Так вот, я, конечно, не думаю, что она вот так сразу поведется на моего друга. Но он все-таки красавчик. И девки на него клюют. И он хороший соблазнитель. Вдруг, он уговорил бы ее?.. Хотя нет, точно. Она никогда в жизни не предаст меня! Мы слишком сильно любим друг друга. Мы друг другу доверяем… Мы одно целое…
Но с того самого их с ее мамой разговора у меня появилось какое-то нехорошее предчувствие… Сначала я думал, это из-за ее родителей, и сразу уехал тогда, придумав отмазку, что мне срочно нужно приступить к новому важному проекту. Не хотел ссорить Леттис с ее мамой. Но может, нужно было сказать правду? Я тогда побоялся обидеть ее…
Так вот… В тот день, в пятницу, я так и не смог предупредить ее, что остаюсь выпить с другом. И побоялся. Что бы она мне сказала? Что променял ее на друга? Хотя обещал провести с ним только выходные. Целые выходные… Сам ведь даже только представляя себе это, уже начинал скучать по ней.
Ладно уж…
Пусть подумает, что в пятницу мы по обычаю отправились с сотрудниками в ресторанчик, подающий мясо на гриле, и там напились. А если спросит, подумал я тогда, так и скажу ей, что пил с коллегами. Это хорошее оправдание. Она мне поверит.
Я не думал тогда, что напьюсь больше обычного.
Это было в той самой квартире, которую они сняли.
Сначала все шло хорошо. Мы выпили по чуть-чуть. С нами была его сестра, Венди. Она тоже пила.
Мы говорили о многом, рассказывали друг другу, что произошло с нами, пока мы не виделись. Я рассказал им о своей жене, о наших чувствах, о том, что никогда ни на кого ее не променяю. Мой друг тогда еще предложил мне свою сестру. Типа, попробуй, сравни. Нечего на одной жене зацикливаться… Но я шуточно так отказался, типа не надо. Мне и Леттис достаточно. Меня и на нее еле хватает, какая она похотливая (хорошо, жена этого не слышала (но это чистая правда)). Еще я рассказал, про то, как приобрел свою фирму, как долго не мог найти общий язык с коллективом, который поначалу невзлюбил меня. Но потом мне это все-таки удалось. И что дела мои теперь идут в гору, и доход мой увеличивается с каждым годом.
Друг же рассказал, как он продвинулся, как ему помогла моя реклама, как он присоединился к музыкальной фирме, и как они вышли на меня, благодаря ему.
А еще, между делом, предложил Венди в качестве секретаря, которого мне так не хватало. Хотя бы на время сотрудничества с его фирмой. Она, ведь, хорошо просвещена в его делах. И переговоры она ведет превосходно. А если она понравится мне как работник, я могу оставить ее у себя постоянно.
Я давно знал о ее коммуникативных навыках, еще с того нашего знакомства в Штатах. Поэтому, решил, что на эту должность она подойдет лучше моей жены, которой обещал подумать о ее просьбе взять ее на работу. И мы договорились и об этом. (Если быть честным, если Леттис со мной на работе, всегда рядом – это слишком большой соблазн. Я так и работать не смогу. И мысли мои будут все время не о работе. И я не смогу сосредоточиться. И все время буду думать, как занять свой стол не только проектами, или стул не только собой, и нарушить свой самый главный запрет, который был придуман мной с тех самых пор, когда она все еще работала в моей фирме. Запрет на любовные отношения прямо на рабочем месте (ну, вы поняли, о чем я)).
Когда было часов десять вечера я уже собирался идти домой (как раз самое время возвращаться с коллегами из ресторана), но мой друг сказал мне:
– Ты чего, Юджин? Давно ж не виделись. Посидим еще, чувак! Ты что, не хочешь уважить старину? Давай! Хорошо же сидим!
Я остался. Не хотел его обижать… Да и переговоры с ним и фирмой, которую он представляет, не станут лучше, если я сейчас вот так уйду…
Мы выпили еще, плавно перейдя с пива на вино. Нам стало жарко. Я снял свой пиджак. Марк – футболку. А Венди осталась в своем откровенном топе, сняв кофточку, так красиво облегавшую ее полную грудь.
Ох… Кажется, став пьянее, я стал все чаще и чаще туда смотреть.
У Леттис грудь маленькая. Ее с легкостью можно обхватить рукой, а еще она сладенькая на вкус… А эту одной рукой трудно обхватить… Интересно, она мягкая?
Мотаю головой.
И откуда у меня такие мысли? Уж, не добавил ли мне чего Марк, из озорства, в бокал с вином?.. Хотя, смотреть мужчине на женскую грудь – это нормально. Я иногда так делаю (втайне от Леттис, конечно). Мне ж интересно. Но никогда… Никогда!!! Ей не изменяю.
Дело уже перешло за полночь, и я был сильно пьян, когда разговоры между нами стали откровеннее. Уже не помню, не сболтнул ли я другу чего лишнего, в чем, например, стыдился признаться даже жене (если честно, мы все болтали и болтали о чем-то, и по большей части, я уж даже и не помню, что наговорил ему по-пьяни), но он вдруг спросил меня:
– И что, прямо так у тебя других никогда не было, чувак? Ты, и правда, стыдишься, что твой паренек не такой большой, как хотелось бы? И из-за этого стеснялся кадрить телочек? Да ладно, что в этом такого? Скажи же, Венди, мой друг очень сексуальный…
Венди, которая была уже никакая, лишь мотнула головой, отчего ее грудь тоже подпрыгнула, очень соблазнительно, я бы сказал. И, кажется, я начал даже возбуждаться…
– А я бы не прочь проверить, какой ты в постели, Юджин… – еле связала слова она.
– Мне кажется, мне пора домой, – хоть я и был тогда пьян, но что-то все-таки понимал. А «домой» для меня обязательно.
– Юджин, братан, ты чего? У нас же вся ночь впереди… – я все пьянею и пьянею, а на Марка будто бы алкоголь совсем не действует. Или мне так кажется? Или он почти не пьет, а меня спаивает? Хотя, зачем ему это?
– Ну Юджин, – а вот Венди, похоже, совсем опьянела, как почти и я. Насколько я помню, она никогда не умела пить.
Она встает со своего стула и покачиваясь идет в мою сторону, прихватив с собой со стола чашку с фруктами, ставит ее рядом со мной на стол, а сама усаживается ко мне на колени и берет мое лицо в руки. Я не сразу понимаю, что она делает.
Но она пьяная. Она так сжимает мое лицо, что мне становится больно.
– Ну куда ты пойдешь, Юджин, – говорит она. А ее упругая подтянутая попка соблазнительно ерзает на моих коленях.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я, еле шевеля языком. – Если жена узнает…
– А она не узнает, – говорит Марк, и оба громко смеются.
Венди отпускает мое лицо, разворачиваясь назад, и протягивая руку в чашку с фруктами. Ее облегающий топ натягивается на ее грудь, и я вижу, как выступают ее соски. Да она без белья! Моя Леттис себе никогда такого не позволяет. Да я бы ее приревновал, даже если бы она надела такой топ с нижним бельем. К слову о ней, она будит во мне желание, даже если полностью одета, в шубе, шарфе, шапке и зимних сапогах. Ей только стоит бросить на меня свой пылкий взгляд, и я, тут же вспоминая, чем мы занимаемся ночами, тут же веду ее в нужном направлении.
Мысли о жене слегка приводят меня в себя. Кажется, даже алкоголь слегка выветрился. Но Марк протягивает мне новый полный бокал (от которого, кстати, чем-то странным пахнет). А следом и Венди (хотя по мне, с нее уже хватит).
Я даже не успеваю вежливо попросить Венди слезть с коленей, как мой друг уже говорит тост:
– За нашу дружбу, чувак, за нашу встречу!
Мы все чокаемся и выпиваем. Я пью лишь половину – с меня хватит – и ставлю бокал на стол.
– А это закусить, – говорит Венди и облизывает виноградину, которую достала из чашки. Я не совсем понимаю, что она делает, потому что на меня вновь накатывает волна алкогольного опьянения. Но в следующий момент она кладет эту виноградину мне в рот.
– Вот так…
Я раскусываю виноград – он сладкий, упругий и без косточек – прямо, как ее грудь, на которую я снова пялюсь. Моя рука непроизвольно тянется к ней – я уже просто настолько пьян, что не соображаю, что делаю – и сжимаю ее. Она полная. И она, и правда не помещается в моей руке. Но я, наверное, сделал это больше из интереса, чем из желания к ней. Но она мне нравится.
Я слышу чей-то стон. Это Венди.
