Так они и въехали в Париж, медленно проехались по его узким и извилистым, но местами уже замощенным камнем, улочкам и, представившись предмостной страже, ступили на Мост Менял, соединявший правый берег Сены с островом Сите. На этом небольшом и вытянутом клочке суши, который с высоты полета птицы походил на серп, размещался королевский дворец, огромный белый собор Девы Марии, курия, дома горожан, монастыри и резиденция епископа. Весь остров был окружен старой стеной, построенной еще при Меровингах, заросшей виноградом и плющом, но реконструированной прадедом нынешнего короля.

Пьер заворожено смотрел на высоченную громаду большого и красивого собора, а итальянец, разодетый в пух и прах, ловил на себе заинтересованные взгляды девушек и женщин, которыми были наводнены улочки острова.

Кардинал же, казалось, был погружен в себя. Он медленно приближался к королевскому дворцу – главной цели всей его, как казалось Ги, жизни. Его больше всего занимал предстоящий разговор с несговорчивым, подозрительным и прижимистым королем Франции, от него зависело многое, если не сказать – все.

Представившись начальнику стражи, Ги де Фуко выяснил, что король вместе с братьями находится в часовне Сен-Шапель, специально выстроенной Людовиком для размещения в ней тернового венца, выкупленного им у византийцев за огромные деньги.

– Не могли бы вы, милейший шевалье, сообщить его величеству Людовику о моем срочном визите и желании побеседовать приватно… – кардинал насквозь пронзил рыцаря охраны своим решительным взглядом. – Дела короны и Святого престола не терпят отлагательств… – он заметил, как рыцарь переменился в лице, нервно оглянулся, словно высматривал кого-то, после чего, тронув рукой за кольчугу воина, добавил. – Желательно, это в интересах короны, чтобы, по возможности, о нашей беседе никто не узнал. Он уже понял по глазам рыцаря, что его пропустят к королю.

– Монсеньор, ваше высокопреосвященство, его величество так занят… – пытался что-то лепетать стражник, тая под напором взгляда кардинала. – Все его помыслы принадлежат Святым местам и новому искупительному походу в Палестину…

– Вот и прекрасно! – Подвел итог разговора кардинал. – Без нашей беседы, уж поверьте мне на слово, никакого крестового похода не будет.

Стражник понял, что больше спорить с кардиналом бесполезно, вздохнул и произнес:

– Следуйте за мной, ваше высокопреосвященство. Я провожу вас в специальную комнату, где его величество проводит особые советы и встречи…

– Да благословит вас Господь, сын мой… – кардинал снял перчатку и протянул ладонь рыцарю.

Стражник молча поцеловал руку кардинала и отвел его в небольшую комнату, единственным убранством которой было огромное распятие, четыре деревянных стула, да ковер под ногами, порядком вытоптанный посередине. Ги де Фуко молча уставился на ковер и попытался разглядеть его рисунок.

«Вроде это персидский ковер…» – он не успел подумать, как внезапно отодвинулся большой гобелен, прикрывавший часть стены, и из-за него появился король Людовик.

– Доброго вам дня, монсеньор! – Людовик произнес эту фразу с напускным безразличием. – Мы рады принять вас у нас в королевском дворце…

«Вот, разбойник! – Подумал кардинал. – Говорит, что принимает во дворце, а на самом деле встречается со мной в какой-то крохотной каморке…»

– Здравствуйте, ваше величество! – Кардинал изобразил на своем лице открытую улыбку и поклонился перед королем. – Только Божий промысел вынудил меня, вот так, обратиться к вашему величеству…

– Все мы, кардинал, так или иначе, исполняем Божий промысел. – Людовик нервно повел плечом, устало выдохнул воздух и плюхнулся на один из стульев. Он расслабленно повел рукой, предлагая Ги де Фуко присесть. – Присядьте, ради Бога, вы же с дороги…

«Хороший знак, – решил кардинал, присаживаясь на стул, стоявший возле короля, – интересно, а он уже знает?»

– Благодарю вас, сир… – Ги сел рядом с Людовиком. – Неотложные дела привели меня к вам…

– Пустующее кресло папы?.. – Людовик хитро взглянул на него.

– Именно, ваше величество… – грустно кивнул кардинал, понимая, что темнить и юлить, уже нет надобности. – Я, как француз, как бывший ваш духовник…

– Господи, когда же, наконец, наступит рай на земле… – король устало закатил глаза. – Надоело…

Ги де Фуко присмотрелся к нему. Да, неудачная египетская экспедиция не прошла даром для Людовика. Пятидесятилетний король Франции почти полностью облысел, исхудал, истязая себя длительными постами и умерщвляя плоть молитвами и ночными бдениями. «Да, а он, часом, не подвинулся ли в уме?» – мелькнуло у кардинала в голове. Он слышал разговоры о том, что король Франции возвратился из похода удивительно набожным, суеверным и осторожным, что все всерьез стали опасаться за его голову и здоровье. Этому были веские причины – король частенько заговаривался и тогда придворные советники, рыцари и монахи слышали из его уст мрачные мысли, связанные, прежде всего, с тем, что, мол, господь таким вот образом покарал его и воинство, украв победу и вручив ее мусульманам.

– Рай на земле, сир, надобно творить, прежде всего, в душах паствы… – тихим голосом произнес кардинал.

– Послушать вас, так просто соловьями поете… – Людовик кисло и натужно улыбнулся, обнажив беззубую усмешку. – А на деле выходит… – Король махнул рукой, дав понять, что пора оставить пустую болтовню и переходить к делу. – Мы заинтересованы в том, чтобы новым папой стал француз…

«Победа…» – Ги с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуть в ладоши от радости, однако, собрался и тоном безразличия ответил:

– Франция, по праву старшей дочери католической церкви, а короли, на правах старших сыновей, доказали Риму свою верность и честность, а о порядочности и говорить нет надобности…

– Прекрасный реверанс в наш адрес… – Людовик устало закрыл глаза. – А, давайте-ка, монсеньор, прогуляемся и поиграем в шары?..

– К моему великому несчастью, мне надо срочно спешить в Перуджу на конклав кардиналов, ваше величество…

– Стало быть, мой друг, дела совсем пропащие?..

– Не то слово, сир! Просто беда! Гибеллины во главе с Конрадом и Манфредом совсем распоясались, ничего святого у них нет!..

– Святость – прерогатива церкви… – вяло ответил Людовик. – Что получит Франция, если мы вас сделаем папой Римским?..

Вопрос, поставленный королем прямо в лоб, озадачил Ги де Фуко. Он, конечно, ожидал нечто подобное, но, вот так, открыто и честно…

– Сир, я…. Прямо не знаю, что и ответить…

Людовик хмуро посмотрел на него, вздохнул и, скрестив пальцы рук, подпер ими свой подбородок.

– А вы ответьте то, что сразу же придет вам на ум…

Ги де Фуко поднялся и прошелся по маленькой комнатке часовни Сен-Шапель, резко развернулся и, глядя в глаза Людовику, ответил:

– Франция получит преобладание в Европе и… – он сделал небольшую паузу, подбирая слова, – регентство над королевством обеих Сицилий…

Людовик рассмеялся. Его смех был более похожим на хрип или кашель. Он снова прикрыл глаза и ответил:

– Пустая болтовня… – король открыл глаза и жестом приказал кардиналу сесть рядом с ним. – Корона моих предков и так преобладает в Европе, а что касается призрачного удовольствия втянуться в еще одну отдаленную войну, так мы вам ответим, что нас, куда больше, занимает вопрос крестового похода и, соответственно, расходов на него, а не на кровавую бойню в христианской Италии…

Ги присел рядом с ним. Он понял, что, при всем кажущемся равнодушии, Людовик заинтересовался его предложением. Если не полностью, то хотя бы отчасти…

– Сир, мои предшественники, папы Римские…

– Ой! Как вы начинаете, монсеньор… – Людовик понимающе закачал головой, давая понять Ги де Фуко, что именно от короля зависит, будет ли он папой Римским. – Рим уже давно подвержен смутам, анархии и гибеллинам. Даже мой брат, Шарль де Анжу и де Провен, хотя и носит титул сенатора Рима, а и то, из соображения безопасности перебрался оттуда к себе в графство. Кстати, он здесь и рассказал мне о том, что творится в Италии, можно сказать, из первых рук…