— Никто ничего не увидит, если не будешь дергаться, — прошептал в самое ухо.
Гад! Нет, я не умру. Сначала убью его.
— Немедленно слезь с меня.
Я была зла и невероятно смущена. Во мне находился член практически незнакомого мужчины. И я совершенно не знала, как поступить. Может, Килан прав, и никто не заметил, насколько рьяно и усердно мы исполняем предписанное сценарием?
Килан не реагировал на мои слова, просто лежал сверху, был внутри меня. Возбуждение никуда не ушло. Лишь поменяло свой тембр и вкус. То, что раньше было острым и практически нестерпимым, сейчас стало сладким, тягучим и нарастающим.
Я плавилась и все еще мелко дрожала в его объятиях, отчетливо чувствуя, как изредка вздрагивает во мне член. И я тоже вздрагивала в такие секунды сильнее и непроизвольно сжималась внутри, обхватывая твердую плоть и получая взамен долгую сладкую судорогу удовольствия по всему телу.
Боже, кажется, я сейчас кончу.
— Сильнее можешь? — вдруг выдохнул Килан. Он подсунул руки мне под плечи, сгребая в охапку, и застонал так тихо, что услышать могла только я.
Зажмурившись от стыда, я сжала его сильнее. Обхватила руками за шею, с судорожным вздохом выгнулась, чтобы потереться сосками о твердую грудь. Чтобы просто пошевелиться, сбросить напряжение, накопившееся в теле. Казалось, стоит ему еще раз качнуться во мне — и наступит мой пик, моя личная маленькая смерть.
— Собирайтесь, ребята! — Ален почти рычал от злости и негодования. — Свет дадут только через час, — и я готова была рычать вместе с ним.
Килан приподнялся на руках и посмотрел… Нет, не с сожалением. С обещанием продолжения. А потом наклонился, на секунду приник губами к моим губам и резко выдернул из меня член, сразу же поднимаясь и закутываясь в одеяло. Один из операторов услужливо подал нам халаты, и, к моему огромному удивлению, вся наша непрофессиональная эскапада, кажется, действительно осталась незамеченной.
Глава 3
Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько потерянно. Тело почти не слушалось, меня все еще трясло после произошедшего. Хотелось скорее встать под ледяной душ, смыть с себя следы чужих рук и губ, но в первую очередь — следы собственного возбуждения.
Едва я покинула полутемный павильон и вступила под свет ламп, с мыслей будто спала пелена. Я начала в полной мере осознавать, что натворила. Килан О’Брайт только что трахнул меня перед камерами. Мой позор запечатлен и скоро появится на миллионах экранов по всему миру.
Это кино увидят родители, знакомые, друзья и Спайк. Бедный мой кот! Бедная я.
Впрочем… Умывшись и одевшись в привычные удобные джинсы, я слегка пришла в себя и вспомнила наконец, что и родители, и знакомые, и друзья, и мой бедные кот так и так увидели бы, как я трахаюсь с О’Брайтом, и нет особой разницы, взаправду это было или понарошку.
Ну то есть разница была, конечно, но если не трубить об этом на каждом углу… И хотя ощущение, что над головой горел и переливался неоновыми огнями огромный транспарант: “Она снималась в порно!” — не покидало, нужно было притвориться, что на самом деле все прошло так, как было задумано.
А для самого О’Брайта, по сути, не произошло ничего особенного. Мало ли крутится вокруг него девиц, готовых с радостью запрыгнуть на его член. Так что он быстро забудет об этом недоразумении. Да-да, именно недоразумении. Мы же даже не кончили, так что сексом произошедшее не считается.
Я почти сумела себя в этом убедить, когда вдруг раздался негромкий, но уверенный стук. Хмуро взглянув на дверь гримерной, я отправилась открывать, гадая про себя, кому могла понадобиться. Мой рабочий день завершен, ведь на сегодня планировалось всего несколько сцен в парке. А переигровка сцены с О’Брайтом откладывалась на неопределенный срок из-за проблем со светом.
За дверью меня ждал сюрприз. Девчонки всего мира визжали бы от восторга, если бы к ним постучался сам Килан О’Брайт. Я же на эмоциях чуть не захлопнула дверь перед носом своего недавнего партнера по… сцене.
Кажется, О’Брайт разговорчивостью не отличался. Долгий молчаливый взгляд — и вот он уже потеснил меня, вошел в мою маленькую гримерку и плотно закрыл дверь.
— Наверное, мне следовало бы извиниться, — сказал он все-таки после еще одной долгой паузы и вдруг хмыкнул. — Но мне ни черта не стыдно. А тебе?
Еще бы ему было стыдно! Ему-то ничего не стоило позволить себе лишнего. А я? А моя репутация? Между прочим, я не сплю со всеми подряд. Я вообще ни с кем не сплю месяца два, потому что у меня нет времени на личную жизнь. Работа и пробы занимают все мои дни. Но теперь, когда мне улыбнулась удача, я рискую вылететь со студии со скандалом и большой надписью “шлюха” в резюме.
— Мне не стыдно. Мне неприятна эта ситуация.
— Разве?.. — кажется, Килан был озадачен моим ответом. — Что ж… — он улыбнулся той самой улыбкой, за которую ему платили миллионы, шагнул ко мне. — Понятное дело. Так позволь мне закончить начатое, — и положил руку мне на живот — а точнее туда, где тот кончался и по-прежнему копился тугой комок нереализованного возбуждения.
Он что серьезно? Здесь? Хотя, в сущности, какая разница, где? Главное, что он собирается продолжить, что начал.
Я попятилась назад, оглядываясь. Может, увижу скрытую камеру. Это розыгрыш “зеленого” новичка. Килан О’Брайт не мог прийти ко мне в гримерку для того, чтобы заняться сексом. У него для таких вещей имеются подружки гламурнее.
Он поймал меня, когда я уже почти вжалась спиной в стену. Обхватил за талию, притянул к себе, снова прижимая так крепко, что я едва могла дышать.
— Нет, милая, не здесь же, — шепнул, бесцеремонно сунув свободную руку мне между ног. Ладонь накрыла лобок, а пальцы скользнули дальше, и я охнула, судорожно сжав ноги. — Поедем отсюда.
— Куда? — мой голос почему-то перешел на шепот. Сейчас я почти радовалась, что Килан обнимал меня, потому что иначе я бы не устояла на вдруг ослабших ногах.
— Я остановился в “Плазе”. Номер не самый дорогой, но кровать там отличная, — его хриплый шепот ласкал меня не хуже умелых пальцев, потирающих пульсирующую, истекающую смазкой плоть сквозь неплотную джинсовую ткань.
Мне не послышалось, он предлагал мне секс. Одноразовый. Недалеко я ушла от роли Кэссиди. О’Брайт решил спустить в меня и в жизни. Гад! Но такой сексуальный. В принципе, вот она причина: О’Брайт привлекательный и опытный, а у меня давно не было секса. Это простая физиология, и я не должна ей поддаваться.
Моя ладонь сжалась на запястье его руки, которой он ласкал меня. Не знаю, откуда взялись силы, но я оттолкнула его руку. Раздраженно передернула плечами, всем своим видом требуя, чтобы меня отпустили.
— Я никуда с вами не поеду. То, что произошло на съемках, было ошибкой: я просто играла свою роль. А теперь, — я решительно обошла помрачневшего Килана, чтобы открыть для него дверь, — покиньте, пожалуйста, гримерную.
Он повиновался. Пошел на выход, гордо расправив плечи. Но не успела я вздохнуть с облегчением, как он остановился.
— Не ври себе, детка, — сказал, полоснув по мне взглядом. — Ты текла как Ниагара. Такое не сыграешь, — и с этими словами вышел наконец в коридор.
Щеки вспыхнули, и я закусила губу, чтобы не застонать от досады. Ниагара? Хорошее сравнение. У меня до сих пор Ниагара в штанах.
Пожалуй, в связи с волнениями позволю себе стаканчик клубничного “Макфлурри”. Надо же заесть все глупости, которые совершила за неполные четыре часа на работе.
Студию я покидала с опаской. Почему-то думалось, что все уже знают, что новенькая переспала с главным актером при первом же знакомстве. Но съемочной группе и другим актерам рангом поменьше не было до меня дела — разве что нагнал Джонни и сообщил, что завтра предстоит переигровка постельной сцены с Киланом. Замечательно!
Весь довольно долгий путь домой я занималась самоедством. Настолько ушла в самокопание, что даже забыла про обещанный себе стаканчик клубничной радости. Небольшая, почти крошечная квартирка, которую снимали мы со Спайком, располагалась на третьем этаже довольно старого дома. Но соседи были тихие, район благополучный, и до станции метро рукой подать, потому я рьяно держалась за договор аренды.
