Дальнейшая поездка через город прошла в напряженном молчании: каждый из нас то и дело пытался разглядеть, не привязался ли кто-то, но позади ехали только машины клана, Ли так и не спохватились, а Мацунага то ли не сумел сразу найти другое средство передвижения, то ли решил пойти к цели как-то иначе.

Меньше чем через полчаса показалась резиденция клана. Я покинула ее всего несколько дней назад, а казалось, что уже минула вечность. Казалось странным, что в нашем доме ничего не изменилось.

Чуть успокоиться удалось, лишь когда за мной закрылись дверь резиденции. Надежная сень, родная сень, куда меня когда-то, испуганную, ничего не понимающую, привел принц Леон. Привел как красивую куклу, которая бы заняла приличествующее место в коллекции. О, мы все были красивы, все семеро его детей, должно быть, и те двое, которых я никогда не видела, тоже были прекрасны…

В холле меня и братьев встретила Кристина. Всегда думала, будто вампиры бледнеть не могут. Она и не побледнела… Посерела. Всегда белоснежная кожа ее приобрела какой-то землистый, почти трупный оттенок.

– Здравствуй, дорогая, – обняла ее я, не собираясь ни что-либо объяснять, ни объясняться. Захочет обрести ясность в произошедшем – пусть спросит кого-то из мужчин нашей семьи. В одном Мацунага все же был несомненно прав: не меня она выбрала, когда пришлось выбирать.

Кристина вяло и как-то совсем уже безвольно сомкнула руки вокруг моей талии. В глаза она не смотрела и молчала.

– Эмиль, нужно все сделать быстро, – спохватилась я, отступая на шаг от Тины. – Нам могут помешать. Ли. Де Ла Фуэнте. И тот…

Вслух называть по имени Мацунагу Каору не хотелось, как людям не хотелось говорить о смерти. А то еще накличу…

Здесь я снова стала принцессой и почему-то все поверили в мое могущество, пусть даже ненадолго. Мои приказы опять выполнялись без промедлений и раздумий, я почувствовал на своих плечах власть. И поняла насколько же тяжела и нежеланна эта ноша. Пусть кто-то другой берет ее, раз уж так хочется.

Как сделать кого-то наследником? Честно говоря, я понятия не имела, что же за ритуалы должны были передать будущему преемнику знания, которые хранятся в главе клана. В памяти не сохранилось ничего из того, что делал со мной принц Леон, была только твердая уверенность, что делал и что-то сложное притом. Но я должна вспомнить, когда понадобится, иначе бы в этой странной системе передачи клановой информации не имелось бы ни малейшего смысла…

Нервно кусая губы, я направилась в церемониальный зал, показалось правильным, если все произойдет именно в там. Желающих посмотреть на сам процесс набралось едва ли не половина клана, но я позволила войти вместе со мной и Эмильеном только остальным членам семьи.

– Надеюсь, успеем, – мрачно произнесла я, когда в зале остались только свои.

– А что, нам может кто-то помешать? – нахмурился Эмиль, который знал меньше двух других моих братьев.

– Да, – не стала вдаваться в подробности я. – Подойди, братец. Будем делать из тебя принца… Надеюсь, когда ты получишь эту власть, ты наконец поймешь, что якшаться с «вольными» не самый лучший выбор.

Тонкие губы брата искривились в ухмылке. Стало быть, все равно станет пытаться травить зайцев волчьей стаей. Пускай. Я буду уже далеко, когда игры заведут эту троицу в могилу. Нельзя использовать охотников в своих целях. Особенно, если ты вампир.

Когда Эмиль встал напротив, у меня в мозгу будто бы сложилась из множества фрагментов целая мозаика. Понимание ритуала было настолько полным, будто я сама минуту назад его придумала. Но стоило моей руки лечь на плечо будущего наследника, как двери снесло с петель и прозвучали выстрелы. Эмильен упал на пол как подкошенный, нелепо взмахнув руками. Моя не-жизнь тоже должна была прерваться в тот момент, но сестра встала между мной и смертью. Кристина, добрая моя сестра, на этот раз сделала свой выбор. Окончательный. Неизменный. Потому что сделать другой она уже никогда не сможет… Очевидно, пули были серебряными. И Эмиль, и Тина умерли мгновенно…

Меня же резко дернули назад, так что я едва не повалилась на пол, и потащили прочь, к открытому окну. Мои попытки сопротивления на нападающего никакого впечатления не произвели. Он был куда сильнее, а для того, чтобы сотворить иллюзию, нужно сосредоточение… О котором и речи нет. В резиденцию ворвались посторонние, моя сестра мертва, план, который должен был спасти меня от всего этого кошмара рухнул, как карточный домик. И меня опять куда-то тащат. Идеальная ситуация, чтобы сосредоточиться, не правда ли?.. Жить хотелось настолько сильно, что я рванулась со всей силы и едва не обрела вожделенную свободу… Вот только удар по затылку мигом погрузил меня во тьму.

Пробуждение для меня было удивительно радостным. Хотя бы тем, что я очнулась. Могли и убить. Прямо надо мной маячила желтокожая физиономия «шершня», буквально излучающего ярость. Я тут же села, а потом и вовсе встала с кровати, пятясь в сторону окна. Комната напоминала ту, в которой меня поселили у Ли. Характерный такой интерьер. Очевидно, я вновь пользуюсь гостеприимством принцессы Цю Лянь. Проклятье…

Мацунага поднялся на ноги и сделал шаг в мою сторону. Я тут же подобралась и оскалилась, давая понять, что так легко не сдамся.

– Решила меня напугать? – саркастично осведомился он, склонив на бок голову. Во взгляде его было что угодно, кроме страха. Да он даже малейшего беспокойства не испытывал, глядя на меня, ощерившуюся, готовую к атаке.

Из горла вырвался злой рык.

– Недостаточно натворила? Еще хочется? – прошипел, надвигаясь, мужчина.

Я метнулась в сторону, надеясь проскользнуть мимо. Как бы ни была велика злость на него, всерьез нападать на «шершня» я не собиралась, и так понятно, не справлюсь. Только бы вырваться и сбежать. Не дал. Схватил за шкирку, как нашкодившего котенка.

– Зачем ты это сделала, Юки? – встряхнул меня за плечи Мацунага, не отводя глаз от моего лица. – Просто скажи, зачем? Теперь мертва эта твоя блаженная сестра. Ты этого хотела? Скажи мне, Юки, чего ты хотела добиться?

Я оскалилась, демонстрируя клыки. Я вампир! Что бы он ни думал обо мне, я вампир, а не трепетная слабая девица, которая ни на что сама не способна. И я не буду плакать! Даже по Кристине не буду…

– Не ваше дело! – рыкнула я, и дернулась вперед, целясь зубами ему в горло.

Мужчина с возмущенным воплем отодвинул меня назад, не давая добраться до шеи.

– Ответь, глупая девчонка! Ты сбежала от Ли, связалась снова с этими своими братьями, которые уже раз предали тебя! Ради чего?

– Ради свободы! – почти выкрикнула я. – Не желаю быть чьей-то куклой! Играйте без меня в эти игры, я хочу чтобы меня оставили в покое, слышите!

Хватка сперва ослабла, а потом и вовсе исчезла. Мужчина улыбнулся как-то грустно и… понимающе.

– Юки, полная свобода — это полное одиночество. Ты же боялась одиночества.

– Вы все решили за меня. Вы и Ли Цю Лянь. Беспомощная девочка, глупая девочка… – смешок вышел горьким и откровенно истеричным. Сил, чтобы «держать лицо» и дальше не было. Совсем.

«Шершень» неожиданно обнял меня, крепко прижав к себе, и я услышала:

– Беспомощная девочка, глупая, и правда… Запереть бы тебя где, чтобы уже больше не выбралась, ни во что не ввязалась.

Он говорил возмутительные вещи, но таким голосом… ласковым, теплым, как говорил со мной мой брат, в той, другой, смертной жизни. Или нет, как мой жених…

– Мне сто лет, – произнесла я грустно, уже не испытывая ни малейшего желания вырваться. Злой запал оказался уничтожен одним только теплом в голосе Мацунаги Каору. – Я уже давно не девочка… Вампиры не бывают детьми…

Он вздохнул, тяжело и устало.

– Вампиры не бывают… Ты – бываешь. Ты одна такая. Юки. Чистая душа. Добрая душа.

Он начал тихонько раскачиваться, не выпуская меня из объятий, будто бы укачивая меня.

– Не добрая… – вновь противоречила я.

– Добрая, самая добрая… – упорно повторял найхонец. – Даже среди людей такой доброты не бывает. Добрая и наивная…