Ее дружный хохот подхватили подруги, и долго над полем летал звонкий, веселый девчачий смех...

На следующее утро, подперев руками тонкую талию, Грида, стоя на небольшом сельском рынке, рассказывала торговкам:

– Вышла утром ко двору, оглядела свой сад, да так обмерла. На моей любимой яблоне ни одного яблочка нет, одни кочерыжки на тонких веточках висят. А земля под деревом вся усыпана зелеными червяками. Это ж надо было так жрать, что от обжорства померли?

– Может, их кто заставлял твои яблоки жрать?

Высказалась торгующая козьим молоком, недалекая от ума Лепа.

По рынку разнесся веселый смех торговок. Насмеявшись, они стали вспоминать интересные случаи, произошедшие за несколько последних лет в селе…

***

Вот и еще три годочка пролетело, а о милом весточки так и нет. Мара бросила взгляд в окно, на улице вьюжила вьюга. Внучка с подружками залезли на печь, сидят, шепчутся о чем-то. Травница, сидя на лавке, перебирая спицами петли овечьей пряжи, прислушалась к перебранкам Айки и Нежаны.

– Ты спроси…

– Нет, ты спроси!

– Ох, девочки, и не смотрите на меня так, я точно не буду, со стыда сгорю, – тоскливо прошептала Вила.

– Тогда пусть Сари спросит, она у нас ничего не боится.

Было видно, что внучка не сразу решилась спросить, но посидев, подумав, решилась:

– Баб Мара… а баб Мара…

– Чего тебе?

– Баба Мара, а что это за змий у мальчишек между ног болтается?

Травница не сразу поняла, о каком змии спрашивает рыжее создание, но, поняв, качая головой, обдумывала вопрос внучки. «Моей дурехе точно дела нет до мужского естества, еще умом не доросла. Нежана и Вила годками наравне с Сари. А вот Айка– та постарше. Чего это ее так заинтересовал змий?..»

Плечи травницы дернулись от смешка. Прищурившись, она обвела взглядом девчушек. Лежа в ряд на печи, уперев локти в стёганое одеяло, они прижались подбородками к ладоням, замерли, смотря на неё в ожидании объяснения.

– Ох, девки! – нахмурившись, Мара вновь обвела взглядом девчушек, добавила в голос загадочности и строгости. – Слушайте, проказницы, меня внимательно. Коль станет, какой парень приставать к вам, слова ласковые шептать, а потом еще и штаны спустит, да змия своего покажет… – Мара специально замолчала, давая осмыслить дурехам ее слова. – Разворачивайтесь и бегите наутек.

– А почему?

Задав вопрос, Айка стала похожа на спелый помидор.

Мара сделала вид, что не заметила стыда девушки, но зарубку на уме себе сделала поговорить с Ярой, матерью Айки.

– Почему наутёк? Да потому, что не страшен змий, когда спит, страшен, когда голову свою поднимет. Увидит вас, задумается, и неизвестно, какие мысли к нему придут: худые аль добрые? Коль недобрые, станет змий у вас на глазах расти, голову свою вверх приподнимет… ох, девки, бегите, что есть мочи. Худые мысли в голове змия. Захочет он в вас проникнуть, да не куда-нибудь, а прямо в междуножье.

– И чего?

Открыв рот, Сари с изумлением слушала Мару.

– А того, что наберет змий побольше яду, плюнет в вас, вот тогда совсем ваши дела будут плохи. Понесете вы от него дитя.

– А как же от змия спастись? – с испугом в глазах вымолвила Вила.

– А защититься-то от него можно, если убежать не смогла? – вторила ей Айка с полными слез серыми глазищами.

– Так чего нельзя? Конечно, можно. Перво-наперво, если убежать не смогли, не бойтесь, а начинайте пугать змия. Говорите ему, что отцу с братьями расскажете. Уж они-то на него управу найдут, голову быстро оторвут. Ну, а если парень уговаривать вас начнет, значит, по-хорошему хочет, то соглашайтесь на змия посмотреть, но только после того, как сватов в дом зашлет.

Больше девчонки вопросов не задавали, смотрели, как Мара, ловко перебирая петли, вывязывает носок, обдумывали ее слова, да так и уснули под тихий стук спиц.

***

Сара бежала, почесывая мягкое место. В очередной раз ее задняя часть тела нашла приключение. Только в этот раз не хворостиной и крапивой, а рогом.

До чего же злющая животина у тетки Фроськи. Сразу видно, что коза сродни характером с хозяйкой. Притаившись в кустах, скотинка словно дожидалась девчушку, выскочила, когда та пробегала мимо, и боднула рогом.

Сари было больно до слез.

– Чтоб ты беляны объелась, тварь рогатая! – убежав подальше от козы, выкрикнула девчушка, шмыгнув носом. Погрозив животине кулаком, побрела к Прозеру.

Идя по дороге, потупив взор, Сари не замечала никого вокруг и чуть не попала под копыта лошади деда Митяя.

– Тпру-у, окаянная! Сари, ты чего такая понурая? Идешь, никого не замечаешь.

Поделиться своим горем ой как хотелось.

– Коза тетки Фроськи боднула, – для большей убедительности девчушка шмыгнула носом.

– Вот проклятущая животина! И ведь не одну тебя бодает. Уж сколько люду жаловалось Фроське, а она только посмеивается да приговаривает, мол, нечего мимо моего дома ходить. А как не ходить? Дорога-то одна.

– Одна, – вздохнув, подтвердила доводы деда Сари.

– Сама-то куда собралась?

– К трактирщику. Бабушка отправила за свиным жиром. Мазь нужно делать, а жир закончился.

– А, ну тогда садись в телегу, подвезу. Я как раз в ту сторону еду.

Запрыгнув в повозку, с довольным видом Сари стала смотреть по сторонам.

– Деда.

– Чего тебе, рыжуля?

– Деда, а ты никак опять к оркам едешь?

– К ним, окаянным… вон, оконных рам наделал.

– А ты не боишься, они ведь воюют?

– Да чего мне, старому, бояться? Да и воюют они вон в той стороне, – Митяй указал рукой на видневшиеся вдалеке гряды гор. – Видишь, далече от этих мест.

Сари с любопытством посмотрела в ту сторону. Раскалённый от летней жары воздух словно дрожал, закрывая горы прозрачной дымкой. Пики вершин тонули в плывущих по небу белых пушистых облаках. Девочка недоумевала. «И чего, спрашивается, воевать за эти горы?».

Высадив внучку Мары у трактира, Митяй поехал дальше.

Забежав в таверну, Сари окинула взглядом столы, застеленные нарядными скатертями. Полюбовалась пододвинутыми к столам резными стульями. В это время суток посетителей еще не было.

– Есть кто? – звонко выкрикнула она.

Дверь кладовой открылась. В гостевой холл вышел хозяин заведения. Окинув Сари сальным взглядом, трактирщик ухмыльнулся.

– Ну, чего тебе?

– Бабушка просила крынку жира свиного дать.

Цыкнув, Прозор облизнул тонкие губы.

– Пошли в кладовую. Выберешь, чего душа пожелает.

Хозяин трактира Сари совсем не нравился. Смотрит как-то странно и все время пояс на брюках поправляет, а у самого живот так выпирает, что того и гляди пуговицы на рубашке вот-вот оторвутся. А глаза, что у хряка, маленькие и до жути противные.

– Не пойду я ни в какую кладовую. Так дашь жиру или нет?

Издав вновь ртом свистящий звук, Прозор с прищуром, недобро посмотрел на внучку травницы. Промолчав, пошел в кладовую. Вернулся быстро, всучив ей в руки крынку, приобнял рукой за плечи.

– Пойдём, до выхода провожу.

Проводив девочку до крыльца, трактирщик прошелся рукой по спине Сари и ущипнул за попку.

Подпрыгнув от боли, девчушка резко повернулась и встретилась с хитрыми свинячьими глазками деда, блестевшими почему-то какой-то дикостью и алчностью.

Быстро сбежав с крылец, Сари заспешила домой. В груди все горело от несправедливости и гадливости ситуации, в которую она попала. От незнания, как ответить здоровому деду на его отвратительную выходку, выкрикнула:

– Да чтоб на твой трактир полчища тараканов напали! – разревевшись от досады, девчушка бросилась домой.

Пробежав дом тётки Фроськи, Сари остановилась. С опаской осмотрелась по сторонам, высматривая козу, но той нигде не было видно. Обрадовавшись, что обратная дорога будет без происшествий, побежала, позабыв про недавние неприятности. Войдя в избу, Сари поставила крынку на стол.