– Прихожу домой и начинаю решать примеры по матанализу. Открываю ваш учебник и решаю… – Он взял в руки толстый учебник и повел рукой по боковинам страниц, как будто пересчитав их, – и решаю. Так и провожу свободное время, – когда Ушанков говорил, он как всегда улыбался, и было непонятно, шутит он или нет.

– Видите, какие у нас преподы на факультете информатики, – заключил Глеб.

– Стесняюсь спросить, это тюлень так шутит? – удивлялась Настя после пары.

– Да, просто шутит, – говорила Тая.

– Не знаю, не знаю, – как обычно отвечал Глеб, качая головой.

Остальные одногруппники только разводили руками: «Неужели Ушанков на самом деле все свободное время решает матанализ, и у него нет никакой другой жизни, нет ни семьи, ни детей? Ему больше совсем нечем заняться, только решать матан с утра до вечера?.. На работе решает матан, дома решает матан. И это жизнь?»

Дима с Ромой везде ходили вместе. В первый день сборов они долго стояли на остановке, ожидая одну и ту же маршрутку, потом оказалось, что им выходить на одной остановке – конечной. На следующий день они на той же остановке встретились, чтобы ехать в универ. В маршрутке разговорились, и оказалось, что у них много общего. Они оба были из семей военнослужащих. Их отцы были военныи, и они жили в микрорайоне для военных. Их семьи не так давно переехали с севера. У Димы была старшая сестра, у Ромы – младшая. Только родители Димы недавно развелись. Рома и Дима жили в соседних домах и оказались в одной группе. Они стали вместе ездить на пары и возвращаться с пар и… подружились. Одногруппники были уверены, что они знали друг друга давно и дружили до университета.

Ира внимательно смотрела на одногруппников. Тая уже успела подружиться со всеми мальчишками, особенно с Антоном. Она называла себя кореянкой. Ее мама работала экономистом в крупной фирме, а папа преподавал высшую математику в технологическом университете. В школе она училась хорошо. Отличницей не была, пара четверок всегда мелькала в ее итоговых оценках. Папа ее неплохо подготовил, и она поступила на бюджет. Ее старший брат Андрей тоже учился на факультете информатики. Когда Тая поступала, он был уже на третьем курсе. Тая заглядывала в глаза, корчила рожицы, показывала зубы и улыбалась. Она не боялась быть смешной. Она говорила немного неуверенно, но, что говорила, было значимо и правильно, поэтому ее слова имели вес, к ней прислушивались.

Антон Ктавиди сам называл себя греком, хотя все знали, что он адыгеец. В доказательство своего происхождения он рассказывал историю известной греческой фамилии, созвучной с его. Оказывается, Антон в день сборов звонил маме и узнавал, на какой факультет и какую специальность он поступил. Романтические отношения Антона и Дианы продлились недолго – в ноябре они уже расстались. Тая однажды сказала Ире: – Не знаю, как она с ним справляется, у него такой трудный характер.

Антон, демонстрируя Глебу кавказское гостеприимство, пригласил его в ресторан за свой счет и сказал ни в чем себе не отказывать. А потом оставшийся месяц жил на полторы тысячи и занимал деньги на продукты у того же Глеба.

Соседки-одноклассницы Вероника и Лера жили недалеко от универа и всегда ходили вместе. Ника одевалась как фотомодель, практически всегда на высоких каблуках, и без косметики из дома не выходила. Она постоянно пользовалась тональным кремам, чтобы маскировать проблемную кожу.

Однажды Ника опоздала на лекцию. Ее младший брат, семиклассник, подшутил над ней, выключил будильник. Она проспала и приехала ко второй паре, едва проснувшись. Она появилась в университете ненакрашенная, невыспавшаяся, с незамазанными тональным кремом глубокими прыщами на пухлых щеках. У нее неприятно пахло изо рта зубы тоже не почистила. Ника продолжила со всеми писать теорию по линейной алгебре. И возможно, к третьей паре поняла, что ничего не пропустила и могла приехать позже, но успеть накраситься. А можно было совсем остаться дома и не ехать в универ вообще. А лекции переписать у Леры или Жени. Это был единственный раз, когда Ира видела Нику ненакрашенной. Ника иногда пропускала пары, не ходила на лекции, но всегда была сильно накрашена, «затонирована», надушена и припудрена. Одевалась по последним веяниям моды, почти всегда на высоких каблуках и платформах, всегда с ярко накрашенными ногтями на руках и ногах. Она любила красиво одеваться, часто ходила в брендовых джинсах, плотно обтягивающих ее достаточно широкие бедра, коротких юбках и глубоких декольте, у нее была маленькая плоская грудь, и иногда под открытые маячки и спортивные топы она вообще не носила бюстгальтер.

Диана Усанова с Настей Тюкановой, две приезжие, договорились вместе снимать комнату у одинокой бабульки недалеко от универа и быстро подружились. Они тоже обнаружили, что имеют много общего – у них были младшие сестры, правда, Диану воспитывал отчим. Теперь Ира поняла, почему Диана сутулилась: у нее было заметное искривление в верхнем отделе позвоночника, образующее горб, поэтому она носила кофты с капюшоном или большим воротником. Если бы Диана захотела, то по инвалидности поступила практически без конкурса на бюджет и не пошла в основную группу на физре… Но она комплексовала из-за своего заболевания, поэтому ее семья оплачивала договор, а на физкультуре Диана занималась наравне со здоровыми студентами и вызывала серьезные опасения физруков. Диана Усанова как будто не замечала своей болезни, своего уродства (своей уродливой спины), и окружающие тоже начинали смотреть на Диану ее глазами (через призму ее сознания) и не замечать ее проблем. Только это ничего не меняло и здоровья ей не добавляло.

Настя, которая делила комнату с Дианой, рассказывала, что она носила мешковатые пижамы, переодевалась, спрятавшись в ванне, и только спустя полгода, заливаясь слезами, показала Насте свою горбатую спину. – Было бы из-за чего так переживать! – по совету отца поддержала Настя Диану, увидев ее горб, и благодаря одной этой фразе сразу стала пользоваться ее безграничным доверием и незаслуженной дружбой.

Настя лучше всех делала домашние задачи по информатике, чем удивляла всех фанатичных программистов экономспециальностей и сразу привлекла внимание Димы Захарова. – Не думал, что она так хорошо задачи по информатике сделает… – сказал он однажды Ире.

На лекциях и практиках Ира садилась на первую парту и часто оказывалась рядом с Артемом Джанаровым из семнадцатой, золотым медалистом и отличником. Он был среднего роста, худой, белокожий, со светло-рыжими волосами, «стариковским» скрипучим голосом и впалыми глазами с большим синяками. Из-за светло-рыжих волос и немного вывернутых губ он Ире чем-то напоминал утенка. Артем часто носил белое, оттеняя цвет кожи и постоянно «гыгыкал». В семнадцатой говорили, что он армянин, но его светлая кожа и волосы никак не сочетались с «армянской» фамилией. Артем был поздним ребенком. Его воспитывали бабушка и мама, которая была известным во всем городе хирургом и родила Артема от еще более известного по всему краю врача.

Ира держалась вместе с одноклассницей Верой, которая быстро подружилась с полненькой Олесей. Так они и остались дружить втроем: из бедных семей, росли без отцов, учились неплохо и сами, без покровителей и денег поступали. Они сразу «нашли друг друга».

Футбол

В ноябре шестнадцатая группа решила провести объединяющее мероприятие, укрепить «групповой» дух и пойти на футбол. Староста Диана заранее купила билеты. Матч был в воскресенье в пять вечера. Все добирались сами и встретились у входа на стадион. Вера не поехала, Ира была с Олесей. Настя шла под руку с Дианой Усановой. Вокруг них крутился Димчик: он уже начинал заигрывать с Настей.

Заранее подготовились – купили полуторалитровые бутылки пива, полторашки, как называли их Дима и Глеб, большие пакетики тыквенных и подсолнечных семечек и сухарики.

Ноябрь был теплый, но к вечеру заметно холодало. Девчонки были одеты в джинсы с завязанными на шеях или талиях кофтами, свитерами или толстовками, которые собирались вечером надеть, если похолодает.