На новый год погода обычно не баловала краснодарцев снегом. Этот новый год не стал исключением, тридцать первого декабря снега практически не было. Случайный снег, недавно выпавший, почти весь растаял. Кое-где он еще остался, и его тонкий полуледяной слой был перемешан с грязью. Дороги давно расчистили, и под ногами хрустел песок: им посыпали дороги, чтобы не скользить. Снег с дорог сгребли к обочинам, где образовались заледенелые серые сугробы, покрытые грязью. С неба срывался то ли мелкий дождь, то ли мелкий снег. Лужи были покрыты тонкой коркой льда. Такая новогодняя погода была типична для южного Краснодара.

Якушенко Слава жил с мамой в четырехкомнатной квартире в старом центре Краснодара. Его мама работала в администрации города, была большим начальником и отмечала Новый год с коллегами. Она много работала, на выходных и праздниках, часто была в бесчисленных разъездах, и практически каждый день задерживалась допоздна. Она родила единственного сына, Славу, уже за сорок. Слава был поздним ребенком и отца никогда не знал. Славу в основном воспитывала бабушка, которая недавно умерла.

Дом Славы было сложно найти, одногруппники долго бродили по близлежащим кварталам, потом нарезали круги вокруг дома в поисках нужного переулка, прохода к дому. Некоторые отчаявшись звонили Славе с просьбой встретить их.

В тихом дворике большая пятиэтажная «сталинка» скрывалась от посторонних глаз. Закрытый двор со шлагбаумом прятался в укромном закутке. И даже не скажешь, что в двух шагах была центральная улица города и до всех достопримечательностей «старого центра» рукой подать. Что в двух шагах концертный зал, а за деревьями здание законодательного собрания. И меньше квартала до художественного музея и здания краевого суда, огромного, зеркального, с колоннами во всю высоту. И пять минут до городского парка, с которого в 1793 году начался Краснодар. Все достопримечательности, до которых жители окраин добирались по три часа на общественном транспорте, или своем авто, ожидая неизбежные проблемы с парковкой, Слава видел из окна своей комнаты или ходил пешком мимо них каждый день… Все уличные концерты, которые устраивала администрации, были в шаговой доступности. Все гуляния по выходным и праздникам, когда перекрывали центральную улицу и полгорода выходило на Красную, соблюдая негласные правила автомобильного движения, были для него само собой разумеющимися, как прогуляться во дворе.

Дверь в подъезд Славы была железная, с домофоном. Через несколько лет железные двери с домофоном появятся практически во всех многоквартирных домах, но когда одногруппники стекались на новогоднюю вечеринку к Славе, такие двери были только в элитных домах богачей.

«Сталинка» на втором этаже с высокими потолками и евроремонтом была «нашпигована» современной техникой. Металлопластиковые окна, дверь в квартиру больше походила на дверь от сейфа или банковского хранилища – толстая, с несколькими замками… За дверью-сейфом была еще одна дверь, обычная, деревянная, с дополнительным замком.

В зале стоял огромный плазменный телевизор – последнее изобретение техники, мягкий светло-кремовый кожаный диван и два таких же кресла. На окнах висели дорогие тяжелые занавески, спускающиеся до пола полукруглыми завитками.

У Славы не было новогодней елки, но шторы были украшены разноцветной мишурой и ощущение приближающегося праздника дополнял запах мандаринов.

На стенах висели картины современных краснодарских художников – мама Славы разбиралась в искусстве. Везде паркет поблескивал лаком. Кухня была большая со встроенной мебелью, микроволновкой, посудомоечной машиной и комбайном – всем, что упрощало жизнь вечно занятой маме Славы.

На вечеринке был еще одноклассник Славы, высокий худой темноволосый Витя. Он учился на экономе. У него был хитрый взгляд – постоянно смеющиеся, бегающие глаза, он постоянно улыбался, и его откровенная и лукавая улыбка смущала девчонок.

Тая с Женей приехали заранее, около четырех, и все готовили к приходу гостей. Остальные собирались приехать к восьми.

Из одногруппников Ира пришла раньше всех. Через несколько минут после нее пришли Дима и Рома, они немного заблудились, но сами смогли найти дорогу.

Гостей встречала Тая, одетая по-хозяйски, в разноцветной майке и темных джинсах:

– Привет, проходите, – Тая говорила торопливо, она была занята на кухне. – Сумки можно оставить здесь, – Тая показала боковую комнату, где на диване были свалены в кучу сумки и верхняя одежда гостей.

Вероника и Лера опоздали, они никак не могли найти дом Славы, долго блуждали по району, названивали Славе и Тае. В итоге Слава отправил Витю их встретить.

Договорились, что девушки принесут одно блюдо собственного приготовления, и все скинулись на спиртное, закуски и фейерверки. Ира принесла кальмаровый салат, Женя – селедку под шубой. Ника – оливье, а Лера – «гранатовый браслет».

Посреди гостиной стоял большой деревянный стол, уже приготовленный для праздника. Чтобы все гости поместились, к деревянному столу был сбоку приставлен еще один раскладывающийся темный стол, покрытый толстым слоем блестящего лака. Он был немного ниже первого, и на стык столов блюда не ставили. Столы были накрыты двумя скатертями, одной белой, вышитой вручную, а другой клеенчатой, чтобы не пачкать первую. Скатерти тоже не покрывали оба стола и заканчивались на середине низкого темного. На ненакрытую поверхность Тая поставила вазочки с фруктами и хлебом. Стол стоял у дивана, гости рассаживались на диване, креслах и высоких деревянных стульях с резными спинками из одного комплекта с деревянным столом.

Тая чувствовала себя в квартире Славы, как у себя дома. Она быстро освоилась, не стала долго сидеть в сторонке, не зная, что делать, и несмело заглядывать в чужие кухонные шкафы, а быстро начала главенствовать на кухне, хотя сама призналась, что была у Славы только в третий раз.

Она хозяйничала со знанием дела, лазила по шкафам в поисках нужных приправ и ингредиентов, заглядывала в баночки и шныряла по полкам. Трудолюбивая Тая ни минуты не сидела без дела, постоянно что-то готовила, мыла, чистила, резала. Она была хорошая, расторопная хозяйка и смело командовала остальными помощницами: Ника с Лерой резали овощи, Женя делала бутерброды. Ира помогала Тае. Мальчики расставляли на столе посуду и приборы и приносили с кухни салаты.

– Давайте начинать! – в десять Слава, как хозяин вечера, пригласил всех за стол провожать старый год.

– Как Тая по чужим шкафам лазит! – сказал смеясь Рома Антошин Славе, садясь за стол. – Как будто тут живет! – Слава в это время нес дополнительный стул. – Вы меньше полугода встречаетесь, а Тая уже ведет себя как твоя жена! Как хозяйка в твоей квартире!

– Ну, гражданская жена, – поправил его Слава. – А что? Разве плохо? Посмотри, – и Слава указал на новогодний стол.

Праздничный стол был хорошо сервирован, стаканы и тарелки перемыты и красиво расставлены; салфетки скручены, соки, горячительные напитки куплены – для девушек мартини, для парней дорогой коньяк, для всех шампанское. На столе было много разных блюд, основные новогодние салаты представлены – тазик «ольвье» и селедка под шубой, закуски приготовлены, овощи нарезаны, мясо вовремя подано и не пересушено.

И многие гости, садясь за новогодний стол, подумали, что хорошо, что Тая не стала ложно скромничать и взяла бразды правления хозяйством Славы в свои цепкие ручки.

Прежде, чем сесть за стол, Тая достала из сумки лекции по матану:

– Женя, объяснишь мне одно непонятное доказательство? – она показала Жене конспект. Женя, вглядываясь в чужой почерк, начала вспоминать доказательство теоремы.

– Давайте только не об учебе! – увидев тетрадку, сказал Слава. – Пожалуйста, Тая, не сейчас!

– О Боже! Тая принесла конспекты по матану! – рассмеялся Рома.

– Девчонки, только не в Новый год! Тая, я прошу тебя! Пожалуйста, не сегодня! – умолял Слава.

Ника выхватила конспекты у Таи и хотела засунуть их обратно в сумку: