15

— И-и-и даже не п-проси, — гундосил старик со смешным именем Марусь прямо над ухом у Пантора.

— Да ладно тебе, — веселился молодой, не очень умный маг, что ехал с Пантором еще от самой тюрьмы в фургоне. — Нет, правда?

— Правда-правда, — подзуживал второй молодец, не менее грубый и безмозглый. — Мне конвойный рассказывал. Этот старый хрен к себе молоденьких девиц таскал, а потом при помощи некромантии себе поднимал эту штуку и девиц тех пользовал. Один раз перестарался, его за некромантию и сцапали.

— Гы-гы-гы, — веселился первый. — Марусь, что, вправду ставил? Некромантией? Гы-гы-гы. Некромант. Ну, Марусь, ну покажи. Ну что тебе сложно, что ли?

— Ид-ди к демонам, — заикался старик.

Пантор поднялся с нар и пошел на палубу. Находиться рядом с этим трио он больше не мог. Достаточно было четверти часа их общества, чтобы он начинал задумываться, так ли неправо правительство Консорциума, отлавливая магов и ссылая их куда подальше от нормальных людей.

На палубе было свежо и приятно. Особенно после затхлого трюма с затхлыми шуточками над стариком Марусем.

По палубе и трюму они могли перемещаться беспрепятственно. Отсек с командой был отгорожен от тюремного отсека и добраться до управления кораблем заключенные не могли. Потому в Кориали при посадке на пароход им освободили руки, давая почувствовать определенную свободу. Именно в Кориали, западном портовом городишке, где заключенных пересаживали с поезда на корабль и отправляли в плавание в один конец до островов, Пантор узнал, что в Веролле какая-то смута. Дескать, Ионея Лазурная подняла восстание. Впрочем, подробностей никто пока не знал, а потому все привычно делали свое дело. Заключенных ссадили с поезда, довезли до порта, посадили на корабль и закрыли нижний отсек. Корабль шел по морю третий день, и свобода в тюремном отсеке посреди моря странным образом ощущалась больше, чем в покинутых навсегда ОТК. Пантор вообще все чаще думал о свободе и несвободе. И мысли выходили весьма странными.

Он не боялся будущего. Не опасался ссылки и не хотел бежать от нее.

Не хотелось больше назад. И в дикие Северные земли тоже не хотелось.

Даже несмотря на проснувшееся любопытство, он, по большому счету, плевать хотел на происходящее в Веролле. Ионея там, маги, или правительство. Правда ли устроили там бучу, или это выдумка. Победили маги, или Консорциум прижал их по полной. Все это было неважно. Оно осталось далеко, в другой жизни, которой больше никогда не будет. Пантор не жалел о ней. В его настоящем дул ветер, пахло соленой водой и безумно красиво тонуло в море закатное солнце, раскидывая по волнам розовые отблески. И где-то там впереди, на закате ожидало неясное пока, но трогающее что-то в душе, завораживающее будущее. Нет, Пантор не жалел о прошлом. Только жаль было старика Мессера. Да пропавшего бесшабашного рыжего Винсента.

А еще было жаль Ланы. Почему он не заметил ее? Почему прошел мимо, захлебнувшись восторгом от ее подруги, которой было на него наплевать?

Записка от Ланы до сих пор лежала в кармане на груди и обжигала пониманием того, что в жизни бывает важное и неважное. И что по глупости и невнимательности часто одно представляется другим. Пустяк раздувается до вселенских масштабов, а главное видится пустым, остается неузнанным, незамеченным.

Ученик Мессера тряхнул головой, отгоняя грусть. Нет, он не жалел ни о чем, даже об ошибках. И он не боялся. Ничего больше не боялся. Хотя, признаться, когда на закатном горизонте забрезжила полоска земли, в груди все же екнуло.

16

— Госпожа!

Лана влетела в кабинет, что больше напоминал небольшой зал, с глупой провинциальной непосредственностью. Ионея оторвалась от документов и посмотрела на ученицу с неудовольствием.

— Разве я не просила прежде стучать? — поинтересовалась она, поморщившись.

— Простите, госпожа, — Лана опустила взгляд и приняла стеснительную позу. — К вам Лорд-маг. Он не назвал своего имени, но просил уделить ему время. Он говорит, что это срочно.

Ионея отбросила бумаги и вздохнула.

— Пригласи.

Маг появился в дверях, едва только выпорхнула ученица. Он вошел беззвучно и так же беззвучно прикрыл за собой дверь. Так тихо входят только сны к здоровому или видения к душевнобольному. Безымянный был крепок. Он не только не назвал имени, но и не открыл лица. Фигуру скрывал ярко-зеленый балахон, капюшон которого покрывал голову и бросал на лицо глубокую тень, скрывая черты.

— Здравствуйте, госпожа Ионея, — учтиво произнес маг.

Голос его был бархатным и таил в себе ту же загадку, что и скрытая внешность и не названное имя.

— Кто вы?

— Вы можете называть меня… — человек в балахоне запнулся на секунду. — Ну, скажем, сноходцем.

— Сноходец? — Ионея фыркнула. — Вас не учили обнажать голову в помещении.

— В нашем случае это совершенно не обязательно, — голос сноходца улыбнулся.

— Обязательно, — отрезала хозяйка кабинета. — Иначе невежливо.

— Я не боюсь показаться невоспитанным.

Кажется, визитер забавлялся. Это немного раздражало и куда сильнее озадачивало. Либо к ней пришел дурак, либо… Другого варианта не было. Ему просто неоткуда было взяться, но Ива все же не торопилась с выводами.

— А вы не боитесь, что я позову и вас вышвырнут вон?

— Нет, — качнулся капюшон. — Вы ведь не спешите потерять власть. Вы ведь еще в нее не наигрались, правда?

Нет, это был не дурак. Это был некто уверенный в своих силах и знающий, что может противопоставить что-то и ей, и ее окружению. Магов такой силы она не видела ни разу в жизни, и, тем не менее, один из них стоял перед ней. Она чувствовала его силу. Сейчас, будто он разрешил если не заглянуть под капюшон, то почувствовать мощь. Словно показал мускулы и она сразу поняла, что перед такими мышцами она беспомощна, как ребенок перед атлетом из цирка.

Ионея поежилась. Человек в балахоне отошел от двери и сел в кресло возле небольшого столика, за которым она последние дни принимала визитеров.

— Да вы не волнуйтесь так, — пожурил голос.

— Кто вы? — сглотнула Ионея.

— Я уже представился. Этого достаточно. Больше вам обо мне знать пока не обязательно. Другой вопрос, откуда я. Учитесь правильно ставить вопрос, Ионея. Учитесь. Иначе вас сожрут. Сядьте.

Это прозвучало нелепо. Услышать подобное в ее кабинете, от незнакомца. Достаточно было щелкнуть пальцами и сюда бы вошли и не просто вышвырнули наглеца вон, а выслали на самый дальний остров.

Ионея поглядела на колокольчик, каким обычно подзывала учеников, прислугу и охрану. Достаточно только один раз звякнуть и…

Это было так просто. Но вместо этого она почему-то повиновалась и села.

— Вот и славно. Вы знаете, что существуют земли, населенные людьми, живущими в гармонии с природой? Эти люди пользуются теми силами, что дает природа. Они обходятся без механизмов. Им не нужны эти костыли, так как они не калеки. Они не просто обращаются к силам земли, воды, воздуха и огня, они чувствуют эти силы, говорят с ними на одном языке. Выражаясь вашим языком, они в совершенстве владеют магией.

— Первомаги? — Ионея почувствовала, что в горле пересыхает.

— Смешное название, — снова улыбнулся голос под капюшоном. — Можно назвать и так. Вы, ущербные, для которых магия — труд, а механизмы — необходимость, являетесь так или иначе их потомками. Нашими потомками.

— Вы первомаг? Бросьте. Все это сказки.

Нет, все же дурак. Или сумасшедший. А ощущение силы, исходящее от визитера… Могло ведь и привидеться.

— Я не первомаг. И даже не маг. Я говорю со сном.

— А я говорю с сумасшедшим. Позвать охрану?

Человек в балахоне повел плечами.

— Попробуйте.

Кажется в его голосе прозвучала насмешка. Ионея приподнялась из-за стола и потянулась к колокольчику. Рука все тянулась и тянулась, как будто во сне. Но так и не могла дотянуться до стоящего рядом предмета. Сон! Надо проснуться.