Предводитель поправляет свою железную медаль, будто она тяготит его шею, и просит разрешения удалиться, "готовиться", как он выразился.

   - В пятом акте, Его Высокопревосходительство будут танцевать в балете, - шепчет мне на ухо болтливый камердинер, сопровождавший Высочайшую особу.

   Представление открылось довольно приятным для слуха и глаз дивертисментом о великих деяниях Левиафана Трехликого с ораторией и балетом. Левиафана играли аж трое актеров, настолько сложной была эта роль. Предводитель был занят в трех ролях: изображал среднюю голову Трехликого, танцевал в массовом балете и играл роль второстепенного героя в спектакле.

   Тут уместно сказать несколько слов о Левиафане Трехликом - легендарной личности гадского народа, который, так сказать, служит им светочем и маяком. Согласно книгам Великих Древних, он был - Прародителем, Учителем и первым царем гадов. Бытовало мнение, что Левиафан имел три головы, поскольку на всех канонических портретах народный гений изображен именно трехголовым. Правда, некоторые левиафанисты утверждали, что Левиафан - это псевдоним, под которым скрывались трое философов одной школы. Ревизионисты-исследователи ссылались на некие апокрифы, будто бы найденные в пустыне Шашурб, на месте развалин древнейшей столицы Империи - Кирдык-Мамлае. Там же, на поверхности материнской планете, сейчас разрушенной и сожженной, якобы были обнаружены три поясных портрета - огромные барельефы, вырубленные в теле скалы. Эти древнейшие изображения, несомненно, трех разных личностей, сохранились, мол, до сих пор.

   Все это, конечно, несусветная ересь, полагают многие. Жизненный подвиг Левиафана Трехликого слишком хорошо изучен и закреплен в многочисленных документах и книгах, выпущенных за прошедшие три тысячи лет со дня кончины царя-философа. А трехголовость его объясняется божественной мутацией.

   Потом начался собственно спектакль. Это была, как я понял из либретто, историческая драма. Некий Гаргонт - пастух-кочевник - пускается в погоню за ворами, которые украли его невесту и угнали его коз. Гаргонт, не пивший козьего молока уж бог знает сколько времени, исхудавший, износивший до дыр шкуру, снедаемый насекомыми (мерзкими, как окончание предыдущих слов), наконец, настигает своих врагов, в долгом сражении убивает их всех по порядку, отбивает свое стадо и возвращает невесту. Особенно коллизийный, драматический момент наступил, когда жених пытается узнать невесту среди других змеедевушек воровского гарема. Потому что как раз подошел сезон линьки, и девушка сменила кожу на новую расцветку. И вообще, познала грехопадение, то есть жизнь. Она уже была не та дурочка, что жила в ветхой лачуге из камней. Но это детали. Свадьбу все равно сыграли.

   Вот тут-то, на свадьбе, среди прочих танцевальных номеров, еще раз выступал Его Высокопревосходительство. Он играл роль шафера на свадьбе друга. Был он в маске - блестящей и пышноперой, но узнать его все равно не составляло труда по особой грации в движениях тела, величественной постановке рук и головы.

   Некоторых приближенных, как я заметил, шокировало такое участие Великого Залуспая в балагане. Но лично я, как художник, понимал: Его Высокопревосходительство тоже человек, то есть гад, и ничто гадское ему не чуждо. Если природа самовыражения просит музыки и танцев, глупо и опасно не следовать этой природе. В противном случае - нервные срывы, истерика, ипохондрия и депрессия вам обеспечены. Недаром многие великие не наступали на горло своей песне. Нерон читал стихи и пел со сцены, играл роли в спектаклях. Екатерина Великая писала пьесы, недурные, говорят, изданные под псевдонимом. Не то какой-то принц Уэльский, не то король шведский вязал коврики...

   Коротко говоря, господа: вечерняя разрядка, нужна так же как и утренняя зарядка.

   После спектакля состоялся праздничный ужин, который Великий Залуспай дал в нашу честь...

   Глава сорок первая

   ОКОНЧАНИЕ ПЕРЕГОВОРОВ, СУДЬЯ

   1

   После спектакля был роскошный ужин в большом трапезном зале. От множества великолепных золотых сосудов, чаш из нефрита, кувшинов, украшенных мозаичными узорами из перламутра и лазурита, пестрело в глазах. Не менее блистательным был и сам зал, чем-то напоминавший одно из шикарнейших помещений Лувра или Зимнего дворца в Петербурге. Повсюду высились статуи Великих Древних - полубогов, гигантов, не чета нынешним, с мощными крыльями. (Оказывается, предки гадов умели летать по воздуху! Если только это не миф, потому что рудиментарные крылышки современных гадов годятся только для того, что у землян называется, "хлопать в ладоши".)

   Прекрасные изваяния, правда, были выполненные явно руками одного мастера. Но это уже детали.

   Оглядывая все это великолепие, достойное лучших музеев мира, я подумал: "Черт возьми, если человек или гад, имеет это все, чего же ему еще надобно?" Не получив ответа на свой вопрос, я принялся дегустировать пищу, разложенную на тарелках и блюдах, украшенных фамильным имперским гербом - крылатым змеем с коронами и лентами. Пища высокопоставленных гадов выглядела довольно странно. Какие-то многоцветные и многослойные сооружения, вкусить которые, не испачкавшись по уши, было просто невозможно. Но надо признаться, что вкуса они были отменного. Я перепробовал их все, до которых мог дотянуться, не прибегая к сверхъестественным штучкам, дабы не шокировать публику.

   Впрочем, публику, собравшуюся за столом, вряд ли чем можно было шокировать. Пищу они ели руками, разрывая дичь когтями, длинными раздвоенными языками слизывали с блюда соус. Иногда, впрочем, пользовались приборами, напоминавшими орудия пыток: клещи, совки, щипчики и прочее в таком роде. Глядя на их лизоблюдство, я испытывал некоторое отвращение, которое дипломатично пытался подавить в себе. Чтоб отвлечься, стал экспериментировать со столовыми приборами.