– Клянусь всеми своими метавселенными – я убью тебя, и меня оправдают.

Великий Маг делал вид, что жутко злится, но в глазах прыгали веселые огоньки – уж больно забавно выглядел его стажер с задумчиво открытым ртом и широко распахнутыми глазами.

Они подошли к стеклянной двери платного отделения “только для своих” без каких-либо опознавательных знаков, Магнус Роше коротко постучал, и, после минутной задержки на пороге, их впустил внутрь щупленький мужчина лет пятидесяти. В нем не было ничего необычного, кроме мутных глаз, выцветших до такой степени, что грязно-белое извитое сосудами вещество в глазницах подозрительно напоминало давно протухшие яичные белки.

***

Надо уходить, но Тайсон не мог пошевелиться. Последний час он не сводил взгляд с девушки, лежащей на кровати, и на все уговоры Магнуса отвечал одинаково: “Еще пять минут”.

Но эти пять минут не желали заканчиваться.

Она казалась спящей, но, услышав шум у двери, зашевелилась и уставилась на гостей подернутыми дымкой глазами. Ей было далеко до протухших глазниц охранника, но и души в них уже не осталось. Девушка разглядывала посетителей с нескрываемым равнодушием, но Тайсон мог поклясться, что она узнала его.

– Я голодный как черт, – громким шепотом проорал Магнус.

– Иду, иду, – пробормотал молодой человек, подошел к Соне, наклонился к самому уху и что-то прошептал. Он хотел прикоснуться к белой, как зефир, коже, но не смог заставить себя – его первое прикосновение к ней не должно случиться здесь, в этой палате, на виду у разъяренного Мага и клюющего носом на стуле у двери коротышки.

Через десять минут Тайсон и Магнус входили в кафе, стилизованное под книгу популярной когда-то писательницы. Помещение делилось на два зала: один роскошный, отделанный мрамором и позолотой, украшенный живыми цветами и аквариумами с диковинными рыбками, и второй, больше напоминающий военные казармы или тюремные камеры двадцатых годов прошлого столетия, если не считать развешенных по стенам марионеток. Они выбрали столик у длинного, метров пять, аквариума с люминесцентными рыбками и заказали по тарелке сырного супа с большой булкой свежеиспеченного хлеба.

– Ну, что думаешь? – отхлебывая горячую густую жижу из позолоченной ложки, спросил Магнус.

– Что? О чем? – нахмурился Тайсон.

– О Соне.

– Ничего. Жалко ее.

– Вы были знакомы? – взгляд впивался в лицо молодого человека, как бульдог впивается в руку зазевавшегося прохожего.

– Нет, с чего ты взял? – пожал плечами Тайсон, как ни в чем не бывало макая пушистый плотный мякиш в сырное блаженство. Он был здесь впервые, и еда поистине впечатляла.

– Показалось, – коротко ответил Магнус. – Надеюсь, ее смогут спасти.

– Спасти?

– Ну, говорят… – Маг оглянулся по сторонам и почти лег на стол, пытаясь говорить прямо в ухо застывшего от удивления молодого человека. – Они пытаются найти душу, которая поможет ей опять стать “святой”.

Густая сырная жижа капала на накрахмаленную скатерть, но Тайсон этого не замечал. В голове образовался неприятный вакуум, высосавший все мысли, оставив его абсолютно пустым.

– Такое… возможно?

– Конечно. Правда, найти трудно. Идеально, если б у нее нашлись родственники… Братья там, сестры. Но разве сейчас найдешь хоть кого-то, кто отважился бы отдать всю душу за двоих детей? Ищут. Доноров хватает, а подходящей найти не могут.

– Доноров?

Теперь Тайсону казалось, что не только в его черепной коробке воцарился вакуум – реальность сжалась до размеров атома, а потом раздался Большой Взрыв, и все вокруг стало совсем другим. Доноры душ? Это никак не укладывалось в голове.

– Ты как будто вчера родился. Не слышал про такое? – усмехнулся Магнус, разбрызгав капельки супа по и без того испорченной скатерти. – Хотя откуда тебе это знать. Никто не знает. Об этом не принято говорить.

– А зачем ты мне рассказал? – словно во сне, едва ворочая языком, прошептал Тайсон.

– Предпочел бы не знать? Я тоже. Хотя… Это дает некое… преимущество. Теперь ты в курсе, к чему нужно стремиться. Не просто тратить бабки на очередную красивую задницу, а распорядиться ими с умом, когда придет время.

Магнус еще о чем-то говорил, переметнувшись на тему нового проекта и возможности его молодого стажера когда-нибудь самому стать создателем метавселенных. Тайсон слушал вполуха, пытаясь прислушаться к странному, возникшему внезапно, желанию выпить глоток ледяной водки из запотевшей стопки, наподобие тех, из которых они с Колином как-то хлебали текилу, заедая лимоном и занюхивая теплой кожей на тонких шейках хихикающих девчонок, присоединившихся к их столику для продолжения вечера.

– Принесите мне водки. Ледяной. Стопку, – наконец, решился Тайсон, поймав за рукав проходившего мимо официанта с мутными глазами. Тот кивнул и вопросительно посмотрел на Магнуса, но мужчина только качнул головой и ничего не сказал.

Водка обожгла горло и упала в желудок. У Тайсона перехватило дыхание, он зажмурился и сделал глубокий вдох.

Перед глазами всплыли размытые очертания выложенного кафелем бортика бассейна, темно-коричневый поднос с пустой стопкой, графином бесцветной жидкости и пепельницей, полной окурков, на фильтре заляпанных красной губной помадой. Проморгавшись от разбавленной хлоркой воды, он увидел чьи-то волосатые ноги в простых резиновых сланцах и длинных, до колен, купальных шортах бирюзового цвета. Его тело ласкала теплая вода, а на лице отпечатались блики жарящего как сумасшедшее солнца. Опустив взгляд, Тайсон увидел голое женское тело, от которого захватывало дух, и вдруг почувствовал незнакомое раньше возбуждение. Точнее оно было совсем не таким, какое молодой человек испытывал в своем собственном теле.

Снова взгляд наверх, стопка водки. Волосатые ноги куда-то пропали, но не успел Тайсон заметить это, как сзади тело девушки обхватили чьи-то такие же волосатые руки, прижавшись голым животом к спине.

– Тайсон! Тайсон! – голос Магнуса разрывал барабанные перепонки – как вовремя!

Почувствовав, что его сейчас вырвет, Тайсон подорвался и кинулся в туалет, чуть не сбив спешившего на помощь официанта.

Полегчало. Сев прямо на отдраенный до зеркального блеска пол, молодой человек постепенно приходил в себя, пытаясь понять, что это было. Несмотря на возбуждение в роскошном теле незнакомки, он мог поклясться, что девушка не хотела этих прикосновений и даже боялась.

– Ты как? – за дверью кабинки стоял Магнус Роше.

Тайсон с трудом поднялся, чуть не соскользнув рукой в унитаз, и вышел в общую комнату. Ополоснувшись под ледяной водой, он окончательно пришел в себя и даже смог вымучить кривую улыбку, размазавшуюся по все еще бледному лицу.

– Что у нас на десерт? – усмехнувшись, спросил он.

***

Телефон разрывался от звонков Колина. Тайсон не брал трубку уже несколько дней с их последней встречи, и друг даже пытался как-то раз приехать к нему домой, но, простояв под дверью минут тридцать, ушел ни с чем.

Ломоть положил мохнатую морду на колени, грустными глазами поглядывая на остатки сэндвича с заманчиво пахнущей курицей. Потрепав его по голове, Тайсон вцепился в сэндвич зубами, проигнорировав настойчивый взгляд.

Опять звонок.

– Да, – устало вздохнул Тайсон и откинулся на подушки.

– Живой? – Колин хмыкнул. На заднем фоне слышались знакомые звуки бара.

– Живой.

– А почему не отвечаешь? Хоть бы кивнул.

– Я кивал, – заулыбался Тайсон. Все-таки зря он так. Колин был единственным человеком, способным вытащить его из любой депрессивной ямы, куда он скатывался время от времени.

– Тогда ладно, – серьезным голосом ответил друг и добавил: – Я скоро приеду. Есть разговор.

– Давай.

Телефон полетел к панорамному окну и пропал где-то за кадкой с цветами, чудом не сдохшими за последнюю неделю – окна были плотно занавешены без малейшей возможности пропустить хоть лучик света. Ломоть, опечалившийся из-за сэндвича, кинулся за ним, но уткнувшись мордой в обрызганные чем-то мерзким листья, ощерился и попятился назад.