Внезапно Игорь увидел свои отношения с Алиной по-новому, с удивительной прозрачностью. Дорога, отсеивающая всё лишнее – суету будней и сор мелких событий, вытащила на поверхность и высветила то, что являлось важным на самом деле, но терялось в пене жизненного потока. Игорь вдруг осознал, что все её капризы, придирки и упрёки – от страха потерять его. Она боялась потерять его! Хотя у него и в мыслях не было…

По вечерам, когда он, по обыкновению, запоздало возвращался с работы, она с надеждой вглядывалась в его лицо, но натыкалась на холод и плохо скрываемую гримасу досады, буквально кричащую: «Оставь меня в покое!» Игорю с пронзительной ясностью открылись её глубинные переживания. Она, выходит, понимала: постоянные упреки, что он задерживается долго на работе, что постоянно забывает о ней – ещё больше отдаляют его, делают ситуацию хуже. Но понимание имело место, пока его не было рядом.

Едва Игорь появлялся вечером, уставший и равнодушный, она чувствовала, как в ней вспыхивает раздражение – и ничего поделать с этим не могла. Она вновь и вновь наскакивала на него, цепляла, осыпала укорами, словно пытаясь расшевелить, разбить покрывавшую его броню безразличия. А он, понимая, что делает ей больно, и словно что-то внутри него желало этого, становился ещё более холодным и отстранённым. И в очередной раз цунами вскипевшего гнева подхватывало и размётывало их в разные стороны, откуда уже не слышно друг друга, сколько не кричи.

Ошеломлённый, Игорь остановился, смотря вперед широко открытыми и ничего не видящими глазами. Остро царапнуло по душе чувство вины, и рука потянулась к карману, за телефоном. Это ведь так просто, услышать родной голос и сказать что-то важное, что поможет всё исправить. Он достал телефон, увы, молчаливый как булыжник: сеть отсутствовала.

«Ладно, позже на привале ещё раз попробую», – решил он и убрал телефон обратно в карман.

Между тем, группа продолжала углубляться в лес. Примерно через три часа пути Женя скомандовал короткий привал. Парни побросали рюкзаки на небольшой полянке и стали разминать затёкшие плечи. И тут же комары, не особо беспокоившие отряд в движении, накинулись на путешественников, явно радуясь возможности перекусить свежей кровушкой.

– Что-то не видно пока никакого провала, – посетовал Женя, отмахиваясь от назойливых кровососов.

– Мы, в принципе, недолго ищем, а урочище, вон какое большое. Найдём по- любому, – успокоил его Друид.

– Сколько их тут! – воскликнул Андрей, хлопая себя по шее и по щеке. Он повернулся к Алексею и весело закричал, – Друид, ты наверняка с духами лесными договаривался, чтобы всё путём было. Про комаров забыл?

– Почему забыл? – серьёзно отвечал Друид, расстилая на земле плащ-палатку, намереваясь использовать её вместо подстилки. – Договорился. Меня вот не кусают.

Андрей, недоверчиво прищурившись, стал наблюдать за Алексеем. Тот, казалось, и впрямь ничуть не страдал от комаров: преспокойно улёгся, заложил руки за голову, закрыл глаза и с наслаждением потянулся. Внешне он выглядел вполне безмятежным и довольным.

– Что, правда не кусают? – недоуменно обратился Андрей к Игорю и Жене.

– Конечно, – ответил Женя, – он же репеллентом побрызгался. Вот держи, – и передал баллончик Андрею.

Андрей рассмеялся:

– Блин, я почти поверил.

Друид, не открывая глаз, улыбнулся. Игорь достал телефон и с удовлетворением заметил, что сигнал есть. Говорить при всех ему не хотелось, да и нахлынувший порыв вины померк, потерял силу и откатился куда-то обратно в сокровенные уголки души. В раздумье он некоторое время смотрел на телефон, потом сунул его в карман. Как оправданье выскочила язвительная мысль: «А почему она сама до сих пор не позвонила? Я уже третий день в пути непонятно где, непонятно с кем, неужели нельзя хотя бы поинтересоваться, всё ли у меня в порядке?» Но он тут же отогнал эту мысль подальше.

Чай на привале заваривать не стали, довольствовались родниковой водой из армейских фляжек. Пили экономно, Женя распорядился бережно расходовать воду, не известно, когда представится возможность пополнить её запасы. Перекусывать тоже не стали, решив, что поужинают позже, когда разобьют лагерь на ночь.

Через полчаса Женя скомандовал подъём. Разомлевшие на солнце парни медленно, словно после глубокого сна, стали подниматься и сворачивать походные коврики и плащ-палатки. И только Андрей вскочил как бравый солдат, в секунду собрал свои вещи, закинул рюкзак за спину и молодцевато принял строевую стойку, вытянув руки по швам.

– Вот, молодец! – похвалил Женя Андрея.

– Рад стараться, ваше высокоблагородие! – заорал Андрей, изобразив усерднейшее выражение лица.

– Что ты так орёшь? – Женя засмеялся, – как скаженный.

– Никак нет, ваше высокоблагородие! – ещё пуще заорал Андрей. – Просто идиот!

Теперь уже засмеялись все, даже Друид ухмыльнулся. Собрав вещи, отряд двинулся дальше.

Первый день поисков не увенчался успехом. Обнаружить провал сходу не удалось.

– Ладно, – сдался Женя через пару часов безрезультатных поисков, – давайте искать место для лагеря, а то темнеть уже скоро будет.

– Площадку поровнее надо приглядеть, – отозвался Друид.

Подходящую полянку долго искать не пришлось. Когда она открылась перед их взорами, парни единодушно закричали: "Вот!" Поснимав рюкзаки, принялись разбивать лагерь: Друид и Женя согласованными сноровистыми движениями выставили две палатки, Андрей и Игорь по указанию Жени обозначили костровище и отправились собирать хворост. Сначала с места поближе, потом отошли на приличное расстояние.

Закатное солнце, с трудом пробившееся сквозь верхушки высоких сосен, окрасило деревья и травы неестественными багровыми оттенками, преобразило всё вокруг в таинственный и сказочный лес. Тёплый вечерний воздух настолько загустел от запахов, что казалось именно он не давал разгуляться ветру и угомонил, заставил в изнеможении замолчать лесных птиц.

– Хорошо-то как, – Андрей запрокинул голову и вдохнул полной грудью. – Мы на несколько десятков километров вокруг совершенно одни. Не тайга, конечно, но всё равно что-то есть в этом… Ощущение…

– Чего? – спросил Игорь.

– Не знаю… Чего-то настоящего, первобытного.

– Зов природы.

– Ну да, он. Живёшь вот так, на суете, бегаешь, чего-то выгрызаешь в этой жизни и уже не помнишь, для чего этот сумасшедший темп? А вот выедешь куда-нибудь, вроде этого места, и со стороны отчётливо видишь, что это бесполезный бег на месте.

– Да вы, батенька – философ.

– Есть маленько, накатывает иногда. Правда, надо признаться, чаще всего вопросы бытия и тщетности всего сущего посещают после употребления чарочки огненной воды.

– Оно понятно.

– Кстати, раз уж мы оба являемся ценителями глубокой мысли и изящного слога, а не брызнуть ли нам, так сказать, на костер нашего воображения живительным топливом?

Выслушав витиеватое предложение, Игорь ухмыльнулся, Андрей всё больше нравился ему, не попасть под его обаяние было невозможно.

– Брызнуть на костёр воображения… почему бы и нет?

Андрей отцепил от пояса уже знакомую Игорю фляжку со спиртом, достал из кармана складной стаканчик.

– Наш командор, конечно, против нехитрых житейских радостей для личного состава, – со вздохом сказал Андрей, наливая разбавленный спирт, – но, как говорится, если нельзя, но никто не видит – то можно.

Закуска осталась в рюкзаках, в лагере, зато у Игоря при себе была армейская фляжка, полная родниковой воды.

Налив треть стакана Андрей, передал его Игорю:

– Давай.

– Ну, за тщетность всего сущего!

Игорь одним махом опорожнил стакан, занюхал рукавом и запил родниковой водой. Андрей в точности повторил процедуру товарища и, убирая стаканчик в карман, спросил:

– Слушай, можно вопрос? Ты-то как здесь оказался? Тоже интересуешься всякими тайнами мистическими? Я извиняюсь, конечно, но ты реально не похож на Женю с Друидом, они как бы на другой волне вообще.