Берия только цыкнул мне в спину, нехорошо цыкнул, отчего за будущее «терминатора Сталина» Павла Анатольевича Судоплатова стало тревожно. Ладно, не «перекодировать» же Лаврентия по новой, время поджимает.

Слетел по лестнице, на ходу «поправил воротничок» бериевскому охраннику, старлей заворочался приходя в себя и тут же получил по подбородку. Так лучше, пусть Берия считает летёху вырубленным чем загипнотизированным, к чему лишние жертвы. Быстро занял наблюдательный пост за голубятней, отсемафорив Куприяну, мол, всё нормально, перечитывай «Правду» и далее. Ан нет, уже «Красная звезда» у одноногого чекиста в руках.

Шторка на кухне неспешно задёрнулась, ого, быстро Лаврентий верёвки «перепилил». Через две с половиной минуты товарищ Берия в сопровождении товарища Вершинина вышел из подъезда, под аркой уже маячили два «шкафа» расслабившиеся при виде припоздавшего начальства. Тэк-с, если всё правильно рассчитано и Берия не поймёт, что «загипнотизирован» (хотя какой к чёрту гипноз, я ж не цирковой фокусник, не «чародей» Мессинг) то и вопросов к хозяину явочной квартиры у Лаврентия не возникнет, это я отдельно «нашептал», пригодится ещё одноногий ветеран органов. Главный итог — Лаврентий Павлович продолжит проводить встречи с агентурой в этом адресе и «придержит» карьерный рост Георгия Жукова, вскользь упомянув Сталину о пьянстве лихого комдива и о шашнях с бабами, которых ранее пользовала «банда Тухачевского». Расчёт на то, чтоб в Монголию через пару-тройку месяцев отправить не Георгия Константиновича, а Константина Константиновича. Правда, Рокоссовского надо оперативно и весьма кардинально подлечить, для чего необходимо ехать в санаторий где будущий маршал восстанавливается после пыточных застенков «Шпалерки»…

Глава 12

Рокоссовские отдыхали в военном санатории «Архангельское». Так оно и понятно, в этом варианте Константина Константиновича освободили, считай, на год раньше, в Сочи может и поедут, но позже.

Но, судя по рассказу лечащего врача комдива, Евгения Альбертовича Пумпянского, досталось бравому краскому изрядно.

На доктора вышел довольно просто, расспросить чиновников Санитарного Управления РККА про комдива Рокоссовского и «почистить» память о разговоредело для меня нехитрое. С Пумпянским же познакомился в качестве старшего лейтенанта НКВД, якобы присланного «из центра» присмотреться к товарищу Рокоссовскому, как его здоровье, нет ли обид на партию, может ли Константин Константинович после интенсивного лечения поехать в длительную ответственную командировку. Евгений Альбертович, благосклонно принимал обращение «Профессор», коим не являлся, но не поправлял ни хрена не понимающего в медицинской иерархии чекиста. Что интересно, по повадкам чертовски походил Пумпянский то ли на книжного доктора Айболита, то ли на главного героя фильма «Депутат Балтики» и немножко, малость самую, на товарища Ленина, каковым вождя мирового пролетариата изображал лауреат и орденоносец товарищ Щукин.

— Значит, батенька товарищ старший лейтенант, знаете основы массажа?

— Так точно товарищ профессор, обучался немного, когда в «Динамо» в команде по боксу состоял.

— Что ж, хорошо, сойдёте за моего ассистента. Возьмите опросные листы, карандаш и делайте вид, что записываете вопросы и ответы пациента. Хотя о чём это я — непременно записывайте. Актёр из вас не очень, а так, глядишь и сойдёте за старательного ординатора.

— Хорошо, профессор, тогда, для пущей конспирации, обращайтесь ко мне как к Левину. Борису Аркадьевичу Левину. Это доктор знакомый, мне привычно будет, не растеряюсь.

— Ну что вы, батенька, товарищ старший лейтенант, ну какой из вас Левин?

Чёрт! Уел, клистирная трубка, уел! Я и забыл как после исторического заагентуривания Берии, что называется, «наступил на горло собственной песне», — перекроил морду лица и из симпатичного (в общем то) а где то даже и мужественного Саши Новикова превратился в рыжеватого полукалмыка-получуваша. Ну, это я так себя обозвал, когда в зеркало полюбовался после трансформации. А скопировал новый облик с мужика, случайно виденного в Сокольниках. Только тот махонький, метра полтора с кепкой, я же категорически не хотел съезжать ниже родных 185 см, потому и морду не пожалел, фиг кто сопоставит нынешнего чекиста-ординатора Сергея Никонова с Александром Бондом-Соколовым.

— Да, действительно, на Левина не тяну. Тогда, доктор Лобанов, — подойдёт? Семён Лобанов⁈

— Гм, — Пумпянский благоразумно спрятал глум интеллектуального превосходства где-то в уголках очков, — подойдёт. Ординатор Семён Лобанов — звучит!

Комдив жил с женой и дочерью в просторном номере, а врачебный осмотр проходил, как правило, в процедурном кабинете, не хотел Константин Константинович показывать четырнадцатилетней Ариадне по сию пору не исчезнувшие кровоподтёки и корсет, фиксирующий сломанные рёбра. И это на год меньше провёл Рокоссовский на «Шпалерке»! Представляю, как его дубасили в нашей реальности…

Ладно, сейчас пятнадцатое апреля, если поднапрячься и явить медицинской общественности чудодейственно быстрое излечение комдива, вряд ли данный случай воспримут как сенсацию и переворот в науке. Тот же Альбертыч сразу грудь колесом, бородёнку «академическую» распушит и заблажит об особой терапии, методику сверхскоростного восстановления изобретёт за пару часов, распишет с примерами, фактами, даже со статистикой. Чувак прям жаждет выбиться в корифеи и профессора, да и не вспомнит про скромного «консультанта» из НКВД, об этом позабочусь. Так, Жуков в мае убыл инспектировать положение дел на Халкин-Голе, а в июне получил высокое назначение. Надеюсь, товарищ Берия сейчас притормозит Георгия Константиновича, только вот Рокоссовского командировать в Монголию это не по ведомству Лаврентия. Придётся, придётся искать подходы к Шапошникову и организовать звонок Борис Михалыча к Иосифу Виссарионычу. Генсек Шапошникова чтит и ценит, глядишь и срастётся комбинация…

— Секундочку, вытяните руки, Константин Константинович, попытайтесь присесть. Больно? В каких местах? Понятно. Записывайте, товарищ Лобанов!

И начал Пумпянский завуалировано и подло издеваться над органами НКВД. Как там пел Джигурда Никита в конце восьмидесятых века двадцатого: «доктор сыпал терминами прытко», так и Евгений Альбертович частил латынью словно из пулемёта, распрекрасно понимая, что у «доктора Лобанова» не получится даже половину умствований старшего коллеги зафиксировать. Любопытно, что Рокоссовский мгновенно «выкупил» издевательства мэтра над незадачливым ординатором и даже улыбнулся мне поощрительно. Чтоб как-то поставить на место разошедшегося Евгения Альбертовича, решил сломать «профессору» сценарий. Подсел к Константину Константиновичу, взял комдива за кисть и сделал вид, что пульс считаю. Даже поумничал в ответку самую малость.

— Пульс хороший, ровный. Частоту зафиксировать, профессор?

— Кхм, да-с. Непременно запишите Семён, простите, запамятовал, как вас по батюшке?

— Семён Семёнович! Лобанов Семён Семёнович.

— Пишите, Семён Семёнович! Пишите!

За десять секунд контакта дал импульс организму Рокоссовского «перестроиться». Тут ничего сверхъестественного — чуть «разгоняется» кровоток, отчего аппетит зверский и заживление ран и прочих внутренних болячек происходит на порядок быстрее. Примерно на лунный месяц запрограммировал новый режим для тела будущего маршала Советского Союза, за это время заживёт всё на сорокатрёхлетнем мужике как, прости Устав, на собаке…

И не только кости срастутся, но и прочие органы обновятся и всю дрянь, что накопилась к сорока с лишним годочкам, выведут из организма. Если не погибнет Константин Константинович от снаряда, бомбы или пули, за сотню лет проживёт — стопроцентно! Тут, правда, есть условие, пунктик небольшой, — ближайший месяц комдив не должен ограничивать себя в еде, но пребывание в санатории идеально ложится в схему. У выздоравливающего пациента пробудился аппетит? Отлично, прекрасно, замечательно! Значит, советские военные врачи справились с задачей, кушайте товарищ Рокоссовский хоть двойную, хоть тройную порцию!