Но как только вижу Софию в углу комнаты. Прямо там. На полу. Меня накрывает спокойствием. Я понимаю, что сделаю все для этой девушки. Не позволю больше ни одной слезинки пролиться из-за меня...

Захожу в дом, надеясь застать здесь трезвую жену. Мать свалила еще вчера, стараясь не попадаться мне на глаза. Я знал, что прощу ее. Но пока видеть рядом не готов.

Саша сидела в гостиной за накрытым столом. Я даже искренне заценил ее усилия. Она и готовка – две несовместимые вещи.

– Ты сегодня рано.

Сказала жена, нервно поправляя идеальную прическу.

– Ты все знала, ведь так?

***

– Не понимаю, о чем ты.

Саша даже бровью не повела. Номинант на премию Оскар. Не иначе.

Я сделал глубокий вдох, стараясь не выйти из себя. В то время, как кровь вскипала от яростного гнева.

– Давай обойдемся без этих сцен. Просто скажи, почему?

Жена смотрит мне прямо в глаза. На лице ни один мускул не дрогнул. Но когда она дрожащей рукой поправляет прическу, я понимаю, каких усилий ей стоит эта невозмутимость.

– Даже если и так, – отвечает, дерзко вздернув подбородок. – Что теперь, Шаховский?

– Я хочу услышать правду. Для начала.

Саша берет в руки бокал и резко встает из-за стола. Подходит к окну и молча смотрит на улицу. Я жду, хотя терпение на пределе. Еще немного и весь самоконтроль полетит к чертям.

– Я тогда встретила твою мать случайно, – тихим голосом начинает Саша. – Я как раз вернулась из Европы, если помнишь. И мы с ней пересеклись в одном бутике.

Делает глоток из бокала и продолжает.

– Я не видела ее с детства. И тебя тоже. Она рассказала, что случилось с твоим отцом. И как ты винишь себя во всем.

Я напрягся. Мысленно перенесся в прошлое и снова ощутил ту самую боль. А ведь казалось, что смирился.

– Рассказала, что к ней пришел какой-то мальчишка и начал требовать деньги. Говорил, что его сестра беременна от тебя. И если ты не заплатишь, то он пойдет к журналистам.

Я не сомневался, что брат Сони мог закатить истерику моей матери. Возможно он, и правда, делал это из благих побуждений. Но стоило ему увидеть на горизонте бабло, как забота о сестре сошла на нет.

– И что дальше?

Саша медленно разворачивается ко мне лицом. Устало прислоняется к подоконнику.

– Твоя мать дала ему денег и велела забыть о тебе. Она ему не поверила, но и боялась, что он может тебе навредить. А потом рассказала все это мне. И я поняла, что надо действовать.

– Почему ко мне не пришла? – хрипло спрашиваю ее.

Жена странно смотрит на меня, а потом начинает смеяться.

– Так я и пришла, Маркуш.

Я морщусь, но молчу.

– Мы с тобой пересеклись на открытии салона Жиркова, помнишь?

Я действительно вспоминаю ту нашу встречу. Тогда-то все и закрутилось у нас. Я понял, что и сам не хочу, чтобы Сашка страдала от жизни со стариком. Да и отец не раз намекал на брак с ней. Хоть я и отмахивался.

Но после его смерти я сделал этот выбор. Думал, что он был бы доволен. А теперь хрен его знает, так ли это. Видел бы он все то дерьмо, что творилось в моей жизни…

– Ты должна была рассказать все мне!

– Нет, Шаховский, – улыбается Саша. – Я ни тогда, ни сейчас ничего не была тебе должна. Я просто хотела быть свободной, понимаешь? Если бы рассказала все тебе, разве ты бы оставил все как есть?

Я не отвечаю жене. Мы оба знаем ответ. Саша качает головой и смотрит мне прямо в глаза. В ее взгляде столько чувств. Боль. Обреченность. Надежда.

– Это конец?

– Мы не обещали друг другу любви, Саша, – говорю ей тихо.

– Я знаю.

Так же тихо отвечает она. Я замечаю, что по ее щекам текут слезы.

– Сама не знаю, как это случилось. Я же всегда смеялась над теми, кто говорил мне о любви. Обреченные люди. Сами не понимают, что скованы по рукам и ногам. А теперь и сама…

Саша прикладывает кулак к губам и резко отворачивается. Она не закончила предложение, но нам обоим и так все понятно. Мне жаль причинять ей боль, но и решение свое менять не собираюсь.

Встаю со своего места. Делаю шаг к жене и останавливаюсь. Я не хочу видеть ее такой. Разбитой и сломленной. Но понимаю, что все мои слова излишни. Не имею права давать ей надежду.

Выхожу из гостиной. Поднимаюсь в нашу спальню. Захожу в комнату и замираю. Воспоминания накрывают с головой. Какой-то частью мозга я даже понимаю жену. Понимаю, почему так поступила. Но гнева больше нет. Лишь чувство горечи и разочарования.

Стиснув зубы, отключаю от себя все эмоции. Достаю из шкафа сумку и начинаю закидывать туда вещи. Бросаю все, что попадается под руку. Без разбора. Стараюсь не думать, но мысли ядом наполняют голову. Думал, смогу уйти, не чувствуя ничего. Но нет. Нутро раздирает тоска.

Когда сумка становится переполненной, выхожу из комнаты и направляюсь вниз. Захожу в гостиную. Саша все так же сидит за столом. Вскидывает голову, смотрит на сумку в моих руках.

– Остальное заберу в ближайшее время.

– Ты едешь к ней? – дрогнувшим голосом спрашивает Саша.

Я не отвечаю.

– Как будешь готова обсудить развод, сообщи.

Разворачиваюсь и направляюсь к выходу. У двери меня настигает визг жены.

– Так ты едешь к ней?

– Я еду к дочери. Я и так потерял слишком много времени.

Отвечаю ей, даже не оборачиваясь. В ответ слышу тихие всхлипы. Быстрым шагом покидаю дом и направляюсь к машине. Есть только одно место, где я хочу находиться.

Затариваюсь в магазине, вспомнив, что холодильник в квартире у девчонок совсем пустой. Сажусь в машину и набираю номер Сони.

– Вы дома?

– Ну да…

Слышу ее настороженный голос, но даже этого достаточно. Напряжение уходит. Меня окутывает спокойствие и уверенность в правильном выборе.

– Марк, ты чего молчишь?

Улыбаюсь, как идиот. Откидываю голову назад на сиденье и прикрываю глаза.

– Я еду к вам, Софа.

17

София

Признаться честно, было очень боязно оставаться в такой квартире одним… Мы с Машей ходили друг за другом и с немым восторгом рассматривали все вокруг.

– Мамочка, эта квартира похожа на дом Чудовища, – с восторгом сказала дочь. – Мы теперь всегда здесь будем жить, да? – с надеждой в голосе.

– Нет, Морковка, мы здесь временно.

– Что значит времлено?

– Временно, – щелкнула по носу любопытную малышку. – Это значит, что мы здесь останемся на пару дней, а потом…

– Поедем к папе? – с восторгом спросила.

– Нет, Маша, мы поедем к себе в квартиру.

– Ну, мама! Я не хочу теперь в нашу квартиру, мне здесь нравится! А там у меня обои порисованные в комнате, – сказала дочь и скрестила руки на груди.

– И кто же их порисовал? – улыбнулась я.

– Ну… Они сами.

– Конечно. Сами. Ладно, пошли посмотрим, что здесь еще интересного есть.

Мы с Маней исследовали каждый сантиметр квартиры. Она просто идеальная! Доча выбрала себе маленькую комнату, а я выбрала ту, что рядом с ее. Большая, светлая, с огромной кроватью, гардеробной и ванной. Просто мечта.

Машка залипла в планшете, а я решила пойти и воспользоваться шикарной гидромассажной ванной. Когда еще выпадет такая возможность?! Мне даже пришлось загуглить, как пользоваться всей этой красотой. Не ванная, а настоящий бассейн!

После водных процедур я чувствовала себя богиней. Кажется, у меня завязался роман с этой ванной. Я высушила волосы полотенцем, надела чистые вещи и пошла к Машке. Дочка все так же зависала в планшете, кажется, она даже не заметила моего отсутствия.

Зазвонил мой телефон. Мама. Блин, именно с ней мне и не хотелось сейчас разговаривать, понимаю, что звучит грубо, но…

Я сделала глубокий вдох и ответила на вызов.

– Привет, мама, – поздоровалась я.

– Привет, Соня. Как вы? – спросила родительница.

– Хорошо, спасибо. А ты как? Как папа?

– Я – нормально, только спина болит, в огороде копалась, а отец твой… Да что с ним будет? Лежит на диване и ничего не делает, – я улыбнулась, как же я скучаю по родителям.