— Нет, чёрт возьми. Не может этого быть. — С паникой в глазах он бросил взгляд на Учителя. — Скажи мне, что ты лжёшь! Это ведь всё шутка, да?! Проклятые мессианцы!

— Ты прекрасно знаешь, что я не мессианец, — холодным тоном ответил Учитель. — Но всё, что я сказал — абсолютная правда.

Отец Валерио задрожал. Из его горла раздался сдавленный хрип, заставивший даже Джека содрогнуться. Священник взвизгнул и стукнул кулаком по полу.

— Почему? — прошептал он. — Так не честно! Мы должны были сделать это!

Когда его силы иссякли, он воззрился на Джека и сказал:

— Теперь они точно не дадут тебе умереть. Прости, малец… я совершил огромную ошибку. Но знаешь, я не жалею. Ты не спасёшь этот Город. Ты его только угробишь.

Джек с жалостью посмотрел на священника. Его ярость утихла. Ему уже не хотелось рвать отца на куски. И всё же, он должен был заплатить за содеянное.

Джек достал пистолет и взвёл курок. В глазах отца Валерио не было страха. Грустно улыбнувшись, он продолжал смотреть на Джека, будто ожидая, что же он сделает.

Джек нажал на спусковой крючок. Раздалось сухое щёлканье. Валерио дёрнулся, закрыв глаза. А затем открыл, с удивлением воззрившись на Джека.

— Что? Почему?

Джек убрал пистолет.

— Когда Учитель сказал мне, что поймали виновного в гибели моих друзей, я специально вытащил все патроны. Я хотел изрезать тебя. Разорвать голыми руками. Мучить, пока ты не начнёшь молить о смерти. Но знаешь-ка что? Ты сгниёшь здесь. Ты будешь за решёткой, каждый день до самого конца своей жалкой жизни. И будешь ждать, пока кто-нибудь придёт и расскажет о завершении нашей миссии. Тогда я разрешу тебе умереть. Не благодари.

Развернувшись, Джек как можно быстрее вышел из камеры, чтобы не передумать. Сжав кулаки, он упёрся лбом в стену и задышал, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Учитель вышел следом и приказал монахам запереть камеру.

— Тебе нужен хороший отдых, — сказал он.

— Некогда, — отрезал Джек. — Что дальше? Пойдём на поклон к новому руководству?

Стоило ему это сказать, как голову пронзила резкая боль, заставив его вскрикнуть от неожиданности. Сложившись пополам, Джек закашлялся и сплюнул на пол. Даже при плохом освещении он сумел рассмотреть, что плевок был тёмно-красного цвета.

— У тебя из носа идёт кровь, — сказал Учитель. — Пойдём. Ты прав, нам действительно некогда мешкать. Ты умираешь.

Джек не успел спросить, куда они двигаются, как Учитель умчался дальше по коридору. Ему оставалось только догонять.

С каждым шагом ему становилось всё хуже. Валерио ведь сказал, что ему остался почти год? Наверное, в лучшем случае. Он не учитывал борьбу с вигилантами не на жизнь, а на смерть.

Джеку начало казаться, будто они ходят кругами. Одни коридоры сменялись другими, а они всё шли и шли. До тех пор, пока Учитель резко не остановился у неприметной двери и не толкнул её. Стоило им войти, как Учитель тут же захлопнул дверь за собой, словно опасаясь, что кто-то зайдёт следом.

Помещение оказалось намного больше, чем Джек ожидал: прекрасно освещённое, с красными стенами, обитыми деревом. Красивая мебель и столовый сервиз свидетельствовали, что помещение использовали для встреч высокопоставленных церковников.

— Где мы? — спросил Джек.

— В Святилище, — ответил Учитель. — В гостевом отделении.

Стоило ему это сказать, как распахнулась дверь напротив, и внутрь вбежали вигиланты с оружием наготове.

Увидев звериные маски, Джек рефлекторно дёрнулся, но Учитель удержал его:

— Это наши люди, — произнёс он, кивнув бойцам.

Четверо вигилантов, все как на подбор высокие и крепкие, в полной боевой выкладке — в бронежилетах и с помповыми дробовиками. Они носили маски филина, тигра, льва и волка. Как только Учитель вышел вперёд, они убрали оружие и преклонили колени, опустив головы вниз.

— Господин, — глухо пробормотал лев. — Чем мы вам можем помочь?

— Время пришло, — сказал Учитель. — Пустите нас внутрь.

Лев поднял голову. Даже через модулятор голоса Джек легко услышал нотки недоверия:

— Но ведь приказа не поступало.

— Я беру это под свою ответственность.

— Боюсь, вы не можете… это же наш самый ценный артефакт!

— Ты знаешь, что он прекрасно может защитить себя. Сколько раз мы уже пытались? Пять? Шесть? Думаешь, все эти процедуры принесут нам пользу, если нас опять ждёт провал? А если всё получится, что же, значит, всё было не напрасно, ведь так?

Даже не видя лица льва, Джек прекрасно понимал, что слова его не убедили. Но тут подал голос филин:

— Очнись, идиот. Зачем бы господину нас обманывать? Наши враги повержены. Да и потом, разуй глаза, ты стоишь перед самим пророком.

Лев заглянул за Учителя и, стоило ему увидеть Джека, тут же упал на колено и произнёс:

— Прошу прощения за мои сомнения, господин. Да святится ваше имя… я…

Он сорвал шлем-маску, явив потное лицо, и уставился сияющими глазами на Джека:

— Вы подарили нам спасение, господин, — слегка запинаясь, произнёс вигилант. — Вся моя семья… мама, сестра, даже брат… они всегда пылко верили, хоть над нами многие и смеялись. А теперь всё встало на свои места! Мы всегда знали, что это просто испытание! Но ведь разум вещь такая… всегда сомневаешься в вещах, в которых никогда сомневаться нельзя. Спасибо, что развеяли все сомнения. Всё мы делали правильно. И все, кто над нами смеялся, на божественном суде это быстро поймут!

Он улыбнулся самой чистой и невинной улыбкой, которую Джек когда-либо видел. Учитель выступил вперёд и помог вигиланту подняться с колена.

— Так что, пустите нас? — поинтересовался он. Вигилант снова надел маску и выдохнул:

— Вы ещё спрашиваете! В этот раз всё получится, я чувствую это.

Учитель прошагал к двери, за которой оказалось ещё одно помещение, уже не такое гостеприимное, как первое. По обе стороны от массивной железной двери круглой формы располагались сканеры сетчатки и замки. Вигиланты деловито вплыли внутрь, снимая с шей ключи на шнурках. Всё же, при всём показном задоре, в их движениях чувствовались скованность и неуверенность.

Сканеры считали глаза охранников, затем вигиланты вставили ключи и одновременно их повернули. Дверь заскрипела и начала медленно отодвигаться в сторону. Стоило ей распахнуться, как на Джека хлынул запах разложения, от которого его чуть не стошнило. Казалось, он попал на место массового захоронения, настолько ужасен был запах.

— Господи, что там? — выдавил он, чувствуя, как заслезились глаза.

— Предыдущие кандидаты, — отчеканил Учитель. — А также незваные гости.

За дверью было настолько темно, что казалось, будто помещение поглощало падающий внутрь свет. Джек ощутил за порогом какое-то шевеление. Внутренности его скрутило — и не только от запаха. Что-то страшное ждало их в этом хранилище. Ему очень сильно не хотелось туда заходить. Но Учитель не дал ему времени на раздумья и зашёл первым. Хоть всё нутро Джека и протестовало, он двинулся следом.

Стоило им оказаться внутри, как дверь позади начала закрываться.

— Эй, постойте! — запаниковал Джек. «Не оставляйте нас в темноте!» — хотел прокричать он. Учитель помотал головой.

— Так надо.

Замки закрылись. На стенах загорелись лампочки — и Джек очутился посреди царства смерти.

Повсюду валялись искалеченные, сгнившие трупы с извивающимися внутри них червями и роями мух, парившими вокруг. Мяса на телах практически не осталось. Вонь проникала в ноздри, сжигала их ароматом смерти. Запах мутил разум, толкал его в спячку. Будто шептал, что в землях мертвецов грешно быть живым.

Джек держался из последних сил. Прикрыв ладонью нос и рот, он выдавил:

— Кто они?

— Твои предшественники. И идиоты, считавшие, будто смогут украсть нашу главную ценность. Оно защищает себя, Джек. Предыдущим кандидатам не хватало решимости. Но они и не были вестниками, в отличие от тебя.

— Кандидатам на что?

Учитель не сказал ничего и лишь махнул рукой в середину комнаты. Джек и не заметил, что там стоит пьедестал. Или его не было, когда они вошли?