Я не только слышал о её умении обороняться, но однажды почувствовал на себе приёмы. И сейчас нас спасло то, что она смогла ловко увернуться и стукнуть нападавшего локтём в живот. В этот момент я успел перехватить Дину, и оттолкнуть к выбежавшим на помощь охранникам.

- Полиция едет, - кричал кто-то.

А вот нанести противнику сокрушающий удар у меня не получилось. Только мимолётно услышал, как что-то щелкнуло, издали услышал крик того, что за рулем. А потом медленно посунулся на асфальт и отключился.

30 глава

Дина

Лежала на диване и ревела белугой, словно идиотка. Мне было жутко обидно, такой подставы я точно не ожидала увидеть. И те полдня, что я провела дома, успела надумать разной гадости. А именно ярко, в красках вспомнила недавнее прошлое, связанное с Максом. Быть дурой больше я не собираюсь. Но в этот раз меня просто задушили слёзы и психи, хотелось выцарапать ему глаза, как только увидела на пороге квартиры, или тем же полотенцем отхлестать.

Я пыталась себя убедить в том, что я просто что-то не то поняла, но раненая бывшим самооценка, не давала мне мыслить трезво. И вот теперь валяюсь на диване, слёз практически нет, мне безумно больно и скверно на душе.

Это к лучшему, что Рубцов меня оставил и не трогал, а то я просто не ручалась за себя. Козлина! Я безумно соскучилась за ним, прилетела, как идиотка пораньше домой и тут это чертовое дежавю, как и в прошлый раз. Даже страшно подумать, что я могла увидеть, если бы ввалилась домой на полчаса раньше. О Господи, за что ты дал мне такую буйную фантазию! Меня вновь накрыло страданиями, ведь когда только на миг представляла его с кем-то другим, понимала, что умираю.

Когда слёзы иссякли, я бесцельно смотрела куда-то в одну точку и не сразу поняла, что пространство комнаты заполнил Рубцов. Только его хмурый взгляд заставил меня очнуться. Ну вот, называется, дал дуре выплакаться, теперь точно будет оправдываться. Но я этого не желаю выслушивать, пресекаю любые его попытки открыть рот.

Он пытается меня вразумить, но я просто иссякла эмоционально, к тому же только сейчас осознала, что только приношу вред моему ребенку. Мне нужно выспаться, а уже утром, на трезвую голову, рубить все концы. Говорить с этим гадом не желаю, хочу отвернуться к стене и больше его не видеть. Но меня выдергивают из тёплой постельки, куда-то тянут. Такой Рубцов меня жутко удивил, весь уверенный, грозный. Мне даже стало интересно, что же такого необычного он может мне показать или рассказать. Может, уже созвонился со своей шалавой и попросил подыграть? Окей, посмотрим, на что ты горазд, красно солнышко.

Игнорирую любые попытки поговорить, не буду этого делать! Вот посмотрю, что он там удумал, вот тогда и посмотрим, как масть ляжет. Удивленно рассматриваю окрестности, вижу, как автомобиль въезжает на парковку у клиники. Ну, понятно, привёз мне голову проверить или успокоительное у доктора дежурного выписать. Естественно я не сдержала своё едкое замечание. А он смотрит на меня грустным взглядом и просто качает головой, укоризненно так, да еще говорит, что могли бы делать. Ну, да, козлина, могли! А еще я бы уже давно тебе сказала, что люблю тебя, гада!

Уже нет смысла ломаться, интерес просто раздирает меня. Иду за Рубцовым, стараюсь не обращать внимания на детали, на редких пациентов, что снуют в коридоре. И вот мы у цели, Алексей открывает дверь в палату, где я вижу ту самую девчонку, которая держит за руку… Черт, это же Лёшкин сосед сверху! Я, словно рыба, открывала рот, но не могла и слова вымолвить. Незнакомка сразу вышла к нам, внимательно меня рассмотрела, общаясь с Рубцовым. Я и слушала их и не слушала, просто пялясь туда, где лежал парень. Мне давно не было так стыдно. Я почувствовала лёгкую тошноту, испугалась, возможно даже в лице изменилась, потому что Лёшка тут же сгрёб меня в объятия, а я только в его руках почувствовала полнейшее расслабление.

- Прости, Лёш, прости, прости, - слёзы вновь набежали на глаза, но я сдерживала их, стояла, прижавшись к его груди, вдыхала его родной аромат и хотела поскорее вернуться домой и наконец-то почувствовать его рядом. Он поглаживает мою спину, не злится ни грамма, что удивительно, не упрекает, а просто немного покусывает за то, что психами не только себе навредила.

Лёшка предлагает вернуться домой. Я только «за», поскорее бы остаться наедине и просто поговорить, как нормальные люди. Я виновата перед ним, но он меня поймёт, когда узнает, что я боюсь его потерять, очень боюсь.

Жмусь к нему всю дорогу вниз, меня бодрят его нежные поглаживания, легкие поцелуи в висок. Как же приятно осознавать, что в нашей паре есть адекватные люди, и это не я, как не странно. Пока Лёшку на мгновение задержали, я спешу на выход, хочу подышать воздухом, мне немного не по себе. Поворачиваюсь к выходу лицом и смотрю, как к Рубцову заливает молодая сестричка. Ну, мать вашу! У вас что мужиков нет! Я хотела было вернуться и сказать той сучке пару ласковых слов. Но вдруг как-то неожиданно случилось такое,отчего я перестала трезво соображать. За спиной раздался визг тормозов, из автомобиля кто-то выскочил и перехватил меня за талию. Такие захваты, доведенные до автоматизма, я ловко отражала в своё время. И даже сейчас моментально среагировала. Нанесла удар и собиралась еще раз двинуть нападавшего, как рядом оказался Рубцов. Он просто выхватил меня из под носа нападавшего Максима. Я вообще в шоке, что этот бессмертный решился голыми руками брать меня. На что он насчитывал? На эффект неожиданности? Видимо так и было, ведь в салоне автомобиля, кроме него, еще был мужик, который ждал, когда меня сунут в середину.

- Дай я ему вмажу! – визжу я, но охрана меня сдерживает.

- Без мокрухи, ты, урод! – орёт из машины подельник бывшего, и тут я вижу, что в руке Максима появляется пистолет.

- Лёша! – я ору, что есть силы, и вырываюсь из рук амбала, а потом теряю сознание…

- Доктор, она пришла в себя, - издалека слышу голос женщины, поворачиваю голову и открываю глаза, но вмиг их зажмуриваю, так как яркое освещение меня слепит.

Пытаюсь понять, где я и что со мной. Голова гудит, тошнота то и дело спазмами грозит вывернуть меня наизнанку. И возможно что-то подобное со мной случилось, если бы не вмиг вспыхнувшее в мозгу осознание «Лёшка!»

- Где он?! - я резко села и покрутила головой, но его нигде не было.

На меня смотрела милая медсестра, но как-то слишком грустно, доктор что-то писал, но вмиг отложил ручку и посмотрел на меня поверх очков.

- Успокойтесь, вам не стоит волноваться, милочка.

- Где Лёшка, что вы молчите?!

Да что тут происходит, прямо как в идиотском кино, где до конца держат интригу. Я им тут всё разнесу, если он еще хоть словом попытается меня успокоить. Сверлю его грозным взглядом и сползаю с кушетки, хочу встать, но чувствую легкое головокружение.

- Марина Петровна, проследите за девушкой, чтобы она без приключений дошла куда следует.

Вот гад! Ну, ну, я тебе припомню. Тут все поджилки трясутся, а он сидит весь такой серьёзный и деловитый.

- Сюда, - женщина поддерживает меня и ведет из кабинета куда-то по коридору.

Я же боюсь даже себе представить, что случилось, когда я просто рухнула в обморок. Единственное, что я помню: в руке той скотины оказался пистолет. В моём животе, словно всё переворачивается, я гоню от себя страшные мысли. Ну, нет, он жив, с ним всё нормально!

- Проходите.

Передо мной открывают дверь, я боюсь входить, но наступаю сама себе на горло и делаю шаг в палату. Рубцов лежит на кровати с закрытыми глазами, голова перебинтована. Я же чувствую, что сейчас вновь осяду среди комнаты. Медсестра не дает мне такой возможности.

- Дыши, детка, все нормально, жить будет, у него просто сильный ушиб головы, никто не стрелял, просто ударили по затылку пистолетом.

- Лёша, родной, - едва хватает сил добраться до кровати, придвинуть стул и рухнуть на него.

- Уверена, что справишься?

- Конечно, - вымученно улыбаюсь и благодарю, - спасибо.