Всё, что дальше скажет жена, он знал. Лёг на койку, закрыл глаза, никто ему сегодня не сможет испортить настроения. Он сегодня спас молодого парня. И его работой восхитились как раньше. И ещё этот врач — спасатель. «Откуда он меня знает?».

______________________________________________________________________________

Он вспомнил.

— Товарищ подполковник, там привезли… товарища полковника, — дежурный по части старался не смотреть Андрею в глаза.

— Несите скорее! На стол!

То, что он увидел, когда развернул плащ-палатку, не было человеком, ни живым, ни мёртвым. Просто набор хаотично сваленных частей тела. У Андрея закружилась голова, он много чего видел на этой чёртовой войне, но, чтобы такое!

Подошёл солдатик, он был прикомандирован к медсанчасти, новобранец. Худенький, восемнадцатилетний парнишка, даже не медбрат. Видимо, никого больше не нашли. Того медбрата, который работал до него, недавно убили. Взглянул на стол, пошатнулся.

— Уйди, не смотри, — Андрею трудно было дышать.

Парень сел на стул в углу, закрыл лицо руками и зарыдал. Ему было стыдно, но он ничего не мог с собой поделать.

Все в их части знали, что они дружили с детства: военврач — подполковник Андрей Болотин и полковник Андрей Артов. У обоих отцы офицеры-пограничники. Жили в одном доме, в одном подъезде, только на разных этажах. Пошли в первый класс в одну школу, рядом с домом, сидели за одной партой. Их так и звали: «Два Андрея»

Андрей подошёл к солдатику, коснулся плеча: — Иди, я сам.

Да, парнишку звали Никита, вспомнил. Значит, стал врачом.

______________________________________________________________________________

То, что тогда было дальше, Андрей помнил смутно. Он собирал своего друга по частям. В том, что это изуродованные части тела его друга, он не сомневался. Увидел шрам на ноге.

Им было лет по 10, играли с ватагой мальчишек в казаков-разбойников на Батарейной горе, носились, как угорелые, было весело. Вдруг Андрей Артов упал и закричал от боли, он напоролся на колючую проволоку, которую не заметил за камнем. Из ноги хлестала кровь. Все остолбенели, Артов катался по земле и кричал. Андрей подбежал к нему и крепко прижал к земле, зажав рану рукой.

— Снимите с меня рубашку, быстро, — крикнул он друзьям.

Никто не пошевелился.

— Ну, вы что? Быстро, я сказал.

С него стащили рубашку.

— Рвите её, мне нужен длинный кусок.

Потом крепко перетянул рану куском ткани: — Андрюха, держись, сейчас Скорая приедет.

Один из парней уже мчался к близлежащим домам за помощью. Скорая приехала быстро, городок был небольшой, всё близко.

— Кто это сделал? — врач показал на кусок рубашки на ноге Артова.

— Я. Неправильно?

— Правильно, правильно! Откуда знал, что делать?

— Я не знал, оно само как-то вышло.

Врач улыбнулся, потрепал по голове: — Молодец! Врачом будешь.

Рана заживала долго, была рваная, шрам так и остался на всю жизнь.

Они часто смеялись: — Наша первая совместная операция.

А теперь его друг лежал на столе, вернее то, что от него осталось. Андрей складывал части тела, чтобы можно было положить в гроб хотя бы в собранном виде. Конечно, будут хоронить в закрытом гробу, но он будет знать, что сделал всё, что мог.

В тот день Андрей впервые напился. Он пил три дня беспробудно. Никто не смел осуждать. Проклятая война. Пусть вечно горят в аду те, кто её начал.

______________________________________________________________________________

Андрей Владимирович его не узнал. Никита не удивился, он тогда был обычным новобранцем, толку от него было ноль. А подполковника боготворили.

Никита вспомнил тот день, когда привезли полковника, вернее то, что от него осталось. Артов с другими бойцами попал в засаду, погибли все, их взорвали. Видимо, полковник оказался в эпицентре.

Андрей Владимирович тогда пожалел пацана, нельзя ему смотреть на такое. Именно, после того случая Никита поклялся себе, что станет врачом, не просто врачом, а спасателем. Болотин был для него кумиром.

Как странно устроена жизнь, снова встретились, но не в магазине или ресторане, а опять в медсанчасти, и опять подполковник спас жизнь.

______________________________________________________________________________

Алина вспомнила, где видела это странного врача, который уже и не военный и не хирург.

Она сидела в кабинете следователя, когда он вошёл и отдал заключение о смерти сбитой ими женщины. На Алину не взглянул.

Она обратила внимание на его руки, красивые, но дрожат. Патологоанатом.

На следующий день в баре, куда она зашла с сестрой и племянниками выпить кофе и съесть мороженое, снова увидела его. Как всегда, со стаканом виски. Пьёт сильно, похоже. Подошла.

— Добрый день!

— Добрый, — он смотрел отсутствующим взглядом, как будто мимо неё. Она удивилась, вчера в медсанчасти он был совсем другой, энергичный, сосредоточенный, даже глаза были другие.

— Я узнала у капитана, с парнем всё хорошо, даже реплантацию провели, прогнозы хорошие.

— Рад.

Говорить больше было не о чем. Но ей не хотелось уходить. Она вчера видела другого человека, и это несоответствие её напрягало, как такое может быть?

— Я Вас вспомнила. Вы — патологоанатом.

— Да, — он усмехнулся.

— Вы делали вскрытие женщины, которую я сбила.

Он внимательно посмотрел на неё: — Да? Не думал, что Вы — лихачка, производите другое впечатление.

— Почему лихачка? Я ехала медленно, был дождь. Мне не предъявили обвинение. Это был несчастный случай.

— Несчастный случай? Вы шутите? — Андрей был разочарован, она вчера ему понравилась, умная, сдержанная, профессиональная.

— Такие повреждения, как будто по ней проехался КАМАЗ на большой скорости.

— Не может быть! У нас ….у меня небольшая машина, Шкода Фабия, и ехала я не быстро. В ГИБДД всё проверили, — она говорила с обидой, как человек, которого безосновательно обвинили.

— Да? — Он ей почему-то верил. Или хотел верить? — Но я делал вскрытие, всё описал в заключении. Как следователь мог не увидеть, сколько было повреждений?

Алина ничего не понимала. Она не видела заключения.

— А Вы можете мне его показать? Я понимаю, что это незаконно, но оно ведь у Вас в компьютере есть?

— Есть, конечно, — плевать ему на все их законы. — Покажу. Когда вернёмся, можем созвониться. Они обменялись контактами.

______________________________________________________________________________

После очередного пьяного дебоша, который Андрей устроил в баре, в военный госпиталь из милиции пришла бумага с описанием всех его «художеств». Начальник вынужден был принять меры. Объявил о том, что будет «суд офицерской чести».

В госпитале все любили Андрея, он был добрым, никогда не отказывал даже в малейшей просьбе. Особенно, горой за него стояли женщины, начиная с медсестёр и санитарок и, заканчивая врачами. Он — сын генерала, но никакой спеси, зазнайства, всегда поможет, заступится перед начальством. Женщины решили написать петицию в его защиту, вдруг, как-то поможет на суде.

Все знали, что у него три командировки в Чечню, столько ни у кого не было. Отец мог бы отмазать, но Андрей не согласился. После второй командировки Андрей стал сильно пить. Лену это бесило, было стыдно перед соседями, друзья перестали приглашать в гости. За спинами шептались. Почему муж так сильно изменился, она не понимала. Обычно они разговаривали только о бытовых вещах, душу друг другу не открывали. Обоих это устраивало.

Когда Андрей уезжал в третий раз, Лена бросила вслед: — Можешь не возвращаться!

Однажды сестра, с которой они были очень близки с детства, спросила Андрея: — Расскажи, как, там на войне, правда, чеченцы сильно зверствуют?

Он посмотрел на неё каким-то «мёртвым» взглядом: — Ты думаешь, наши — ангелы? Зверств с обеих сторон хватает. Не надо тебе этого знать. Ты потом спать не сможешь.

Он люто ненавидел войну. Видел столько смертей, оборванных мальчишеских жизней, столько страданий и горя с обеих сторон. Будь она проклята! И он пил, чтобы стереть из памяти хоть на время страшные картины.