Его выбор пал на стендапера, и к двадцати годам он уже собирал полные залы людей. Обожал импровизацию - легко и непринуждённо взаимодействовал с публикой. На любую реплику, за считанные доли секунды, находил подходящий, остроумный ответ. Это было у него в крови. Он чувствовал, что нужно ответить и как повести себя, он не думал. Думать и выбирать времени у него не было. Опыт и умение чувствовать людей и их эмоции быстро подсказывали ему и вели его беседу по наилучшему для смешного и яркого шоу пути.

В его арсенале были не только собственные наработки. Тысячи виденных им в детстве смешных персонажей и ситуаций - в жизни, фильмах и мультиках, - здорово помогали ему в выступлениях. Он вставлял пародии на этих персонажей, их действия и реплики туда, где они были к месту, туда, где они оказывали наибольший эффект.

Душа Брэда была чувствительнейшим в мире индикатором людской радости, веселья и интереса. Выдавая остроумные шутки, он впитывал эмоции взрывающегося от хохота зала и наслаждался своим выступлением. Если шутки были недостаточно хороши, и взрывы смеха не сотрясали зал так, как положено, как нужно было его сущности, индикаторы кололи его. Он запоминал эту боль и в следующий раз в примерно подобной ситуации шёл по другому пути, нащупывал тот, который приведёт к наибольшему взрыву.

Учился мой подопечный очень быстро. После каждого шоу он делал для себя множество выводов, изменял в репертуаре сотни, не подходящих к конкретным случаям, реплик, проделывал огромную домашнюю работу, представляя тысячи возможных развитий ситуаций в зале и репетируя ответы на все из них. Каждое выступление на сцену выходил новый, усовершенствованный Брэд, с более чувствительными индикаторами, чтобы уловить больше и забрать на отработку ещё более тонкие и неуловимые моменты.

Люди со всего мира наслаждались его шоу. Радость, сгенерированная благодаря ему, била все рекорды. Миллионы землян смеялись, были веселы и добры после просмотра его выступлений.

Слава и деньги потекли к нему. В двадцать три года он был уже звездой мирового уровня. Его приглашали провести самые важные, самые значимые события на Земле. Огромный спрос позволял Смиту - его агенту, - задирать высочайшие цены, даже устраивать аукцион на него. И после каждого проведённого эвента цены на Брэда росли. Публика требовала именно его. Некоторые высокоуровневые награждения, презентации и другие знаковые события многие просмотрели только из-за моего подопечного, из-за того красочного юмористического шоу, в которое он их превращал.

А в двадцать шесть лет он пристрастился к наркотикам. Я пытался помешать этому, портил ему настроение после каждого употребления. Всё его существо кричало ему, что это неправильно, совесть колола его ежечасно, но всё без толку. Его воля растворялась, как сахар в воде.

Выступал он уже не так ярко. Фанаты стали отворачиваться от него. Я как мог стимулировал его возвращение на правильную дорогу, вдохновлял до дрожи, когда он брался за себя и отрекался от губительных вкалываний. Но делать это становилось всё сложнее…

В двадцать восемь лет он умер от остановки сердца во время очередного укола. Его искра потухла…»

Райун нахмурил брови.

«Как мог стимулировал, - передразнил он нюара. – Профилактикой надо было заниматься. Такая слава свалилась на молодого парня. Такой стресс. А ты только по карьере его гнал, как жеребца на скачках… Пообщаемся с тобой ещё... Нужно разобрать случай поподробнее. Чтобы другим нюарам был урок».

Он приблизил следующую работу.

«Искру, доставшуюся мне, звали Владимиром. Сильный разум, прекрасные физические данные, решительность. Ему предначертано было стать лидером. Главой государства или крупной компании. Любящие, обеспеченные родители предоставляли ему необходимый досуг для свободного развития. И он прекрасно его использовал. Книги, размышления. Организация небольших торговых точек с четырнадцати лет.

В школе - которую он закончил с отличием, - Владимир был непререкаемым лидером. Поступил в один из лучших университетов мира. И там встретил её…

Ничего не предвещало беды. В школе он не был падок на девочек – скорее они на него.

Поначалу всё было прекрасно - он познакомился с этой Еленой, они понравились друг другу. Любовь сделала Владимира ещё сильнее. Он порхал и расцветал. Все его действия получили ускоряющий и улучшающий коэффициент. Я был только «за» такой дополнительный стимул к жизни и движению.

Так пролетел год. Год, который Владимир прожил, как в сказке. Идиллия была нарушена, когда Елена честно призналась, что больше его не любит и хочет расстаться.

Жизнь моего подопечного «почернела». Теперь все его действия получили тормозящий и ухудшающий коэффициент. Причём гораздо больший, чем был до этого.

Он стал таскаться за своей возлюбленной, умоляя её вернуться. Названивал и поджидал у общежития. Всеми этими действиями вконец уничтожая возможность восстановления прежних отношений – он становился противным ей.

Я подбадривал его, старался переключить внимание на что-нибудь другое, даже на других девушек. Без толку. Елена была нужна ему, как воздух. И чем больше она его отталкивала, тем больше он желал обладать ею снова. Она становилась божественной для него.

Потом произошло непоправимое. Владимир отправил Елене письмо с обещанием убить себя, если она не вернётся. Подписал свой смертный приговор…

Убедившись, что возлюбленная получила письмо, знает его содержание, но не собирается восстанавливать отношения, мой подопечный стал думать над способами самоубийства.

Смертный приговор был подписан именно потому, что Владимир был сильной личностью, человеком слова и чести. Написать такое письмо и потом не выполнить угрозу было немыслимым для него. Вот тогда я и пожалел, что он такой сильный и честный. Многие на его месте плюнули бы на обещанное и жили дальше. Но не моя Искра…

В возрасте девятнадцати лет, не раскрыв свой потенциал, не принесши огромную пользу своему обществу – даже не начав выполнять своё предназначение, - Владимир покончил с собой. Он застрелился»

«Застрелился, - снова передразнил Райун нюара. – Лекции про любовь и её опасности прогуливал что ли?»

«А хотя, что он мог сделать? – задумался руководитель Асвани. – Такое дело – Любовь. Не оберегать же Искру от всех контактов. Будь Владимир постарше и подзакалённей в любовных делах, может быть и пронесло бы. А так, совсем зелёный парнишка и сразу такие чувства. Не повезло просто. Любовь – одна из главных опасностей, подстерегающих на Земле. Некоторые профессора говорят, что она нужна была людям раньше - теперь от неё нет толку, только вред. Я думаю, что любовь нужна и ещё больше пригодится в будущем, пусть хранится в ДНК. Но такую Искру загубила… Эх, Земля…»

Земля была одной из самых излюбленных планет руководителя Асвани. Людей он чаще, чем других существ, приводил в пример, когда объяснял какую-нибудь тему студентам.

Райун вспомнил, как один нюар - который решал: идти в Академию порядка или нет, - задал ему недавно главный вопрос:

- А зачем вообще нужен порядок? Не лучше ли просто выбирать существ с самыми сильными энергией и желаниями и вдохновлять их?

Пришлось устроить этому абитуриенту экскурс на Землю.

- Смотри, - сказал Райун, когда они зависли над оживлённым перекрёстком. – Все эти машины спешат по делам, задержка на дороге дорого будет им стоить. Всем выгодно, чтобы участники движения подчинялись правилам. В этом случае сильно повышается шанс успеть туда, куда надо и сделать запланированные дела.

Он щёлкнул пальцами:

- Устроим небольшой хаос.

Нюар стал свидетелем ужаснейшего беспорядка. Машины начали лезть друг на друга, водители орали и ругались. Некоторые автомобили стукнулись. Образовалась пробка. Движение встало.

- Что вы сделали? – воскликнул нюар.

- Я стёр из памяти этих водителей правила дорожного движения. Теперь они не знают, кто должен ехать первым, а кто пропускать. Беспорядок, получившийся, вследствие этого, очень скоро парализует несколько километров дороги. Многие не успеют туда, куда планировали. Не сделают то, что должны были сделать, вовремя. Пропадут продукты, не будут накормлены в положенный час дети, сорвутся обещания и договорённости. И так далее. И это только из-за одного перекрёстка. Представляешь, если хаос будет царить повсеместно? Не будет слаженной работы и движения к единой цели. Никто не будет строить планы. Прогресс будет невозможен.