Откатать. Откатать так, чтобы этот прокат вошел в историю. Он может все, он величайший фигурист планеты. Самый титулованный за всю историю. И в этих титулах что, не будет «Олимпийский Чемпион?»

— Ты как? — Артём наклонился к Еве, поглаживая её по спине, — Может, воды?

— Нет. Я буду смотреть так.

Музыка заиграла.

Должен.

Обязан.

Для себя.

Для страны.

Для каждого человека, который в него верит. На льду будет весь он. И не просто тень того подростка, который был четыре года назад в той же ситуации. А он — повзрослевший и вставший на ступень выше. Денис Русланович в него поверил и он обязан доказать, что это не зря.

Черный лебедь. Программа о том, как прекраснейшее существо не принимают в обществе, а он доказывает всем, что он лучший. Программа про Тимура и его семью. Он был величайшим из всех Панкратовых, а мать все равно боготворила младших. И он не позволит. Не позволит Диме взойти на первое место. Это его Олимпиада. И эта золотая медаль — его и ничья больше.

Фавориты никогда не выигрывают.

Теперь он не фаворит. Правило один раз сработало на нём, больше он не наступит на те же грабли. Всего себя на лёд. Не важно, что будет дальше. Не важно, что было до. Всё, что важно — сейчас.

Тройной аксель.

Первый пошел. В прошлые игры он завалил его. На шаг ближе к своим идеальным баллам. Не думать о том, сколько нужно набрать. Думать о том, что ты сможешь побить даже мировой рекорд. Не сложно бить мировые рекорды, когда ты сам их и ставишь. Разве этого мало?

Он посмотрел прямо в глаза главному техническому специалисту. Посмотри на меня! Разве всего, что я сейчас делаю — мало для первого места? Мало для Олимпийской золотой медали?

Вся жизнь на льду. Вся жизнь под взглядами фанатов и просто любопытных. Для этого момента он отдал всю жизнь.

— Как думаешь, кто будет на первом?

Катя ненавидела такие вопросы. Она тяжело вздохнула, переводя взгляд на Веронику. Спасибо, хоть Даша далеко сидит, к ним не смогла протиснуться. А то в связи с её пристрастиями, развязался бы спор.

— Если не будет падений, Тимур. Без сомнений.

Дима слишком эмоционален. Тимур же достаточно опытен, чтобы прятать их. Именно поэтому она отдает свое предпочтение самому старшему.

Четверной лутц.

Огонь, остался только каскад!

— В четверть, — вздохнул Роман, отследивший недокрут.

— Ничего, ничего страшного, нагонит по баллам.

Тимур даже не ощутил этот недокрут, продолжая кататься и смотреть каждому судье в глаза по очереди. Он бы мог сказать, что эту программу катал по-особенному, но нет. Ему не нужно кататься по-особенному, чтобы показывать высший класс. Ведь Тимур Панкратов — воплощение идеального фигурного катания.

— Видишь, все хорошо, — Еву трясло. Она не могла справиться с эмоциями. Оказывается, смотреть на Олимпийский прокат своего мужа — это невероятно сложно. Ведь ты ничего не контролируешь… Все зависит только от него, а тебе остается всем сердцем верить и надеяться. Верить в него сильнее него самого, даже если он — самоуверенный болван.

— Он катается с температурой… — произнесла осипшим голосом девушка, — Вчера была сорок.

Беспалов с огромными глазами уставился на неё. С температурой?.. Ещё и такой высокой?..

Тимур очень изменился в его глазах в этот момент. Нет, он и раньше катался с недугами, но чтобы выйти и так откатать? Пожалуй, сильнее человека он не встречал в своей жизни. Не физически, морально.

— Пожалуйста, нет, пожалуйста, нет… — Дима шептал себе в ладони, закрыв глаза. Саша косился на него непонимающим взглядом, но молчал. Конечно, Дима не хочет потерять свое место, но это так странно — молиться, чтобы брат не встал на ступень выше. Даже понимая, что Тимур, скорее всего, вытеснит Сашу со второго места по короткой программе в любом случае, он будет рад за него. Ещё ничего не решено, впереди произвольная.

Четверной лутц.

Тройной тулуп.

Всё! Он не упал ни разу, только одна помарка. Вперёд, в отрыв! По баллам, по компонентам. Пора показывать по максимуму кто тут король.

Денис Русланович поднял кулак в знак хорошего проката, Роман аплодировал в ритм музыке вместе с залом. Тамара Львовна подключилась к хлопкам, Альбина Валерьевна сохраняла каменное выражение лица. Копия папаша и ничего выдающегося. Думает, что если выучить прыжки, тебе всё будет на тарелочке с золотой каемочкой.

— Есть! — Ева улыбнулась так искренне, как не улыбалась никогда. Исполненная на отлично программа.

— А ты волновалась, — Артём потрепал её по волосам, — Воды?

— Теперь можно и воды!

Дима выругался, откидываясь назад. Конец. Просто конец. Ему сейчас поставят его баллы, завысят любимчику, чтобы стоял на первом привычном месте. Да почему всегда так?!

Баллы ещё не стояли, а Дима уже разочаровался в себе и в спорте. Он выдаст максимум на произвольной, но они вновь поднимут вверх его.

— Как я его ненавижу, — прошипел Дима, ударяя по подлокотнику. Даже слушать баллы не будет. Ему плевать.

Панкратов подскочил с места, удаляясь из комнаты.

— Дима! — Саша крикнул ему вслед, но ответа не получил.

Хлопнула дверь туалета. Дима уперся руками в раковину, тяжело дыша и смотря вниз, на свои руки.

— Я недостоин? Я мало делаю?! — резким движением он поднял голову вверх, смотря в зеркало, — Я НЕДОСТОИН ЭТОГО СРАНОГО ЗОЛОТА?!

Подступала обычная человеческая истерика. Быстрое движение и вокруг него осколки, а на руке порезы. Черт…

— Вот что ты делаешь с моей мечтой, Тимур, — прошипел Дима, уходя оттуда. Не забыв хлопнуть дверью.

Тимур заканчивал свою короткую программу. Сделал. Взял и сделал. Прямо как в диалоге перед разминкой.

— Сделаешь эти движения руками при заходе на четверной лутц, — Денис Русланович отдавал указания по хореографии в последний момент.

— Как я это сделаю? — Тимур вопросительно поднял бровь вверх.

— Как это «как»? — На лице тренера отразилась крайняя степень непонимания, — Возьмешь и сделаешь.

Возвращение получилось культовым. Это подтвердили аплодисменты, одобряющий свист и крики различной степени приятности в его адрес. Улыбающийся паренек со светлыми кудряшками не менялся. Менялся серьезный парень на льду. А у этого даже поклон тот же все годы карьеры.

— Тимур, ух Тимур! Всегда буду влюблен в его катание, в его прыжки.

— Тимур из тех спортсменов, которые рождаются раз в несколько десятилетий. И даже в той же семье великолепные спортсмены будут не похожи на него. Он самородок, каких ещё нужно поискать.

— Что происходит? Все прыжки, кроме акселя, ушли на пересмотр. Как и два вращения.

Ева нахмурилась, увидев это на табло. Тимур и тренеры этого не видели, поэтому радостно пожимали друг другу руки и на Тимура надевали кофту сборной.

— Как самочувствие? — Денис Русланович обратился к нему, когда они шли в КиК. Тимур отмахнулся, приводя дыхание в порядок. Да какая разница, с этим он уже разберется по мере наступления проблем. Главное, он смог побороть свой самый главный страх. Короткую программу на Олимпиаде.

Он сидел в КиК и с Денисом Руслановичем, и с Романом. Ева затаив дыхание смотрела на экран, ожидая оценок. Дима успел вернуться в комнату и теперь был вынужден ожидать.

Секунды растянулись в минуту. В две. Ему очень долго считали баллы, Тимур успел накрутиться. Спокойно. Просто считают. Просто. Считают. О паникующей Еве даже говорить было нечего.

— Мне конец, — не спокойно. Тимур опустил голову на колени. Да нихрена хорошего не бывает, когда оценки считают так долго!

— Хватит наговаривать, — буркнул Роман.

Появились оценки. Секунда молчания, Тимур смотрит на них, тренеры тоже. Зал издаёт одинаковый звук, и он мало похож на радость.

— Протест, — Тимур качает головой, отказываясь принимать оценки, — Пойдемте подавать протест. Я не согласен. Они не могут столько поставить.

Денис Русланович, пребывая в шоке от таких оценок, кивнул. Это какой-то плохой сон. Ночной кошмар. Почему? Он не наделал ошибок на такие оценки.