Тяжело переживал Узбек-хан свое неожиданное поражение. Черный от злости и от степной пыли, возвращаясь в родные степи Дешт-и-Кипчак, он шептал: «Придет еще мое время! Я отомщу за позор! Мое время придет!»

«Смута спит; да проклянет аллах того, кто ее разбудит!» – говорится в одном из преданий о пророке Мухаммеде. Спала смута в Золотой Орде в последние годы правления Токтай-хана, и пришедший ему на смену Узбек-хан до последних своих дней не давал ей проснуться. Соколиным оком следил он за многочисленными чингизидами, безжалостной рукой вырывал с корнем каждый росток непокорности. Ни до Узбек-хана, ни после не знала Золотая Орда такого расцвета и могущества, такого единения. Необъятны были ее земли. Принадлежала Орде Юго-Восточная Европа от Днепра на восток вместе с Крымом и Булгаром, Среднее и Нижнее Поволжье, Южный Урал, Северный Кавказ до Дербента, северный Хорезм, земли в нижнем течении Сейхуна и степи, лежавшие на север от нее и Аральского моря до рек Ишима и Сарысу.

Как и прежде, начиная с самого возникновения Золотой Орды, на окраинах ее не прекращались войны за пограничные земли, за пастбища и водопои, но в самой Орде царили мир и покой. Купцы, проезжавшие через владения Узбек-хана, говорили: «В этих землях стоит такая тишина, что жаворонки вьют свои гнезда на спинах овец».

Золотая Орда имела сильное войско, и потому подвластные ей народы не решались даже мысленно воспротивиться любому приказу хана, исправно платили подати. На бесконечных дорогах Орды установилась тишина – исчезли шайки барымтачей, еще недавно безнаказанно грабивших купеческие караваны и случайных путников. Во времена Узбек-хана караван, вышедший из Ургенча, за три месяца мог дойти до Крыма. Купцы отваживались отправляться в долгий путь без охраны, и повсюду, если в казну Орды вносилась плата, на ямах им давали ночлег и еду.

Но не только военная мощь обеспечивала спокойствие Орде. В городах развивалось ремесло, дехкане без страха выходили на свои поля, и никто в эти годы не разрушал их арыки, по которым струилась живительная влага. И не потому, что при Узбек-хане поборы с ремесленников и дехкан стали меньшими. Они по-прежнему оставались высоки, по-прежнему в казну хана уходила большая часть заработанного в мастерских или выращенного на полях, но совсем иной стала жизнь, когда человек чувствовал, что над его головой не висит меч жадного до добычи и оттого не знающего пощады воина. Ушел страх за свою жизнь, и люди почувствовали себя счастливыми, довольствуясь малым.

Но главное богатство Орде давала торговля. Пришел на землю мир, и потянулись в города купцы с востока и запада. Великий Шелковый путь пролегал через просторы Дешт-и-Кипчак. Он-то и манил к себе купцов со всех сторон света.

Еще при хане Токтае, отдавшем Крым в управление своему родственнику эмиру Янже, города Кафа и Судак сделались крупными торговыми центрами. Ловкие генуэзские купцы умели жить в мире с правителями Золотой Орды. В Кафу и Судак приходили караваны с шелками из Китая, с драгоценными камнями, жемчугом и кораллами из Индии, орусутские купцы везли сюда шкурки соболя, бобра, куницы и белки, мед и воск, кочевники доставляли к черноморским пристаням шкуры и шерсть. Все это пользовалось спросом в средиземноморских странах. В ответ они присылали ткани, фарфор, выделанные кожи, посуду из стекла, дорогие украшения из золота и серебра.

Трудно переоценить значение Великого Шелкового пути для Золотой Орды и для стран, которые он связывал между собой. По нему шли не только товары, за которые люди платили звонкой монетой, по нему пришла на запад арабская алгебра и труды Абдимансура аль-Фараби – великого ученого, жившего в девятом веке в городе Отраре и написавшего «Комментарии к логике Аристотеля», врачебные каноны Ибн-Сины из Бухары, знания, добытые великими учеными и мыслителями Востока Аль Бируни, Ар Рази, Али ибн Аббасом. Восток же узнал философские и научные трактаты Демокрита, Платона, Аристотеля, Птолемея, Архимеда и Эвклида.

Не только купцы шли Великим Шелковым путем. Вместе с ними отправлялись в долгий и опасный путь люди, которые хотели видеть величие и необъятность мира своими глазами. Они разносили правдивые сведения о других странах и народах, собирали по крупицам знания, рассеянные по всему свету.

Семнадцать лет прослужил у хана Хубилая венецианец Марко Поло, и благодаря ему на карте, вычерченной в год овцы (1247) М. Санудо, появились Грузия, Китай, Дербент. По его же сведениям, в год барса (1254) на карту, составленную П. Медичи, были нанесены остров Суматра и Бенгалия. Книга великого венецианца, написанная им о своем путешествии по Шелковому пути, помогла Христофору Колумбу через двести лет в его плаванье, приведшем к открытию Америки.

Великий Шелковый путь начинался от плодородных равнин Китая. Одна его ветвь уходила по берегу Южно-Китайского моря на Цюаньчжоу, потом морем до Сабы. Отсюда через Андоманское море и Бенгальский залив на Малаймур и Куилон, затем Аравийским морем до иранского города Ормуза.

Другая ветвь, начавшись от Ханбалыка, через горы и пустыни улуса великого монгольского хана и Дешт-и-Кипчак вела к приморским городам Ирана. Подобно большой реке, что, выйдя на безбрежные равнины, разделяется на протоки, имел этот путь одно начало – город Ханбалык и четыре ответвления. Первый вел из улуса великого монгольского хана через Кашгар и Керман в Ормуз, второй шел на Кабул, Султанию, Тебриз. Но самое большое значение для Золотой Орды имели две последние караванные тропы. Начинаясь, как и все остальные, от Ханбалыка, одна из них, миновав города Алмалык, Ургенч, Сарай-Берке, заканчивалась в Азак-Тана, другая через Хорезм и безводное плато Устюрт, выводила к иранским городам, стоящим на берегу Хазарского моря.

До Узбек-хана мало кто из купцов отваживался пользоваться этими тропами. Безводье, отсутствие мира на землях, через которые приходилось идти, заставляло караванбаши выбирать иные пути.

Но чем спокойнее становилось в Золотой Орде, тем оживленнее делались эти дороги Шелкового пути. Казалось, этому благоденствию никогда не наступит конец, и вечно будут идти своей мерной, неторопливой поступью бесконечные вереницы верблюдов по просторам Азии, и гортанные крики погонщиков, смешиваясь с тонкой степной пылью, будут глохнуть, теряться в дрожащем знойном мареве.

Но всему приходит конец. В год коня (1354) Османская Турция захватила пролив Дарданеллы и тем самым закрыла единственные ворота, ведущие в Средиземноморье.

Минуло еще несколько десятилетий, и Хромой Тимур, разгромив тумены золотоордынского хана Тохтамыша, обрубил вторую ветвь Шелкового пути. Великое дерево засохло. Еще совсем недавно шли здесь караваны и звенели человеческие голоса, а теперь окрест лежали заброшенные поля, разрушенные селения. В золе и пепле медленно умирала могущественная и богатая столица Золотой Орды – город Сарай-Берке. И ее не пощадил Хромой Тимур.

Морские державы той эпохи – Испания и Португалия – начали искать иные пути к богатствам Индии и Китая. Они нашли их, и постепенно забылось былое величие Шелкового пути. Лишь летописи и легенды донесли до нас рассказы о той поре – удивительные и противоречивые, полные глубокой правды и красочного вымысла.

Но до гибели Шелкового пути с времен Узбек-хана оставалось долгих двести лет, и ни один провидец не смог бы тогда предсказать его печальную участь. А пока по нему шли и шли бесконечной чередой караваны и баснословно богатые купцы зарывали на его обочинах клады, чтобы скрыть свои истинные доходы от золотоордынских сборщиков пошлины.

Богатели купцы, богатела и Орда. Особой благосклонностью Узбек-хана пользовались купцы-мусульмане. И дело было даже не в том золоте, которое поступало от них в казну. Другое заставляло его всячески поощрять купцов и приближать наиболее знатных к себе. Они превратились в глаза и уши хана. Кто, как не вечные странники, лучше других осведомлен, что творится в том или ином государстве, улусе, городе? И купцы не жалели денег и подарков, когда надо было развязать чей-нибудь язык, так как знали: Узбек-хан щедро платит за каждую важную новость.