15 мая 1952 года. Москва.
Тренировочный цикл сборной в самом разгаре. Ежедневные двухразовые тяжёлые тренировки выматывали так, что вечером, добравшись до кровати, многие сразу вырубались до утра. Объявление тренера о том, что во время турнира не будет тяжёлых тренировок было встречено аплодисментами.
Также Маслов доводит до сведения футболистов, что турнир на который мы поедем, фактически является чемпионатом Европы, о чём и было сказано в письме УЕФА в наш Спорткомитет. Восемь сборных разбиты на две группы. В нашей, кроме нас, сильные венгры с англичанами и непредсказуемые хозяева — бельгийцы. Победители групп разыграют чемпионство, а вторые в группах сразятся за бронзу чемпионата. Спорткомитет вечером будет напутствовать команду и наверняка будет нацеливать, как минимум — на медаль.
На тренировке отрабатывали согласованность линий при схеме 4−2–4. «Горьковчане», коих было пол сборной, уже освоили это построение, как дважды два. А вот у остальных сборников это вызывало трудности. Крайние защитники и нападающие должны были, как челноки, носиться по своему краю. «Стояние и шагание» на поле не приветствовалось. Нужно было постоянно открываться в атаке и прессинговать при потере мяча. К концу двусторонки некоторые парни еле волочили ноги.
Никита Симонян, похлопывая по забившимся бёдрам, спрашивает меня:
— Юра, у вас в «Торпедо» что? Все тренировки такие?
— Да. Только кроссы мы каждый день бегаем не по пять, а по десять километров…
Вечером вместе с тренером и командой иду на заседание Спорткомитета. Там нам говорят напутственные речи и просят не порсрамить честь советского спорта. Маслов окончательно определил состав сборной СССР: Яшин, Иванов; Крижевский, Башашкин, Амосов, Маслёнкин, Кузнецов, Кесарев; Нетто, Парамонов, Колобков, Бубукин; Бобров, Сальников, Симонян, Жаров, Иванов, Исаев, Татушин, Васильев.
Взбрыкнувшего Боброва Спорткомитет вернул в сборную после многочисленных петиций трудовых коллективов, пришедших по в ЦК партии. Сева и сам истосковался по футболу, и поэтому тренировался хоть и без фанатизма, но с радостью. Многих известных футболистов Маслов отцепил от сборной. Ему были нужны «пахари» на поле, а не «звёздные ходоки».
Тренер, после беседы с Гранаткиным, отозвал меня в сторонку и «насовал» за выкрутасы перед госорганами. Оказывается, моя выходка в квартире Плэнглин не осталась безнаказанной. На вчерашнем заседании Спорткомитета, обсуждавшего состав спортсменов отправляющихся на Олимпийские игры, мою кандидатуру чуть не завернули и у боксёров и у футболистов. Ответственные товарищи из ЦКа и госорганов заявили, что, мол, не достоин представлять… С капиталистическим душком я, видите ли, оказался… Но, Гранаткин настоял на том, чтобы я был в сборных в запасе. Мало ли что с игроками случиться за два месяца… Болезнь, травма.
Эх, жизнь моя жестянка. Ещё раз рот раскрою и пипец Миссии!
Жаров, если не можешь сидеть на попе ровно, то езжай в Корею, пока не поздно. Играй там своей Насте на гитаре, а она будет тебе корейские песни петь в вашем дворике. https://youtu.be/0wsmQPp2VSE?list=RDEMGY47mE_Br6Ip_qBPUgHmeg&t=1
Песни это хорошо. А что вы подразумеваете под «пока не поздно»? На что это вы намёкиваете?
Жаров, ты тупой? Тебе итак уже больше, чем нужно сказали. Всё. Конец связи…
17 мая 1952 года. Москва.
— Манал я всё это, — защитник Толя Башашкин с остервенением бросает на лавку развевали свою потную майку, — (мне) Он вас в Горьком тоже так гоняет? Охренеть- не встать! Да я завтра ноги откину от таких нагрузок. И схема эта дурацкая. Весь матч полкоманды занимаются этим… как его… петтингом!
— Прессингом. — с улыбкой поправляю я.
Весёлый Колобок выходит из душа и делает объявление:
— У меня сегодня — день рождения. Двадцать два, для тех кто не в курсе. «Дед» даст днём автобус на пару часов. Лёва(кивает на Яшина) знает хорошее место на реке. Будет шашлык, но без спиртного… «Дед» запретил. Так что — все приглашены…
— Хорошо, что в Бельгии такой дневной тренировки не будет, — констатирует здоровяк Крижевский, — А то я до стадиона не доползу.
— Доползёшь, если перед тобой фляжкой с «Киндзмараули» трясти… — под хохот команды заявляет Сальников.
Я молча вытираюсь на скамейке. Тренировки были тяжёлыми для тех кто не втянулся. А для «горьковчан» уже второй год идёт в таком режиме. В это время прессинг в футболе был редким зверем. У Абрамова в Куйбышеве «Крылья» порой выстраивали «волжскую защепку». И оставляли с «носом» столичных лидеров.
Наш тренер с виду «колхозник» тянущий одну «Беломорину» за другой. Говорит мало, но уж если скажет… Мало не покажется. Вон, как ветерана Бескова из сборной выставил. У него снисходительное отношение только к Сёве Боброву. Но, оно и понятно. Наш лидер — битый-перебитый. Имеет право на послабление. Он по полю пешком ходит, но, когда принимает мяч, то преображается. Прёт на ворота, как бык на тореадора. Отнять у него мяч без нарушения правил очень тяжело. Но, в схему коллективного отбора мяча Сёва не вписывается, поэтому и будет, вероятно, играть роль «свадебного генерала» для европейской прессы.
Тренер не любит перегибать палку. Он ведёт себя как диктатор только во время игры. А вне поля может и посмеяться с игроками, и выпить-закусить. Он может даже разрешить «творческую игру на поле» отдельным корифеям типа Боброва или Колобкова. Но, только если это идёт на пользу команде. В любом случае, наш тренер Виктор Маслов был фанатом своего дела и порой давал футболистам расслабиться после тяжёлых тренировок…
На «природу» взяли выписавшегося сегодня из больницы домой сборника Витьку Шувалова, у которого страшный диагноз не подтвердился. Вот, слушаю его рассказы:
— Помыться в детстве зимой было целой проблемой. Воду из колонки натаскать. Нагреть на керосинке — целый час. А потом втроём по очереди в одном тазике… В комнате — не разбежишься. Печка с дровами, помойное ведро, детский горшок. Того и гляди навернёшься. Часто мама вешала в комнате бельё на верёвке. На кухне и в коридоре много не повесишь… Теснотища. Я спал на фуфайках под столом. Дома было скучно — поэтому я с дружками весь день после школы гонял на улице…
Потом мой бывший одноклубник Костя Крижевский рассказал о прошлом турне нашей сборной по странам Азии.
— Мы там два раза чуть не разбились при посадке, — со смехом вспоминает он, — А ещё мы случайно заказали жаренных червей и Костя Бесков всё сожрал. Думал, что такая говядина тонко нарезанная…
Перед вылетом в Брюссель я прошерстил газеты в поисках новостей для политинформации. Пишут про успех Павильона СССР на Всемирной выставке, про рекордную распашку Целины и желают нам успеха в Чемпионате Европы по футболу. Напоминают, что 24-го мая в Швейцарии состоится конкурс песни «Евровидение-52». От Советского Союза будет выступать вокально-инструментальный ансамбль «Акварели».
Краем глаза я поинтересовался президентской гонкой в США. Джонсон против Эйзенхауэра. Линдон Джонсон, взяв в вице-президенты молодого Джона Кеннеди — не прогадал. Новый заместитель Джонсона в демократической партии так и сыпал новыми идеями, обаятельно улыбаясь на публику. Молодёжь Америки перешла на сторону демократов, выровняв шансы претендентов…
18 мая 1952 года. Брюссель.
Прилетели утром. Заселились в гостиницу. После обеда сходили на Всемирную Выставку. Для хроноаборигенов это, конечно, событие. Многие послевоенные новинки можно посмотреть и даже потрогать. И наша страна здесь не ударила в грязь лицом. Павильон СССР один из самых посещаемых. Перед входом новенькая «Волга». За углом грузовой «Бычок» и автомобиль-такси «ГАЗ-12».
