Навстречу нам вышло много таких же гигантов: и огромных мускулистых мужчин, и женщин, не намного меньших по размеру; а где-то под ногами шныряли стайки полуголых чумазых детишек.
- Трофей, добыча, - коротко объяснил тот, который тащил меня, а теперь опустил на землю.
Ноги и руки онемели, я их почти не чувствовал, поэтому покачнулся, но усилием воли удержался на ногах.
- Еле живой. Что делать будешь?
- Ждать вождя. Надо покормить и напоить.
Мгновенно соорудив какую-то кожаную петлю, они накинули ее мне на шею, и повели мимо своих круглых шатров.
В один из этих шатров меня втолкнули, указав на угол, в котором лежала вытертая меховая шкура. Когда я доковылял, то второй конец петли закрепили на каком-то массивном кольце в стене. Кожаный поводок был довольно длинным, и я легко мог сесть, что и сделал, блаженно вытянув ноги. Не смог удержаться, чтобы не попробовать руками на прочность свой кожаный ошейник – не снять. Если его подергать, он начинал сильнее затягиваться, но не снимался; а если не трогать, то почти не мешал. Но, хотя бы, он не давил, и дышать можно было свободно.
Я подумал, что так, наверное, они привязывают своих животных. Или пленников. Наверное, с пленниками они действительно часто имели дело, потому что ноги мне тоже связали крепкими грубыми ремнями. Спутали ноги, точно, как лошадям иногда надевают путы! Можно ходить, делая небольшие шажки, а о побеге не идет и речи.
Самое плохое, что я вообще не чувствовал в себе силы на оборот. Вот сейчас было самое подходящее время: за мною никто не следил, можно было бы незаметно выскользнуть из этого жилища, и уползти. Но я ничего не мог. То ли причина в том, что уже день ничего не ел и почти не пил, то ли что-то в этом селении препятствовало магии.
Не смотря на то, что ночь я висел на чужой спине и даже периодически проваливался в сон, сейчас глаза снова закрывались. Даже ужас моего положения отступал от усталости. Ну и демоны с ними... пусть эти селяне ждут вождя, и я тоже буду его ждать.
Однако эти существа были добрее, чем я о них думал: полог откинулся, и вошла женщина, или девушка - не понять возраст по этим широким, немного пугающим, лицам с маленькими, глубоко посаженными глазами. Она принесла плошку с водой и глиняную тарелку с лепешками и полосками мяса.
- Спасибо! - искренне поблагодарил я.
Умирать от жажды - это хуже всего. Сейчас выпил всю воду, не отрываясь, и почувствовал, как чуть-чуть оживаю, как засыхающая травинка под дождем.
- Дам ещё, - сказала моя спасительница, доставая откуда-то кувшин, и снова налила воды.
Я уже не стал допивать, принялся за лепешки. Конечно, королевские повара готовили лучше... но после ягод и корешков это было самым вкусным, что я ел! А было ещё и сушеное мясо, которое можно было долго жевать, уже начиная ощущать блаженную сытость.
- Сиди здесь, не убегай! - строго сказала женщина. - Убежишь - накажут, сильно накажут!
- Не сбегу, - пообещал я. А потом не выдержал, пожаловался: - Ноги...
Наверное, мужчинам их племени я бы не стал жаловаться, но женщине... страшненькая, некрасивая, но, вроде, добрая. Накормила, дала попить.
Мои сапоги, сделанные, чтобы ходить по замковым покоям или по двору, уже стали одним названием. Подошвы перекосились, одна начала отрываться. А, главное, я так натер ноги, что и снимать обувь боялся. Чувствовал, что сапоги мокрые внутри, и понимал, что это, видимо, кровь.
- Покажи!
Я с содроганием потянулся руками к сапогам, но женщина, наверное, подумала, что я делаю всё слишком медленно, и решительно стянула обувку сама. Я только зубы сжал, когда какую-то поджившую мозоль сорвали, и ногу прострелило болью.
- Нехорошо! - поцокала она языком. - Сиди, мазь принесу!
***
Ноги мне намазали, мазь оказалась на удивление действенной, и я снова ожил. Как я понял, вождь ещё не появлялся в селении, и я не знал, чего ждать: они оставят меня в покое до его возвращения, или нет?
Какое-то время было тихо, та женщина, которая кормила и лечила меня, ушла, и вскоре я задремал, убаюканный сытостью и отсутствием боли в стоптанных ногах.
Потом проснулся, чувствуя зов природы... Поерзал, думая, что же делать: звать кого-нибудь, чтобы мне показали туалет? Стыдно... Но если не решу проблему, скоро будет ещё более стыдно. В итоге, обследовав все пространство шатра на длину своей цепи, откинул одну из шкур возле стены, и обнаружил там загородку. Весь ее вид указывал на то, что это местный туалет. И на том спасибо, теперь хотя бы не опозорюсь прилюдно!
Так что же, мне придется сидеть на цепи и ждать возвращения их старейшины? Выбора нет, буду сидеть. Могло быть ещё хуже!
Но, как оказалось, хуже ещё могло стать. Когда я успокоился, решив, что понял тактику своих пленителей, вдруг откинули входной полог. Внутрь зашло так много людей, что я едва подавил порыв уползти подальше в угол и слиться с земляным полом.
Но потом все же собрался с духом, и рассмотрел вошедших. На удивление, это оказались местные женщины. Я не знал, хорошо это, или плохо. Может, мужчины вытащили бы меня на какой-нибудь бой, или просто для того, чтобы поиздеваться над слабосильным чужаком. А по любопытным взглядам женщин я понял, что... ну, как раз полюбопытствовать они и пришли! Ужасно, конечно, быть таким диковинным зверьком, на которого все пялятся, как на уродца на ярмарке. Но сделать я ничего не мог. Может, посмотрят - да и уйдут? Главное - пусть смотрят, но не трогают!
- Ой, какой... темный... а волосы - как шкурки!
Эй, эй, не нужно меня с какими-то зверьками и их шкурками сравнивать! Так недалеко и до того, что меня освежевать захотят. И это они ещё не знают, кто я на самом деле. Ещё никогда я так не радовался, что рядом нет никого из оборотней, которые ощущают все запахи, и сразу вычислили бы мой обман.
Какая-то из женщин потрогала меня за плечо, щупая кожу: почему-то смуглый оттенок вызывал большой интерес. Стало страшно: они тоже могут разорвать меня на клочки просто от любопытства! Или...
И тут в памяти ожили давно похороненные воспоминания, и перед глазами все расплылось от паники: вот так же все начиналось тогда, в замке. Я ведь рассказал Маритэлю только малую часть.
Я не знаю, чем тогда привлек внимание нескольких знатных волчиц, чем их рассердил. Тогда я был ещё моложе, и старался никому не грубить, ни с кем не ссориться, даже со слугами. И не из страха, а потому, что мне отчаянно хотелось с кем-то подружиться, или, хотя бы, найти того, кто будет относиться с искренней доброжелательностью. И как я умудрился «не так» посмотреть на злопамятную придворную даму, как-то ее оскорбить - просто не представляю! Ну, или им просто захотелось развлечься, а я был подходящей беззащитной жертвой.
Я правду сказал Мару - королеве я не смог пожаловаться, не смог пересилить свою гордость. Ну, или страх, что ей тоже будет все равно, и она не заступится, не заставит извиниться передо мною, а просто посмеётся сама. Я промолчал, постарался забыть все унижения. Да и что случилось?! Я же не девушка, честь мне не нужно беречь, и бастарда я не рожу. Но страх перед толпой, которая явно скучает, которая рассматривает тебя, и никто не помешает им использовать «игрушку» для развлечения... Этот страх, кажется, остался со мной навсегда.
Что они собираются делать?! Они же... они же огромные! И очень сильные, почти как их мужчины-гиганты!
- Ему тут скучно, наверное? Эй, смугленький, тебя покормили?
- Да, - сипло ответил я. - Спасибо.
- Скучно тут сидеть, пойдем на солнце! Там найдем ещё что-то вкусное.
- Так он, смотрите, привязан!
- Конечно, привязан! Чтобы не сбежал! Если вождь узнает, что чужака поймали, и упустили... Он ремней из наших спин нарежет!
«Как бы из моей спины или других частей тела чего не нарезали...» Я слушал этот быстрый гортанный разговор, и гадал: в каком виде вождь меня хочет получить? Просто «не сбежавшего»? А до чего они сами додумаются от скуки? Надо их просто отвлечь!
