– Ты… – начал орать отец, но тут же замолчал, так как моя рука схватила его за шею и подняла над полом, другой рукой схватил Артёма за шкирку, он как раз попытался отбежать от меня, но диван ему помешал.

– Не надо – заорала мама – оставь их, прошу – заревела она.

Увидев её слёзы, я на секунду увидел, ту любовь, которую они мне дали, пусть она не настоящая и вела вот к этому моменту, ту доброту и жалость, которую они ко мне испытывали, некоторое время назад. Руки сами их отпустили, тело сразу вернуло мне человеческий вид.

Отец упал на пол и отполз в сторону, к нему подполз Артём и тихо заплакал, Алёшенька, что стоял за диваном, так и стоял, вот только рот его был открыт от удивления, да и запах мочи появился с его стороны.

– Уходи – заорала мне мать.

Я взглянул на неё, на глазах навернулись слёзы, но говорить ничего не стал, я развернулся и пошёл к себе в комнату, где собрал все свои вещи и ушёл. Несколько дней, я провел на улице, обе ночи, провёл на вокзале, а потом, понял, что деваться, особенно мне некуда, и вернулся обратно, в свой детский дом, где когда-то меня усыновили.

К моему удивлению, здесь меня приняли, почти не задавая вопросов, максимум что сказали.

– А вот и ты вернулся, проходи, не стесняйся.

Через неделю, бывшие родители, вернули мои документы, вопросов они не задавали, да и рассказывать о случившимся не стали, просто принесли документы и сразу ушли.

До своего совершеннолетия, я посетил, ещё несколько семей, но каждый раз, приходилось возвращаться обратно, всем от меня всегда что-то надо было, кому-то доплаты от государства, а кому-то квартира, которую я должен был получить на совершеннолетие, а кому-то просто собутыльник.

Вот к восемнадцати годам, я и метался, то в одну семью, то в другую. Когда пришло совершеннолетие, внезапно, пришло письмо из военкомата.

Явился я в военкомат, здесь меня обследовали и направили в учёбку, обучили всему, что требовалось знать для службы и направили в погранвойска, а служить пришлось к черту на куличках, вокруг лес, болота, да озёра и никого на несколько сотен километров.

Военная часть, как будто спряталась, да так, что искать начнёшь и сам заблудишься. Служило нас немного, но служили дружно, всем делились и друг друга поддерживали.

За полгода службы обучился всему, и как автомат собрать, разобрать и почистить его, как стрелять из него и как по следу идти, за нарушителем. Вот только собаки меня невзлюбили, как подойду к питомнику, так выть начинают, что уши закладывать начинает, пару раз пытались на меня наброситься, и покусать, но ничего, пару раз показал им свои зубки, да шерсть мохнатую, вроде поуспокоились, а то проблемы начали появляться, многие солдаты вопросы задавали, все ли со мной в порядке, а то как в рейд, так собак не взять, бояться меня и все тут.

Историю, конечно я придумал, что собаки всегда на меня так реагировали, с самого детства, что кошек я люблю, кошатник вроде как. После этих слов, от меня, вроде, как отстали.

В общем служба оказалась в радость, да и ребята собрались отличные. Три года службы, пролетели как один день.

Вернувшись обратно со службы, обратился в свой детдом, старых воспитателей, уже никого не было, да и директор сменился.

Сначала, обратился в опеку, с меня тут же потребовали документы, которых на руках у меня не оказалось, пришлось возвращаться к директору детского дома, чтобы забрать их и подать на получение квартиры или хотя бы, хоть кого-то жилья.

Первая проблема, возникла с директор детского дома.

– Здравствуйте, Виктор Николаевич – поздоровался я, войдя к нему в кабинет.

– Здравствуйте Эвран, извини фамилию не знаю – он указал мне на стул, что стоял у окна.

– Утюжив, моя фамилия, осталась от последней приемной семьи – я посмотрел на стул, на которой мне указали, но садиться на него не стал, так ножки у него совсем хлюпенькие, а вес у меня достиг, ста пятидесяти килограмм, решил остаться стоять.

– Слушаю тебя – как-то гаденько, он это произнёс.

– Жильё полагается, вот пришёл документы у вас взять.

– Понятно, только документов у меня нет, пропали они, остались только списки о детях, которые здесь когда-то были.

– Как так? – удивился я.

– Но вот так, пожал был у нас, вот все и пропало.

– И что же мне делать теперь?

– Тебе надо подтвердить, что ты здесь проживал, а на это нужна справка от меня, вот и все.

– Так выдайте, сделаем её – я, обрадовавшись, подошёл ближе к нему.

– Не спеши, откуда я могу знать, что ты в этом детском доме жил, а не в другом – на миг, я растерялся, но вспомнив про списки детей, о которых он говорил.

– У вас же списки есть, я в них точно есть.

– Есть, да, только как понять, что это ты, а никто ни будь другой.

– Что-то у вас, совсем все запутано, тогда что вам надо, чтобы доказать, что это я у вас вписках.

– Твоя квартира мне нужна – не стесняясь ответил он мне.

– Не слабые у вас запросы.

– Да не волнуйся ты так, жильё я тебе в любом случае предоставлю, просто комнатушку в общаге – с каким призрением он на меня посмотрел, от этого я начал закипать.

– Нет, знаете, я против, лучше в прокуратуру обращусь.

– Ну попробуй – я развернулся и пошёл на выход.

Выйдя на крыльцо, я с силой ударил кулаком о стену, на которой сразу появилась паутинка трещин.

– Ты чего бесишься? – прокричал старик, что мел двор.

– Михалыч, ты? – удивился я.

– Я, я, здравствуй Эвран, какой ты здоровый стал. Что по стене лупишь, чем она провинилась?

– Да это не она, а директор новый, документы отдавать не хочет, чтобы квартиру получить мог.

– Понятно – вздохнул старик – что делать будешь?

– В прокуратуру обращусь, думаю помогут.

– Ну попробуй, только ты учти, он со всеми так.

– Да я понял – сразу встав, я пошёл к выходу из детского дома.

Как только, вышел за калитку, неожиданно, на меня налетела старая десятка, которая сбила меня, откинув на несколько метров в сторону, от удара я тут же потерял сознание.

Сознание вернулось, как-то внезапно, будто меня ударило электричеством, попытавшись приподняться, сразу ударился о что-то железное. Попытался осмотреться, но все плыло, тогда закрыв глаза, потряс головой, опять открыл их. Картинка немного прояснилась.

Оказалось, сижу в багажнике, видимо той десятки, что в меня влетела. Потрогал голову, рука оказалось в чем-то мокром, поднёс ладонь, она оказалась вся в крови.

– Ну ещё этого мне не хватало – подумал я, но поразмышлять над этим мне не дали. Чуть в стороне, послышался чей-то голос, который постепенно приближался.

– Что у вас случилось? – прокричал один.

– Да мы там одного чудика сбили, ну как сбили, директор велел, вот и сбили его.

– Вы что, его ко мне привезли.

– А куда его везти, знаешь сколько крови там было, он наверняка помер.

– Ко мне-то зачем было везти его, вы что совсем рехнулись.

– Да ладно Петро, чего ты орешь, не в первый раз, да и не в последний – не капли, не удивившись произнёс чей-то голос.

– А что с машиной? – прокричал видимо тот Петро.

– Да сами не поняли, как так получилось, вроде чуть-чуть его задели, а машину помяли, будто в столб въехали.

– А кто чинить, её теперь будет.

– Да починим мы тебе, эту рухлядь, ты лучше посмотри кто там у меня, мы с трудом его туда погрузили, весит, блин, килограммов двести, я да сих пор не понимаю, как мы его подняли. – возмутился собеседник.

– Конечно починишь, куда ты денешься, ладно пойдём посмотрим, кто там у тебя сидит – они подошли к багажнику и только принялись его открывать.

Знаете, как приятно, иногда быть собой, когда можно выпустить когти, и немного помахать руками, и ты будешь прав, вот тут и как раз, тот самый момент.

Недолго думая, я немного напряг мышцы рук и ног, немного преобразил свое тело, выпустил когти на пяток сантиметров, специально изменил свое лицо, чтобы оно казалось ужасным, ну или хотя бы страшным, увеличил мышцы ног для усиленного толчка и рывка, и резким движение, ударил ногам в капот изнутри багажника, когтями с лёгкостью разодрал металлическую обшивку автомобиля и выпрыгнул наружу. Со стороны должно было смотреться, будто багажник машины разлетается вдребезги и из него выпрыгивает монстр.