– Ясно, – смущённо произнесла Тесса.

– А потом мы с Саймоном поженились, – добавила Тайк, обнимая меня за шею и показывая своё кольцо.

Дрейк чихнул.

Тесса побледнела.

– Ч-что?

– Она вас дразнит, – ответил Гладстон, пряча улыбку.

– Ладно, – сказала Тесса и откашлялась. – Я так и знала.

Я оттолкнул руку Тайк и решил сменить тему.

– Так что вы хотели нам показать?

– Вот это, – ответил Гладстон, указывая на книжные полки.

Дрейк тут же лишился чувств от зависти[50].

Когда он пришёл в себя, Гладстон сказал:

– Рад, что тебе нравятся мои книги, Дракус, но я имел в виду вот это. – Он вытащил одну книгу, поставил на её место другую, и полка опустилась к полу, открыв ряд других узких полок. На них рядами лежали маленькие камни. Они были прозрачные, как стекло, и окрашены в красный цвет.

– Кровавые камни! – воскликнул Дрейк.

– И они спрятаны в вашем кабинете? – удивилась Тесса. – Разве это… не слишком очевидно?

Гладстон пожал плечами.

– Здесь им намного безопаснее, чем кажется на первый взгляд. Только сам Рон может их взять, а если ему удастся пробраться в замок, значит, наступил наш чёрный день.

Дрейк размахивал пальцем, очевидно, пытаясь сосчитать камни.

– Тридцать семь, – сказал Гладстон.

– Но… – начал Дрейк.

– Прибереги свои вопросы. И сядь. Мне нужно о многом вам рассказать, и я должен начать с начала. Как вы знаете, всего кровавых камней было пятьдесят. Вы знаете, что Реллик использовал их, чтобы исцелить великую чуму. Он исцелил её настолько хорошо, что даже воспоминания о болезни со временем стёрлись из памяти, так что теперь никто уже не скажет вам, что же это была за великая чума и в чём она выражалась.

– Узнав о великой силе камней, Рон решил отнять их у брата. Поэтому перед смертью Реллик спрятал все камни, какие сумел. Сегодня восемь камней находятся у членов Круга Восьми. У каждого рыцаря есть по камню, который помогает ему или ей отправляться туда, куда нужно. Камень Бартоломью забрали, когда Шакал убил его, поэтому сейчас он находится в руках врага. Один камень хранится в твоём плаще, Саймон, и там он и должен оставаться, поскольку ты тоже член Круга.

Гладстон поднял руку с согнутым большим пальцем.

– Таким образом, остаются ещё четыре камня. Реллик велел тебе их найти. Какой бы силой они ни обладали, Саймон, ты должен объединить их, потому что в этом и заключается миссия Фейтера. Рон тоже ищет камни, но независимо от его мотивов он не должен их найти. Если запись Реллика правдива и Рон и Шакал – одно и то же лицо, значит, его сила велика, а его влияние распространилось повсюду. Наша задача состоит в том, чтобы найти четыре последних камня раньше его. Полагаю, Саймон знает тайное место, откуда следует начинать поиски.

Я откашлялся.

– Вообще-то, – начал я, засовывая руку в карман, – осталось найти всего три камня. – Я вытащил камень с Дару и подал его Гладстону.

Впервые за всё время я увидел на лице Гладстона удивление. Очевидно, заглянув в наше будущее, он этого не увидел.

– Сэр, – сказала Тесса, – у вас челюсть отвисла.

Гладстон закрыл рот и взял камень из моей руки.

– Невероятно, – прошептал он. – Ты… – Он недоверчиво покачал головой и поднёс камень к свету. – Невероятно! Я готовлю вас к путешествию, а предмет ваших поисков уже у тебя в кармане, по крайней мере один из них. Откуда ты его взял?

Я быстро поведал ему краткую версию наших приключений на Дару.

– Я знал, что ты где-то был, – сказал Гладстон. – Ты ведь вернулся с пропавшей девочкой, вверенной Иодену, но Хоук заверил меня, что тут не о чем говорить.

– Я ещё не был готов всё вам рассказать, – сознался я.

Гладстон кивнул и поднял камень.

– Я могу положить его с остальными? – Я пожал плечами, и он осторожно, почти благоговейно поместил камень на нижнюю полку. – Значит, осталось ещё три камня. И три ученика Скеллигарда, отправленные на их поиски.

Я откашлялся.

– На самом деле два ученика, поскольку вы сами отчислили меня на прошлой неделе.

Гладстон махнул рукой.

– Да, да. Ваш корабль отправляется в полночь. Ждите на пристани. И Саймон… – Он вернулся к столу и снова открыл ящик. – Пока я не забыл, вот ещё один подарок, который я хотел бы тебе вручить. Ничего особенного, но это самая ценная вещь, какая у меня есть. – Он вытащил из ящика нечто похожее на маленький брусок чёрного стекла, и Дрейк так громко ахнул, что чуть не проглотил мой локоть, оказавшийся прямо у его рта, когда я поднял руку, чтобы почесать бровь[51].

– Это…

– Да, – ответил Гладстон. – Это камень печали.

– Что? – переспросил я.

На лице Гладстона появилось разочарование.

– Должен признать, я думал, что тебе известно о камнях печали.

– Я давал ему почитать книгу «Перечень редких магических артефактов» Эрматиджа, – поспешно произнёс Дрейк, – но он сказал, что потерял её!

– Но я и правда её потерял! – солгал я. Ухо тут же начало зудеть, но я решил не чесаться. Я знал, что Дрейк будет внимательно выискивать подобные признаки[52].

Гладстон с трудом удержался от улыбки.

– Что ж… камень печали вызывает в человеке негативные эмоции. Страх, сожаление, беспокойство, гнев и, собственно, печаль. Возможно, это неподходящий подарок для вашего путешествия, но с годами я пришёл к выводу, что величайшие битвы происходят внутри человека.

Гладстон несколько секунд задумчиво смотрел на камень, и я уже решил, что он заберёт его обратно. Кажется, он вовсе не хотел с ним расставаться.

– Используй его почаще. Он окажет тебе помощь, какую ты даже не можешь себе представить. – Гладстон вложил камень мне в руку.

– А теперь я вас оставлю, – сказал он. – Пусть удача Реллика сопутствует вам. Все маги надеются на вас.

Выйдя из кабинета Гладстона, я был в таком хорошем настроении, что его не мог испортить даже Иоден, направлявшийся по коридору в нашу сторону.

– Привет, Мастер Тупица… то есть Мастер Историк! – крикнул я. – Как дела у Маккензи? Представляете, Рон прислал красноглазого пса, чтобы наказать меня за её спасение.

Иоден был в нескольких футах от нас, но в тусклом свете факела я увидел его жестокую улыбку.

– Это самое меньшее, чего ты заслуживаешь! – рявкнул он.

При виде Иодена я решил, что сейчас самое время испробовать действие одной из кнопок плаща, которую мы ещё не успели протестировать. Обычно я делал это в каком-нибудь тихом укромном месте, где вряд ли бы мог кому-то навредить, но сейчас мне захотелось сделать что-нибудь безрассудное. Я сосредоточился на Иодене и повернул кнопку на правой поле плаща (А6), направив в неё как можно больше презрения[53].

Как только я повернул кнопку, Иоден исчез.

– Здорово! – похвалил Дрейк. – Ты его убил?

– Вряд ли, – ответил я. – Мне никогда так не везёт.

– Саймон, – сердито сказала Тесса, – тебе не следовало этого делать. – Но она всё равно вытащила из кармана записную книжку. – Какую кнопку ты повернул?

– А6. – Я огляделся по сторонам, но самого нелюбимого школьного учителя нигде не было. – Ага! – Я указал на вонючего клопа рядом с башмаком Дрейка. – Может быть, он превратился в него?

Дрейк с надеждой раздавил жука, не обращая внимания на протесты[54] Тессы.

Внезапно Иоден появился так близко от меня, что почти наступил мне на пальцы. Я оттолкнул его, и он завопил:

– ЧТО ПРОИЗОШЛО? Ты… Что произошло?

– Иоден? – раздался за дверью кабинета голос Гладстона. – Всё в порядке?

– Что такое… Я… – забормотал Иоден, глядя в пустоту. – Только что я… А потом меня не было…

– Прошу нас простить, сэр, – сказала Тесса, отводя меня в сторону. – Хорошего вам дня.