Не вечно будем мы жить в этих желтых землях,
усладе нашей...
Сен-Жан Перс
Георгий проснулся с петухами. Это его ручные электронные часы прокукарекали, а в промежутках между затихающими воплями красивый женский голос объявлял: "Девять часов ровно". И так продолжалось целую минуту. Когда часы умолкли и наступила тишина, он открыл глаза. Первое, что хотел бы он увидеть в свете нового дня - это лицо Инги. Отныне они будут вместе до конца дней своих. Никто и ничто их теперь не разлучит. Он протянул руку. Он повернул голову. Инги не было. Ее место на постели успело остыть - значит, она уже давно встала. Георгий накинул на себя старенький свой халат, подпоясался и, а ля Бальзак, вышел в общий коридор. В общественной ванной шумели трубы, стало быть, кто-то там мылся. Георгий прошлепал босыми ногами на кухню. Она была пуста - ни Инги, ни соседей по общежитию. Впрочем, в девять утра им полагалось быть на работе, кроме жены соседа из соседней комнаты - она в декретном отпуске.
Он поставил чайник на газ и вернулся в коридор. "Инга, ты здесь?" - крикнул он и постучал костяшкой пальца по двери ванной. Ему никто не ответил. И тут он обратил внимание, что дверь в ванную заперта с его стороны и там не горит свет. Щелкнув задвижкой, он распахнул обшарпанную дверь. Пусто. Трубы шумели, но где-то за стенкой или на нижнем этаже. Георгий постучал к соседке-декретнице. Но и в ее комнате царило гробовое молчание. Детская коляска, всегда торчавшая у входной двери возле лестницы, тоже исчезла. Значит, молодая мамаша пошла выгуливать свое дитя.
Проходя обратно в кухню, он, ни на что не надеясь, торкнулся к другим соседям и, конечно же, напрасно. "Ну ладно, - произнес он себе под нос, - позавтракаем в творческом одиночестве. Тем более, что нам не привыкать..."
Он ополоснул лицо под кухонным краном, тем временем закипел чайник. Есть не хотелось, да и не было ничего из продуктов, и он только попил чаю с сухариками из запасов на такой вот случай. Потом вымыл чашку, сходил в ванную: принял душ и почистил зубы; оделся и обулся в домашнее, и только после этих необходимых процедур - закурил первую утреннюю сигарету. Делать это необходимо сидя, расслабившись. Помните, совет женщинам? Если вам не удалось отбиться от насильника - расслабьтесь и получите удовольствие. Так и здесь. Если вы не в силах противостоять дурной привычке - расслабьтесь и получите кайф. Курить нужно вдумчиво, ни в коем случае не впопыхах, не на ходу или, занимаясь делом.
Георгий старался придерживаться этим полезным правилам, ставшими привычками, которые, в конце концов, превращаются в черты характера. И потому внешне он был совершенно спокоен. Его мужественное лицо не дрогнуло, не исказилось гримасой боли. Зато душа заболела. Черт возьми, все-таки он чего-то не понимает в женщинах.
Получив удовольствие от курения, он загасил окурок, бросил его в общую пепельницу - пол-литровую стеклянную банку, чье прозрачное брюхо на две трети было заполнено окаменевшими чибариками - и пошел к телефону, как приговоренный на эшафот. Не без дрожи в душе и теле набрал номер домашнего телефона Инги.
- Да, - отозвался мужской голос так быстро, словно дежурный учреждения.
- Здравствуйте... - сказал Георгий, мучительно пытаясь вспомнить, как зовут мужа его любовницы.
Понял, что ни за что не вспомнит, но не растерялся, не разозлился и даже где-то проникся состраданием к несчастному, но чрезвычайно опасному рогоносцу. Даже нашел (без прежнего цинизма) ситуацию комичной. Как во французском фильме - любовник звонит обманутому мужу, чтобы договориться о встрече с его женой. Наконец, он представился, и, конечно, его узнали.
- Простите, Инга дома? Нет? А где она может быть?
- Поищи ее возле себя, - посоветовал голос.
- Но ее нет!.. - глупо ответил любовник.
- А я тебя предупреждал, помнишь? Чему же ты удивляешься?
Теперь голос рогоносца стал спокоен и как-то отвлечен, казалось, руки его были заняты каким-то привычным делом, а трубку он держит, прижав ее плечом к уху. Говорит, а сам работает, скажем, чистит свою любимую сексуально-убийственную машинку, разложив разобранные части на промасленной газете. Как все порядочные люди чистят по утрам зубы, так муж Инги, может быть, чистит свой пистолет - ведь, по большому счету, это его зубы, помогающие ему жить в этом мире. Зубы и еще иногда - член. Такой универсальный предмет необходимо держать в надлежащей чистоте и порядке.
Георгий буркнул благодарность за проявленную к любовнику жены любезность, бросил трубку и вытер ладонью взмокший лоб. Полез в карман за платком, пальцы его наткнулись на острые грани твердой картонки. Он вытащил глянцевый прямоугольник - визитка Марго! Как раз то, что нужно: фамилия, имя, адрес и телефон - наличествовали все координаты хозяйки светского (скотского) салона, где побывали они с Ингой. Как хорошо, что он не выбросил карточку. Георгий быстро набрал номер и весь обратился в слух.
- Хэллоу! - дохнул ему в ухо жеманный голосок.
- Простите, Маргарита Евграфовна?.. Вас беспокоит Георгий... друг Инги. Может, помните?..
- О! Георг! Ну как же, как же... И хочу вам заметить, что художники никого не беспокоят, это их беспокоят. Так что, я всецело к вашим услугам, - ответила она голосом попечительного друга.
"Всецело", повторил про себя Георгий и представил, как далеко распространяется ее готовность к услугам людям искусства. На его озабоченный вопрос, последовал столь же озабоченный ответ: "Инги у нас нет".
- Я обеспокоен, Маргарита Евграфовна, ведь и домой к себе она не приходила... Куда она могла пойти?
- Право, даже ума не приложу...
Марго, скрипя трубкой, усилено размышляла, куда может направиться с утра пораньше молодая, нигде не работающая женщина.
- Ну, хотя бы в виде предположения, сейчас меня устроят любые сведения, только не неизвестность.
