Авто тронулось с места, Богораз, сообщив офицерам, что «господа Косухин и Валюженич» примут участие в операции, стал рассказывать.
…Сразу после того, как Степу чудом не отправили на дно Сены, за Бергом было установлено наблюдение. Целый день обитатели особняка на улице Гош-Матье вели себя обычно. Берг, правда, не выходил из дому, Наташа же и Гастон съездили в институт Кюри, где оба работали, а вечером сходили на выступление труппы Дягилева. Но уже на следующее утро шофер Берга подогнал к особняку автомобиль-фургон, куда погрузили какой-то ящик. Еще один автомобиль – небольшой, на котором часто ездила Наташа – направился к Ситэ, где ему удалось оторваться от наблюдения, но вскоре вернулся, после чего в оба автомобиля уселись Берг, Гастон и пятеро людей из обслуги особняка – все с оружием. Авто проехали через центр, где ушли от наблюдения и скрылись.
Берг приехал через два дня, но уже на одном автомобиле. Второе авто и трое охранников куда-то исчезли. Берг, Сен-Луи и двое оставшихся с трудом втащили ящик в дом, при этом было заметно, что Гастон сильно хромал…
Степа и Валюженич переглянулись. Где искать брошенный автомобиль и троих в черных смокингах, они вполне представляли.
На следующий день Берга и Гастона видели в центре Парижа, после чего оба исчезли. Сейчас в особняке тихо, ставни закрыты, на телефонные звонки никто не отвечает.
– Так значит… – Степа секунду-другую размышлял стоит ли кое-что рассказать генералу, но в конце концов решился. – Мы тоже кое-что видели…
Он вкратце поведал о путешествии в Бриньоган, опустив некоторые яркие подробности.
– Не понимаю, как они нас выследили, – добавил Валюженич. – Дорога была совершенно пуста…
– Господин Берг – мастер, – неопределенно ответил генерал. – Ладно! Сейчас мы во всем разберемся. Если Берг все же предатель…
На улице Гош-Матье было пустынно, лишь редкие прохожие не спеша шли по своим делам. Возле дома Берга стоял автомобиль. Как только авто генерала затормозило, оттуда вышел поручик со шрамом.
– Все тихо, ваше превосходительство, – доложил он. – Из дому никто не появлялся, свет не зажигали…
– Хорошо, – Богораз решительно распахнул дверцу. – Начинаем. Прошу господ штатских выполнять мои указания.
Валюженич понял намек, но дисциплинированно смолчал.
– Степан Иванович, не желаете рискнуть?
Косухин кивнул и вышел из машины.
– Оружие прячете профессионально, одобряю… – усмехнулся генерал, бросив быстрый взгляд на Степу. – Но стрелять – в крайнем случае.
Они пересекли улицу и поднялись по ступенькам. Генерал позвонил в дверь, затем огляделся и кивнул Степе. Тот понял и стал справа – в этом случае выстрелы не должны его задеть. Богораз отошел левее.
Прошла минута, другая. Косухин подумал, что Богораз прикажет ломать замок, но внезапно дверь отворилась. Степа подался назад и замер. На пороге стояла Наташа.
– Господин… Косухин, я не ошибаюсь? – в голосе чувствовалось удивление. Тут она обернулась и увидела генерала:
– Аскольд Феоктистович! Слава Богу! Я так волнуюсь… Вы не знаете, где дядя?
Богораз и Степа переглянулись.
– Они с Гастоном куда-то уехали. Я в доме одна… Как хорошо, что вы заглянули!..
– Разрешите войти?
Генерал оглянулся и кивнул своим людям. Офицеры вышли из машины и быстро направились к крыльцу. Сзади шел Валюженич. Наташа удивленно поглядела на генерала:
– Аскольд Феоктистович…
– Мы все объясним, – пообещал Богораз, и растерянная Наташа повела гостей в дом. Они прошли в гостиную, где на стенах висели весьма странные, на Степин вкус, картины – черные и красные многоугольники, помещенные прямо на негрунтованном холсте. Косухин вспомнил, что знаком с самим Ингваром, который не чета этим мазилам, и мысленно возгордился.
– Присядем, – генерал кивнул, и все трое устроились в глубоких креслах, обитых темной тканью. – Наталья Федоровна, вынужден вам сообщить, что мы все попали в… гм-м-м… достаточную сложную ситуацию…
– Что-нибудь с дядей? – испугалась Наташа. – Или с Гастоном? Знаете, с того вечера, как здесь появились вы, господин Косухин…
– Расскажите нам все, – перебил генерал.
Девушка нерешительно взглянула на Степу. Богораз понял:
– Степан Иванович осведомлен о наших делах. Он брат полковника Лебедева.
– Правда? – Наташа изумленно взглянула на Степу. Тому стало не по себе. Вспомнился заснеженный Иркутск, пустая комната – и девушка, закутанная в шаль, просящая его, красного командира, найти пропавшую кошку…
– Вы – брат господина Лебедева? Горжусь, что познакомилась с вами! Как жалко, что я ни разу не встречала Николая Ивановича…
…Перед глазами у Степы встала холодная степь, костер у подножия поросшего сухими колючками холма, Наташа, сидящая рядом с Николаем…
– Но тогда я ничего не понимаю… – девушка нервно рассмеялась. – Аскольд Феоктистович, наверное у меня до сих пор что-то не в порядке с психикой! Несколько дней назад я слышала, как дядя велел вам ликвидировать господина Косухина! Я даже, признаюсь, пыталась предупредить…
…Степа вспомнил испуганный взгляд Наташи, ее слова об «офицерах». Значит, ему не почудилось…
– Вы поступили верно, – спокойно ответил Богораз. – А мы были введены в заблуждение. Что было потом?..
– Потом… Потом вы позвонили, и я поняла, что нашего гостя уже нет в живых. И признаться, еле удержалась, чтобы не заявить в полицию…
– Наталья Федоровна, мы просто ошиблись, – мягко повторил Богораз.
– А если бы не ошиблись? Если бы господин Косухин действительно был чекистом?
Генерал ответил не сразу.
– Я отвечаю за безопасность программы, – наконец вздохнул он. – И за вашу безопасность тоже… Что было дальше?
– Дядя работал в лаборатории. Ближе к вечеру ему позвонили, и он вдруг приказал Гастону собираться. Затем он забрал всех людей и куда-то уехал… Вчера утром вернулся – и снова ушел, ничего не объяснив. У Гастона что-то случилось с ногой… Они очень спешили. Сутки я здесь одна. Хотела выйти, но заметила, что за домом следят…
– Это были мои люди, – кивнул генерал. – Вы не знаете, куда мог уехать ваш дядя?
– Не знаю… И совершенно не понимаю, почему от меня что-то скрывают!
Наташа замолчала. Богораз немного подумал, а затем как бы невзначай поинтересовался:
– Наталья Федоровна, Тускула на связь не выходила?
– Нет… – поразилась девушка. – Ведь «Мономах» так и не взлетел!
…Степа вспомнил взволнованную Наташу возле входа в рубку управления, окутанную паром серебристую стрелу, уходящую в небо… Неужели можно это забыть?
– Вы… – он хотел сказать «Наташа», но вовремя одернул себя. – Наталья Федоровна совсем… Ну, это… не помните?
– К сожалению, – девушка отвернулась. – Врачи обещают постепенное восстановление, но пока я помню лишь, как уезжала в Россию, а потом – клинику в Париже. Я знаю, меня привез во Францию господин Валюженич. Он такой… такой… Забавный…
И Наташа внезапно улыбнулась.
– Да уж, не Гастон, чердынь-калуга! – не выдержал Степа. Генерал укоризненно покачал головой. Наташа побледнела:
– Я бы просила, сударь, в этом доме не говорить в подобном тоне о моем женихе. Господин де Сен-Луи – выдающийся ученый и не вам чета!
«Да уж конечно!» – отпарировал Степа, но не вслух, а про себя. Похоже, Наташа действительно не знала, чем занимается мсье де Сен-Луи в свободное от науки время.
– Ваше превосходительство! – на пороге стоял капитан. – Мы осмотрели дом. Пусто. Только дверь в подвальное помещение закрыта.
– Могли бы поверить мне на слово, – вздохнула Берг. – Это дверь в лабораторию. Там замок с шифром.
– Откройте, Наталья Федоровна. – Богораз встал и кивнул Степе.
– Но… Там же установка «Пространственный Луч»!
– Тем более. Следует взглянуть.
Наташа некоторое время молчала, словно собираясь возразить, но затем резко встала и, не сказав ни слова, вышла из комнаты. Остальные последовали за ней. Прямо за дверью девушка наткнулась на Валюженича, тот отшатнулся, нерешительно пробормотав: «Гуд ивнинг…». Наташа невольно улыбнулась и снисходительно бросила: «Добрый вечер, сударь».
