Вэл вся в слезах, её лицо побледнело, но это неважно. Она всё ещё безумно красива для меня. Я утыкаюсь лицом в её шею и вдыхаю её запах.

— Распусти свои волосы для меня.

Я не добавляю «пожалуйста». Это приказ. И если она не распустит их до того, как я увижу её идущей к алтарю, я сделаю это сам.

Я оставляю Вэл с Андреа и иду готовиться в свой кабинет. У меня уходит совсем немного времени, чтобы надеть смокинг и достать коробочку с кольцом из нижнего ящика стола. Когда я появляюсь в центре управления, то задаюсь вопросом, должен ли я нервничать. Но я не чувствую ни грамма волнения. Как только я увидел Валентину, то сразу понял, что она принадлежит мне. Свадьба обеспечит ей определённый уровень защиты от нашего сообщества. И подарит ей уверенность в том, что ни Сэл, ни её отец не попытаются забрать её, как только поймут, что Вэл принадлежит мне.

Церемония будет небольшой; Кай, мои пятеро и священник — больше ничего и не нужно. Я смотрю, как Валентина идёт к алтарю, белое шёлковое платье облегает каждый дюйм её тела. Её волосы распущены, но заколоты на затылке какой-то блестящей заколкой.

На лице Валентины косметика, но она не скрывает её красных глаз и влажный блеск на щеках. Но Валентина сама подходит к алтарю и произносит свои клятвы по доброй воле. Она понимает, что иначе ей не уберечь себя. Я лишь уповаю на то, что однажды смогу убедить её, что в наших отношениях всё будет по-другому.

Мы ужинаем вдвоём в столовой, и она едва притрагивается к еде на тарелке. Это невыносимо. Я сажусь на стул рядом с ней и беру её вилку. Валентина не возражает, словно все силы покинули её.

— Посмотри на меня, — бросаю я.

Взгляд её красных глаз устремлён на меня.

— Ты пережила всё, через что они тебя заставили пройти. Не позволяй им разбить тебя, когда ты, наконец, стала свободна.

Вэл вновь опускает взгляд на свою тарелку.

— Свободна? Я променяла одну клетку на другую.

Я стискиваю её подбородок и заставляю посмотреть на меня.

— Я не стану мириться с подобными заявлениями. Мы заключили сделку, и я ожидаю, что ты выполнишь свою часть. Как и я выполню свою. Ты согласилась на это. Я не принуждал тебя к этому.

Вэл моргает несколько раз, и затем её плечи опускаются.

— Ты прав. Я знаю. Но в моей голове то и дело всплывают глаза Роуз, и я не могу избавиться от этого образа. Я не смогу выкинуть это из головы. И я не знаю, может, лучше было бы просто забыть о её смерти. — Валентина вздыхает и прижимает кулак к груди, словно пытаясь удержать сердце внутри. — Может, было бы не так больно.

В воспоминаниях всплывает образ пустых глаз отца, но я отгоняю его, как и всегда.

— Если ты не собираешься есть, тогда мы можем пойти в спальню.

Вэл кивает, и я подхватываю её на руки, прежде чем она успевает слезть со стула. Когда мы заходим в спальню, я опускаю Валентину на край кровати и нахожу молнию на её платье, чтобы помочь Вэл снять его.

— Такое красивое платье, — шепчет она. — Спасибо, что подумал об этом. С цветами и священником тоже всё чудесно получилось. Знаю, у тебя было мало времени на подготовку.

Я не отвечаю на её слова благодарности, поскольку занят тем, что рассматриваю её бледно-розовую кожу. На Вэл только клочок кружева в виде трусиков и больше ничего. Её груди достаточно велики, чтобы вместиться в мои ладони. Когда мыслям больше не остается места, я касаюсь её груди.

Одной рукой я поглаживаю её сосок, а другой срываю с себя бабочку. Затем я сбрасываю с себя пиджак, скидываю туфли и раздеваюсь за несколько секунд. Вэл с испугом взирает на меня, когда я обнажённый залезаю на кровать. Она такая маленькая по сравнению со мной, и я не хочу делать ей больно.

Вэл откидывается на подушки, и слёзы вновь катятся по её щекам. Я наклоняюсь над ней, опираясь на один локоть, и провожу рукой по её упругому животу. Вскоре там будет расти мой ребёнок, и мне не терпится узнать, унаследует ли мой сын её локоны.

Вэл всхлипывает, и я возвращаюсь к её лицу. Её слёзы не дают мне покоя. Я ненавижу видеть Валентину в таком состоянии. Каждый её всхлип лишает меня рассудка, и я больше не могу сдерживать себя и касаюсь её, пытаясь утешить.

Я привлекаю Вэл в свои объятия и обнимаю со спины.

— Успокойся, ангел. Я не стану заставлять тебя. Мы не будем торопиться, но будем двигаться вперёд. Отныне ты принадлежишь мне, и я хочу получить от тебя всё.

Вэл вновь всхлипывает; я наклоняюсь и провожу носом по изгибу её шеи. Затем утыкаюсь лицом в затылок Вэл, её мягкие локоны касаются моих щёк.

— Я хочу твою радость, — бормочу я, ещё сильнее вжимаясь в неё. — Я хочу твои слёзы. Я хочу твою боль. Я хочу твоё удовольствие. Всё это принадлежит мне. И ты отдашь это мне, прежде чем я возьму тебя.

Вопреки словам, в мою голову закрадываются сомнения. Каждая минута жизни Сэла означает, что моя часть сделки не выполнена. Стоит Вэл только подумать о том, чтобы покинуть меня, и я никогда не позволю ей уйти.

Я не могу перестать рыдать, и Адриан напрягается каждый раз, когда слышит мои всхлипы, его пальцы крепче сжимаются на мне. Я представляла свою свадьбу иначе. В мои планы точно не входило за несколько минут до того, как мне придётся пойти к алтарю, вспомнить о том, что моя кузина и лучшая подруга умерла. Чёрт, я совсем не так представляла себе свою свадьбу. Но если честно, я избегала мыслей о ней, поскольку не выбирала себе жениха. Несмотря на обрушившиеся на меня слёзы и горе, я выбрала Адриана.

Возможно, наш брак не будет похож на другие, но я пытаюсь верить, что он убережет меня. Даже от самого себя. Я вытираю слёзы и поднимаю взгляд на его лицо. Наверняка не о такой первой брачной ночи Адриан мечтал. Его пальцы впиваются в мои бёдра. Я не чувствую боли, но понимаю, что он ждёт. Если так Адриан пытается дать мне время подготовиться к сексу, то этого точно не произойдёт.

В голове то и дело мелькает лицо Роуз, и из глаз вновь начинают литься слёзы. Адриан прижимает меня к своей груди, и наши ноги переплетаются, а мои губы почти касаются его груди. Его обнажённое тело отвлекает меня от горя. Я цепляюсь за него, впиваясь пальцами в его твёрдую грудь. Чувствую, как моя щека касается тонкой линии его тёмных волос.

Я сосредотачиваюсь на коже Адриана и дыхании. Надеюсь, что это удержит меня от мыслей о Роуз, и я смогу перестать плакать.

— Я понимаю, что ты расстроена, — говорит Адриан глубоким и звучным голосом в замкнутом пространстве между нами. — Но ты сильнее этого. Ты должна быть сильнее этого.

Адриан не упрекает меня; по его голосу не скажешь, что он собирается ополчиться на меня. Адриан произносит это с хладнокровием, и почему-то именно честность его тона заставляет меня вновь вытереть слёзы и поднять подбородок, чтобы посмотреть на него.

Адриан смотрит на меня, и в его взгляде я не вижу жалости. Ни сочувствия, ни поддержки. Я судорожно сглатываю и шепчу:

— Я не хочу заниматься сексом прямо сейчас. Я просто не смогу.

— Это наша брачная ночь.

Я пытаюсь вырваться из его объятий, но Адриан крепко прижимает меня к себе. Всплеск страха пронзает меня. Неужели он сейчас покажет своё истинное лицо и превратится в кого-то вроде моего отца, в кого-то вроде Сэла?

Едва эта мысль закрадывается в мою голову, он резко отталкивает меня и поднимается с кровати. На секунду я замираю на месте, а затем сажусь и изучаю его. Если не уследить за Адрианом, я не смогу защитить себя, если он набросится на меня.

Но Адриан не делает этого. Лишь расхаживает вдоль изножья кровати, сжимая кулаки. Адриан разозлился из-за того, что я не хочу с ним спать. Я понимаю, что это часть нашей сделки. Но я вспоминаю, как руки Сэла касаются моего обнажённого тела, и мысль о сексе вызывает у меня отвращение. Меня начинает тошнить.

Я вытираю слёзы и наблюдаю, как Адриан вышагивает из стороны в сторону. Мне стоит извиниться? Броситься на пол и умолять его не брать то, что уже принадлежит ему? Мне казалось, я приняла происходящее между нами, но с воспоминаниями в довесок всё кажется намного тяжелее и реальнее.