Выбираю место для вживления рядом с источниками, малюсенькая капля впитывается в ладонь. Поехали! База знаний готова, теперь дело за камешками. На один камешек уходит минут пятнадцать, затем легкий толчок пси из эр-источника, и камешек превращается в пыль. Увлекся, даже учебники все переписал. Будет что почитать где-нибудь в дороге, не привлекая лишнего внимания.

Кир поскреблась в дверь.

– Там Ролло пришел, говорит, вам ехать пора.

Перед тем как сесть в лимузин, Ролло вдруг решил меня проинструктировать.

– Перегрину можешь доверять, он бизнесмен до мозга костей. Важнее денег для него лишь репутация, ведь без репутации денег не заработаешь! – Ролло усмехнулся. – Поэтому Кандид не выдаст и не предаст. Потерянную репутацию потом не купишь ни за какие деньги. Но он бизнесмен и за каждый отданный денарий найдет способ вернуть себе два как минимум. Возможно, у него есть друзья, по отношению к которым он бывает бескорыстным, но ни я, ни ты точно не входим в этот круг. Что бы он там ни говорил! Имей это в виду, если надумаешь у него что-то просить. У Перегрина большие связи, поэтому твоя репутация, которую ты уже смог заработать, сейчас важнее денег.

Осмотром Грации я остаюсь доволен. Насос пси работает, как я и рассчитывал, качественно преобразуя внешнюю энергию в энергию пси-источника. Часть пси уходит на работу печати жизни, часть – на развитие самого источника, излишки, которые источник не может переварить, рассеваются. Когда источник Грации достигнет по уровню примерно мастера шестой ступени, насос станет не нужен и самоуничтожится. Мое дальнейшее вмешательство не нужно. А главное, сегодня при осмотре меня не пытались ударить по морде! И встретили очень вежливо. Отношение Перегрина к моей персоне тоже резко поменялось.

– Сиятельный ар, – Кандид вежливо кланяется, – отобедаете с нами?

– Почему бы и нет? – пожимаю плечами.

За столом Ролло, Кандид, Грация и я. Угощение выше всяких похвал. В Домах аристо воздержание считается добродетелью, гурманов у нас не любят. Поэтому узнать что-то новое об искусстве готовки мне интересно. Любое мастерство и искусство самоценно.

Грация периодически кидает на меня взгляды и краснеет. Ну да, девочка, понимаю тебя. Но я же доктор! Мне можно. Теперь будешь всю жизнь при виде меня краснеть, что ли?

– Вы сотворили чудо, сиятельный ар! Мы уже почти не надеялись. Чем я могу отблагодарить вас? Обычно аристо не интересуют деньги. Но некоторое оборудование, которое мы делаем, нельзя получить за деньги. Может, вы хотели бы поучаствовать в каких-нибудь разработках или изготовить себе что-нибудь специфическое на заказ? У нас есть уникальные лаборатории, которые мы можем предоставить вам в полное распоряжение.

– Очень интересное предложение, благодарю! Но ответить вот так сразу я не готов. Мне надо подумать. Если вдруг что-то понадобится, то я буду знать, к кому обратиться в первую очередь. – Делаю легкий поклон.

– Не часто можно встретить столь молодого аристо, путешествующего в одиночку инкогнито. – Кандид бросает в мою сторону острый проницательный взгляд. – Не смею спрашивать вас о личных обстоятельствах, но заверяю вас, сиятельный ар, что вы можете рассчитывать на нашу помощь. Любую помощь! Дочь – это самое дорогое, что у меня осталось. Я был бы очень рад, если бы вы хотя бы иногда навещали нас просто по дружбе. В этом доме всегда будут рады вас видеть! К тому же связи и дружба – одна из важнейших ценностей и делового мира тоже.

– Благодарю, – снова делаю легкий поклон. – Барон, вероятно, будет в курсе, как со мной связаться в случае необходимости. А я непременно зайду к вам погостить, как только представится такая возможность.

Кстати, печать жизни вашей дочери ставил хороший мастер! Там были сделаны тончайшие персональные настройки, которые не под силу обычному целителю. Мастер с такой квалификацией не мог не понимать, что этой печатью убивает вашу дочь. Поэтому столь качественная и сложная работа не соответствует предполагаемому ее результату. Очень странно! Это все равно что украшать вещь бриллиантами, перед тем как ее выкинуть. – И я недоуменно пожал плечами.

– Благодарю, сиятельный ар. Я с этим разберусь! – От Кандида повеяло холодом и смертельной опасностью.

Не знаю, как насчет дружбы, но вот иметь врагом такого человека, как Перегрин, было бы очень неразумно.

При прощании Кандид сунул мне в руку банковскую карточку.

– Держите, сиятельный ар, деньги лишними не бывают. Не считайте это платой, просто маленький подарок. Жизнь моей дочери стоит дороже денег, непременно обращайтесь, если вам что-то еще понадобится. – Перегрин поклонился.

По дороге домой заехали на постоялый двор, где Ролло переоделся и вернул себе обратно вид добропорядочного бандита. А уже на подходе к дому главарь шайки поднял руку в предупреждающем жесте.

– Там что-то не в порядке! Видишь вон ту бочку? Она опрокинута, а должна стоять прямо, это наш знак, предупреждающий об опасности. Подойдем к дому со стороны свалки. Надо выяснить, что там случилось.

Двор перед домом носит следы побоища, десятка два окровавленных тел валяются в различных позах. Некоторые стонут и слабо шевелятся. В центре двора сидит сильно избитый Кодрат. Полуголая Себия в разодранной одежде пытается оказывать ему первую помощь.

– Что тут случилось? – Ролло схватил за грудки Каликса, оказавшегося поблизости.

– Напали на нас! Вот они, – парень указал на разбросанные по двору тушки. – Севир требовал тебя для разговора, а потом они хотели изнасиловать Себию. Кодрат попытался за нее вступиться, они его толпой избивать стали. А потом вдруг раздался жуткий вой, такой, что кровь в жилах застыла. Какое-то чудовище выпрыгнуло и напало на людей Севира. Они ничего не могли сделать, просто падали один за другим. Монстр двигался так быстро, что его даже рассмотреть было невозможно.

– Да тигр это был! Ну или рысь. За свалкой лес начинается, небось оттуда и выскочил. – Подал голос один из членов шайки. – Сначала Севира подсек по ногам, вон он валяется, если кровью не истек, то еще живой должен быть. Затем остальных. А потом раз – и пропал. Там, в лесу, заброшенные древние катакомбы, какой только дряни не завелось! Опасно тут жить, рядом с лесом! Уходить отсюда надо.

– Ба, Севир! Давненько не виделись. Как здоровьице? – Ролло подходит к крепко сбитому мужику с неестественно вывернутыми ногами. Севир пожирает нас ненавидящим взглядом. – В гости к нам зашел? Что ж ты так? Без предупреждения-то. Мы бы сладостей к чаю приготовили. – Ролло довольно лыбится. – Чего молчишь-то?

– Тебе это даром не сойдет, барон. – Бандит, видимо, тоже попытался растянуть губы в улыбке, но получился злобный оскал. – Свидимся еще.

– Это вряд ли… – Ролло с сомнением пожал плечами. – Не в этом мире. – Обернулся. – Каликс! Выдай парням лопаты, закопайте их всех на свалке. Там давно уже непонятно, свалка или кладбище, – пробормотал он себе под нос. – Ты не расстраивайся, Севир, там полно хороших ребят закопано, скучно тебе не будет.

Расчесываю псикота скребком.

– Мррр, ня, мррр, ня.

– Ты чего вчера за бойню здесь устроил? – спрашиваю Нэко.

– Чужие сукины дети напали на наших сукиных детей. – Кошак открыл один глаз. – Здесь наша территория, здесь только мы имеем право охотиться!

– Ну, если с такой точки зрения рассматривать ситуацию… – ненадолго задумываюсь.

Кир просовывает голову в дверь.

– Господин Нэко Шесемтет, – девочка смотрит на псикота с глубоким почтением, – Влад, там завтрак готов. Сегодня для господина Нэко вареная свинина и запеченная утка, топленое молоко и четыре десятка вареных яиц.

– Нэко, милая леди, просто Нэко. Без всяких господинов. – Псикот лениво потягивается и бьет хвостом по матрасу.

Печати делятся на активные и пассивные. Активные постоянно потребляют сколько-то пси. Печать жизни, например, активная и самая прожорливая. На источнике она практически не оставляет места для других печатей. И не на любой источник ставится. Большинство защит также активные, но пока нет опасности, находятся в спящем состоянии и потребляют совсем мало. Есть печати пассивные всегда.