***

Вольный снег пушист и светел,

жизнь добра и к нам чуть-чуть.

Ты давно меня приметил,

разгоняя снега муть.

Вот и все. Мы снова вместе

средь лесов, снегов, домов.

В разговорах меньше лести,

а в сугробах столько снов!

Жизнь, она подобна свету.

Свет, как ты: то хмур, то зол.

Ты исчез. Ищи примету.

Может, ты просыпал соль?

Не бог весть, но жизнь струится,

роскошь, если ты со мной.

А вот мне, мне часто мнится,

не пройдет жизнь стороной.

Постарайся, не продайся,

не злословь из многих слов,

и тебе, даст Бог, воздастся,

и совсем без лишних слов.

Как пушист сегодня ветер!

Свит из множества пушков.

На тебе любимый свитер

из пушистейших снежков.

13 февраля 1995

***

Мороз действительно прекрасен,

и солнце светит в небесах,

и мне не надо сказок – басен,

лишь бы Вы были на глазах.

Вы мне нужны, как Бог, как солнце,

или как капля молока,

я бы Вас выпила до донца,

ведь наша встреча так легка.

Но Вы? Вы просто в отдаление,

мне вас руками не достать,

и задохнулось вожделение,

увидев Вас и Вашу стать.

Я Вас люблю. Увы, безмолвно.

Без редких встреч, без суеты.

Вот Вы проехали… довольно.

И чувства прыгнули в листы.

Вы мне нужны таким далеким,

боюсь я частых, жарких встреч.

Люблю кудрявым, синеоким.

Каким Вас именем наречь?

Забылся облик синеокий,

ушел он в память навсегда.

Когда в душе мир слишком строгий,

любовь уходит как звезда.

14 марта 1995

***

Не нужно нам любовной суеты,

зачем стирать, готовить и мыть окна?

Потом он скажет, что чужая ты,

хотя его одежда в пене мокла.

Да, черт возьми, весь быт и всю любовь,

и оскорбления, будто ненароком.

Семейный быт, любовь и счастья новь,

остались где-то с первым чернооким.

Голубоглазый, что не говори,

был отзвуком экрана и мечтою,

кумира из него не сотворить,

как сотворишь – узнаешь, чего стою!

А быт? А жизнь? А в сердце пустота?

Пусть будет пусто, но без оскорблений,

и дома будет тоже чистота,

но без Его великих повелений!

Ни те года, ни те уже мечты,

и вместе жизнь нам просто невозможна.

А взлет фантазий, пусть в них даже ты…

Сия мечта, похоже, просто ложна!

Туманная домашняя погода,

с ней самолетом в небо не взлететь.

Пускай пройдут еще пустых полгода,

Тогда поймем кого кто будет греть.

1995

***

Как хорошо, что солнца свет

всегда приятней пыли,

оно тебе не скажет: "Нет!"

и не соврет, где были.

Я вновь иду на перерыв

среди сплошной работы,

стою у пруда, где обрыв,

без мыслей и заботы.

Ты за рулем иль будешь там,

но ты меня не встретишь,

а в бедах ты повинен сам,

в них не поможет ретушь.

Да, так проходит перерыв

без встреч, всегда в прохладе,

не предвещая наш разрыв.

Ты здесь проедешь в "Ладе".

Проедешь в Ладе, иль пройдешь,

мне все неинтересно,

когда-нибудь и ты поймешь,

как в этом мире тесно.

А я у пруда постою,

и посмотрю на воду,

которую ты будешь лить,

себе и мне в угоду.

1995

Прикосновение

Что нужно в жизни от мужчин?

Любовь и нежность.

У них есть множество причин

на холод снежный.

За то мгновенье бытия,

подарок Бога,

прощу нещадный быт, где я

живу так строго.

Ничем не купишь ты любовь -

все по наитию,

и чувства редко вспыхнут вновь -

не надо ныть нам.

Года, года и много лет

любви и страсти,

но не всегда погашен свет

и ловля в снасти.

Руда, руда, вся жизнь руда,

где бриллианты?

Так вот зачем нужна среда!

В ней есть атланты.

Те, что тебя не обойдут

и не обделят,

прекрасный, чудный этот миг

с тобой поделят.

Мгновенье счастья – легкий всплеск,

удача, редкость.

В очах любовный вспыхнул блеск?

Замри, слов ветхость.

Но счастья миг, прекрасный миг -

Одно мгновенье!

О, это чувств из клеток крик -

прикосновение!

1995

***

Вновь осень золотая отцвела,

и пышная листва рябины красной

в заоблачные выси не звала.

А есть ли у земли другие краски?

А дел полно. Их просто все не счесть,

одной мне их совсем не переделать,

а от тебя молчит любая весть,

и отдыхает по ночам лишь тело.

Как хорошо деревья оголились,

и в черных платьях их стоят стволы,

они давно невидимо влюбились,

а желтые одежды им малы.

Лихая осень быстро отошла,

златая осень наших отношений,

настали почти черные цвета,

цвета одни – заоблачных лишений.

Потом пришла неведомая тишь,

когда нет ни листвы, ни снегопада,

а лишние тревоги просто: «Кыш!»

Сегодня мне любви твоей не надо…

Все выше солнце, золотистей цвет,

и что-то неземное появилось.

В голубизне других оттенков нет,

твое лишь имя в титрах засветилось.

1995

***

Первые морозы,

первый легкий снег,

все замерзли слезы,

откажусь от нег.

Чтоб здоровье было

еще много лет,

чтоб в душе остыло –

шлю тебе привет.

А любовь мужская-

отойди, постой.

Видишь у леска я,

у березы той.

Надоело, милый,

от любви стонать.

От березы – силы

буду лучше брать.

Первые морозы,

первый легкий снег,

все замерзли слезы,

откажусь от нег.

1995

***

Мороз морозит сквозь мороз,

сияя на рассвете.

Тепло исчезло в мире грез,

и жизнь в холодном свете.

У осени порядок свой

в ковре опавших листьев.

Земля, покрытая листвой,

морозцу дарит кисти.

Стареет медленно любовь

и жизнь стареет с нею.

Уходит в прошлое. Где новь?

Сугробы индевеют.

Снега лежат всегда пластом,

годами, словно айсберг.

Но все роднее отчий дом,

а дома есть свой мастер.

О, Боже мой! О, Боже твой!

Возможно? Все едино?

Быть может, мы одной судьбой

растопим айсберг-льдину?

Но кто растопит чувства ком,

когда они замерзли?

Когда и взгляды все снежком,

когда в лед вмерзли весла.

1994

***

Крещенские морозы,

прекрасный светлый лес,

деревья в снежных позах,

голубизна небес.

Божественно и мило

блестит на солнце снег,

необъяснима сила,

морозных, жгучих век.

Стоят дома лесные

и в юбках дерева,

ветра летят сквозные,