Не её…

Не эту наивную глупую девочку, с которой всё пошло наперекосяк с первой минуты нашего знакомства.

Всё дело в Мэт. В женщине, которая вытравила из меня душу и посеяла внутри хаос.

Приехал на территорию отца, и воспоминания хлынули водопадом, затопили не только голову раскалённой лавой, сдавливая виски, но и всё нутро обожгли.

Искал забвение, и снова не с той.

Я в очередной раз загнал себя в угол. Проще и быть не могло…

— Что это значит, Итан? — голос Анны выдёргивает из омута грёз.

Проморгавшись, сосредоточиваю на ней своё внимание.

Я снова допустил прокол. Но не вижу смысла обнадёживать девчонку в том, в чём сам не уверен. Никаких серьёзных отношений я не хочу. Ни с ней, ни с кем-нибудь другим.

Господи, старик! Да она ещё ребёнок! Жизни не хлебнула как следует. О чём может идти речь? О чём с ней говорить? Где искать точку соприкосновения? Только в сексе? Какие с ней могут быть общие интересы? Киношка? Поход в океанариум? В зоопарк? Сладкая вата на палочке и милые прогулки под луной?

— Мы с тобой немного поторопились. В этом моя вина. Но мне действительно понравилось, можешь не сомневаться, — вижу, как нервничает, поэтому спешу успокоить.

Да, блять! Мне нужна зрелая женщина, с которой можно расслабиться, не напрягая мозг. Выпить и развлечься по-взрослому, без обязательств.

Пожалуй, для нас обоих сейчас будет лучше охладиться и вернуть мозги на место. Что я и делаю. Встаю, подхватывая Анну на руки, и двигаю прямиком к бассейну.

— Ты с ума сошёл? Нас могут увидеть! — разобравшись в моих действиях, рычит Царевна, выкручиваясь на руках, как уж.

Но мне, честно говоря, плевать. Крепче прижимаю к себе, игнорируя её протесты.

Отец в командировке. Да и я не обязан ни перед кем отчитываться. Анну я не тронул. Совесть перед Кэтрин чиста. Нужно будет, пошлю всех к чертовой матери.

— Задержи дыхание! — разбегаюсь и прыгаю с девочкой в бассейн. Вода обжигает прохладой. Мгновенно заряжает энергией, как и врезавшиеся в уши вопли Царевны.

— Ты ненормальный!!! — как только выныриваем на поверхность, отчитывает меня, отплёвываясь от воды. — Дважды чуть не утопил! Господи, лучше бы я не связывалась с тобой! — рычит, вцепляясь в меня мёртвой хваткой. Мне почему-то становится смешно. Такая милая фурия с ангельским обличием...

Что же мне с тобой делать?

Дилемма…

***

— Расслабься, ты нас утопишь, — добравшись к краю бассейна, хватаюсь одной рукой за бортик. Уж больно Царевна нервная, а здесь глубоко. Не дай бог захлебнётся, откачивай потом… губы в губы...

Прижимая к себе за тонкую талию, перевожу взгляд на её возмущающийся рот. Новый прилив возбуждения ударяет в пах мощным толчком, и мне это совсем не нравится. Царевна, мать её, заводит похлеще Сандры касанием кожи к коже…

Грудью прижимается. Сосками острыми царапает, вызывая стойкое желание поиграть с ними языком.

— Как ощущения после бани? Хорошо, правда? — скалюсь, думая о чём угодно, только не о том, как охренительно она ёрзала своей влажной киской по моему разгоряченному стволу.

Искры высекала, зараза мелкая!

Матерь Божья, вот зачем ты меня испытываешь? Зачем???

Не железный ведь.

Могу накосячить.

Снова…

— Вот сейчас утоплю, и тогда будет хорошо! — вопит мелкая, ударяя ладошкой в плечо. Брызги разлетаются в разные стороны. — Гад! Засранец! Ненавижу тебя!

— Взаимно! — отпускаю.

Не сориентировавшись вовремя, сигает к самому дну. Тут же вытаскиваю за запястье обратно. Откашливаясь, матерится на своём, родном. Забавная. Хочется сгрести под себя, прижать к стенке и закончить начатое…

— Сказал же, расслабься, — потешаясь над её беспомощностью, усаживаю к себе на живот. Анна сползает на вздыбленный член, пугается, как только упираюсь в узкую щель, резво подтягивается выше.

Глаза бегают. Вид, как у напуганного зайца. Румянцем покрываются щёки, а меня штормит от этой её реакции и током шпарит. Хорошим таким. Мощным. Разгоняющим кровь.

Мысленно матерясь, к стенке прижимаю собой. В голове снова туман. Маленькая и такая… горячая…

Мой персональный ад…

— Чем больше ты сопротивляешься, тем делаешь только хуже, — мой голос садится.

Глаза в глаза. Не могу отвести от неё свои. — Обними меня, Царевна, — слышу свой сиплый хрип. Опускаю ладонь на её небольшую, но вполне зрелую грудь. Принимаюсь ласкать. Сминать пальцами упругое полушарие. Она прикусывает нижнюю губку и начинает тихо постанывать в ответ. Глаза прикрывает.

Склоняюсь к её груди, зубами сосок прихватываю, втягиваю острый комочек в рот. Девочку разрядом тока выгибает. Протяжный, сдавленный стон проходится по моим нервам неописуемым восторгом.

— Вот так, Малышка… — шепчу я, поднимая на неё расфокусированный взгляд. — Хочу тебя. В этот раз по-настоящему…

Набрасываюсь на губы. Сладкие. Сочные. Так бы и целовал…

— Итан? — в сознание врывается капля яда. Растекается жгучим пятном в затылочной части головы.

Мэт???

Откуда?

Черррт…

— Аня? — второй голос принадлежит Кэтрин, и он звучит очень озадаченно. Очень…

Сейчас начнёт метать стрелы.

Мать вашу! Этим двоим больше нечем заняться? Серьёзно?

Какого хрена им здесь нужно? В кои-то веки решил искупаться и нате вам!

Обе приперлись.

— В этом доме есть где-нибудь место, где я могу расслабиться без вас? Отвернитесь. Обе! — недовольно прорычав, вскидываю взгляд сначала на ошарашенную Матильду, затем на покрасневшую, как помидор, родственницу Царевны. Анна, как мышь, притаилась на груди. — Кэт, дай нам полотенца, будь добра.

— Что здесь происходит? — игнорит мою просьбу, продолжая пялиться во все глаза.

— А на что это похоже? — парирую раздражённо. — Два взрослых человека не имеют права попариться в бане?

— Я же предупреждала… — едва ли не стонет от досады экономка отца.

— Остынь, Кэт! Полотенца принеси, или я выйду из воды в чём мать родила.

— Там Луиза. Нельзя! — взволнованно тараторит моя бывшая. — Она пришла познакомиться с Анной.

— Так иди, отвлеки ребёнка, Мэт, — пытаюсь справиться с назревающей вспышкой гнева. — Какого черта пялишься на нас?

— Прости… те.., я… Ты… Это неожиданно, черт. Я подожду там, — произнося невнятную речь, Матильда указывает на дом и срывается с места, оставляя нас втроём в этом скрытом от посторонних глаз участке сада.

Анна

Боже, какой позор…

Дождавшись, когда стихнет торопливый стук каблучков по каменной дорожке, устремляю на тётю несмелый взгляд.

— Тёть Кать.., — сиплю я, — дай полотенца прикрыться. Я всё объясню. Пожалуйста…

— Объяснишь… Как же… — ворчит она, срываясь с места. Направляется в баню.

Встречаемся с Итаном взглядами. Мой затравленный, его злющий. В глазах буря бушует. Хватка всё ещё сцеплена на моей талии. Пальцы в рёбра давят.

— Отпусти, допрыгались… — ворчу я, скривившись от ощущения дискомфорта.

— Как хочешь, — снисходительно произносит, оставляя меня одну болтаться в воде.

Погрузившись в воду, отплывает. У ступенек эффектно выныривает. Прикрыв ладонью своё достоинство, выходит из бассейна и валит размашистым шагом туда, где осталась наша одежда. В баню.

— Итан?!

В проходе едва не сбивает тётю с ног. Позволяет ей выйти, затем, сверкнув потрясающей задницей, скрывается внутри.

Черррт…

Черррт.

Черт!

Лучше бы я его прогнала.

Хотя, кто бы мне пошёл на уступки? Грозный Святой? Кто-кто, но точно не он!

— Держи! — тётя швыряет мне халат. Ловлю, едва не падая на ступеньках в воду. — О чём ты только думала? Господи, Аня! Когда вы успели сблизиться? За одну ночь???

— Не нужно, тёть Кать, — выхожу из воды, запахивая на себе надетый халат. — У нас ничего не было. Мы просто целовались…

— Это ты называешь «ничего»? Серьёзно? — шипит тётя, округляя от удивления глаза. — Голая девочка в обнимку с возбужденным мужиком??? Да он на четырнадцать лет старше тебя!