда успеется.

Пружинин уводит Блажевича на террасу.

И з н а н к и н (поправляет пиджак, поднимает свалившуюся кепку). Палка у него, должно быть, можжевеловая. (Уходит.)

П р у ж и н и н. Андрей Петрович, сядьте, выпейте воды, один глоток.

Б л а ж е в и ч. Я себя чувствую хорошо.

П р у ж и н и н. Не надо сдерживаться: говорите мне все, жалуйтесь, даже поплачьте — вам станет легче.

Б л а ж е в и ч. Мне плакать не о чем.

П р у ж и н и н. Не надо геройствовать: вы оскорблены, унижены, вас гложет ревность, стыд, не замыкайтесь в себе, выпейте воды!

Б л а ж е в и ч. Я не хочу воды!