Я веду беседу с Маратом и остальными. Разговор за столом набирает обороты, только Лиза молчит и разве что изредка односложно отвечает, хотя я пытаюсь её вовлечь в разговор. Еда выше похвал, вино тоже, Андрей уже не первый раз наполняет мне бокал. Чувствую, как по телу разливается тепло, и мне становится легче. Если не считать того, что порой по спине табуном носятся мурашки, стоит поймать глазами взгляд Алексея.

Дядя у нас заводила, своим примером подает пример с танцами, ведет тётю подальше от столика и вовлекает в неспешный ритм музыки. Мне тоже не сидится, хочу двигаться. Моя жертва – брат, ни сном ни духом о моих планах. Видели бы вы его глаза, когда я вытащила его танцевать. Всю дорогу бурчал, что Рубцов мне самое то, скоро слюнями скатерть закапает.

- Дурак, - шиплю в ответ и стараюсь не смотреть в сторону столика.

- Динка, Динка, ты точно шибанутая, - ноет Андрей.

- Терпи.

Достать брата окончательно мне не дает Рубцов, он ловко избавляет Андрея от непосильной ноши и занимает его место. Только вот я не готова прижиматься к этому настырному мужчине.

Между нами в который раз происходит словесная перепалка, его настойчивость меня убеждает окончательно в том, что мужчина от своего не отступится и четко намерен добиться желаемого. Мне действительно очень сложно с ним, нужно объяснить ему предельно ясно, что начинать новые отношения я не собираюсь. Если будет нужно, то извинюсь, что дала ему ложную надежду, сексом сбив его с толку.

Слишком поздно я осознаю, что нужно было идти на улицу, а не туда, где нечасто рыскают люди, где сразу становится слишком мало места, когда Рубцов собой заполняет пространство. Стараюсь говорить с ним строго и по существу, слова крутятся на языке, но аромат его одеколона меня сбивает с толку. Мои слова смазываются в его горячем поцелуе. Он слишком настойчив, я не могу его оттолкнуть по-хорошему, а сделать ему больно не могу. Ненавижу его за то, что он вытворяет со мной. Стыдно признаться, но я кончаю каждый раз, стоит ему только приложить минимум усилий. Глупо отрицать, что секс с ним так себе. Напротив, это что-то новое для меня.

Я ни разу вот так не запиралась в общественном месте и не испытывала судьбу. И возможно даже в те моменты я даже не думала о том, что нас могут услышать.

Коленки дрожат, голос тоже, возмущаюсь, огрызаюсь, но слышу, как этот змей-искуситель стоит на своём, и у меня просто нет сил спорить. Я окончательно слетела с катушек, когда оказалась у него дома. Какого я черта согласилась ехать к нему?!

Алексей с порога утащил меня в кровать и жадно наслаждался моим телом, ни на минуту не давая мне возможности прийти в себя и устроить бурю. Уснула в его руках, тесно прижавшись в его влажному телу. Он что-то вначале негромко шептал мне на ухо, но я не слышала, что именно. Нужно будет потом как-то узнать, что к чему.

Утро было тяжёлым на подъем. Проснулась от дикой жажды, открыла глаза и посмотрела в окно. Осознала, что не дома и нахмурилась, вспомнив о своем вечернем вояже. Мой воздыхатель спал на животе, закинув руку мне на живот. Забавный, даже во сне пытается контролировать ситуацию. Осторожно освобождаюсь от оков и собираю вещи – платье. Остальное же вчера бескультурно растеряла. Бегу в ванную, где вновь прихожу в ужас, увидев себя со спутанными волосами, размазанной тушью. Да мне в самый раз идти на утренник и играть роль бабы Яги, даже гримировать не нужно.

Стараюсь помыться так, чтобы не намочить волосы, иначе возвращаться мне домой зализанной. Я понимаю, что веду себя препаскудно, сбегая. Но совместное утро только утвердит мужчину в том, что между нами все теперь на мази. Разговор опять не состоялся, но он сам виноват, что не желает меня слушать и слышать. Он сам нафантазировал себе того, чего в принципе быть не может. Не чувствую к нему чего-то больше неконтролируемой страсти и желания.

Ненавижу себя за то, что вновь поддалась на его ласки, а не твёрдо дала понять, что нам не по пути. Выхожу из ванной и застываю в прихожей с телефоном в одной руке, а с клатчем во второй. Приказываю себе не возвращаться в спальню и не смотреть на него. Набираю номер такси, делаю заказ и только потом ищу свои туфельки, обуваюсь. Потом ищу ключи от квартиры и на носочках выхожу на лестничную площадку, запираю квартиру и спускаюсь по лестнице. Сердце колотится в груди, дыхание сбилось. Внизу прижимаюсь спиной к стене и выдыхаю. Так некрасиво, так не делают. Я вообще все не так делаю. Нервно сглатываю тугой ком в горле и пытаюсь не заплакать. Хочу домой, к родителям, я запуталась и мне нужна их поддержка…

- Ты сбрендила, - бурчит Андрей спустя полчаса, когда я появляюсь на пороге их квартиры и требую у родственничков отпустить меня к родителям.

Дядя в трансе, тетка пьет валерьянку и причитает. Андрей крутит у виска и сдерживается в словах. Еще нет и семи, как моих оповестили, что я возвращаюсь домой. Мама взволнована, отец не сдерживает выражений, но все равно рад, что я вернусь.

И вот Андрей, как самый младший в семье Тумановых, или как самый лысый, везет меня на машине домой. Не рискнули Тумановы отправить меня на поезде. «Мало ли», - сказал дядька и сунул сыну в руки ключи от своей машины, она у него новёхонькая, недавно из салона. Андрея только это и уболтало, а ведь до этого он пытался отнекиваться.

Поспать по дороге у меня не получилось, ведь братец решил вступиться за Рубцова и ткнуть меня носом в моё поведение.

- Ты подумала о его чувствах? – сверлил тяжёлым взглядом.

- О них и думаю, пусть не обольщается, сам виноват, что надумал больше, чем есть на самом деле, - фырчу я.

- А вы говорить нормально пробовали?

- А с ним это возможно сделать?! - взорвалась я и побагровела от злости.

- Конечно, горизонтально положение совсем не располагает к разговорам.

- Я его второй раз не принужда… - прикусываю язычок и отворачиваюсь к окну, покраснев до корней волос.

- Что? – Андрей даже притормаживает. – Ты что сделала?

- Что слышал! – рычу в ответ.

- Понятно, заварила кашу и в кусты?

- Можно подумать мир рухнет от моего поступка!

- Мир и без тебя выстоит, а как быть Лёхе?

- Забыть, такую дрянь, как я и жить дальше. – Смотрю на брата и хмурюсь сильнее, вижу, что он озадачен и не может найти нужные слова. – Я не готова впустить в свою жизнь кого-либо. Называй меня любыми словами, говори, что дура и стерва, но я останусь при своём мнении.

Андрей молчит, сильнее сжимает руль и следит за дорогой. Я тоже умолкаю и пытаюсь не думать о том, как сейчас Рубцов мечется по квартире и бушует. А то, что он бушует, я уверена на все сто. Он очень горячий мужчина, просто умеет контролировать свои эмоции. Со мной же он слишком открыт и эмоционален.

Кусаю кулак и пытаюсь не заскулить от досады. Хочу поскорее запереться в своей комнате и никуда не показываться.

- Марат весь вечер заливал к Лизе, - наконец-то Андрей нарушает молчание и ехидно улыбается.

- Неужели ревнуешь? – поддеваю я.

- Еще чего, у нас с ней взаимная нелюбовь.

- Ну, ну, оно видно невооруженным взглядом, хотелось бы знать, из-за чего вы так кусаетесь.

Андрей хмыкнул, но смолчал. Ну и, ладно, в другой раз его прижму.

- И что Лиза, - а тут мой интерес взял вверх.

- Она непреклонна уже не первый год на ухаживания Марата.

- Ого, а почему я не знала?

- Да когда бы я успел тебе об этом рассказать.

- Да она же старше него, - вспоминаю я информацию о том, что женщина -сокурсница Алексея, а тому уже тридцать четыре.

- О, деревня, - фыркает Туманов и едва не фейспалмит.

Гм, ну да, что это я, как старушка прям. Старше, младше, какая разница, может у него чувства.

- Думаешь, из-за нее прилетел домой?

- Уверен, она же теперь официально в разводе, вот он и пронюхал эту инфу.

- Вау, - улыбаюсь и чувствую, что грядёт что-то особенное в жизни Марата и Лизы.

Дома нас жду с распростёртыми объятиями. Без нравоучений, конечно, не обходится, но в целом мои родители спокойно принимают моё решение. К тому же это не я себя выдворила из города.