- Настоящая Анна оказалась инста моделью. Но не простой. Эскорт услуги класса люкс. Раньше она была дорогой моделью нижнего белья. Она ловила мужчин на свой инстаграм. Ее страничка в инсте впечатляла – откровенные фото на грани фола… Изящное тело, каждый сантиметр которого я целовал, смотрелось потрясающе в безразличном глазу объектива фотографов. С которыми она спала за фотосессии. Анна умела стать музой. Ее фото не были грязными или пошлыми. Изгибы талии, бедер в клубах дыма. Тончайшие кожаные полоски, перетягивающие грудь, в интригующей полутьме. Анна снималась обнаженной. И только обнаженной. – Дэв тряхнул головой, приходя в себя. Его глаза потемнели от воспоминаний.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 107

- Я припер Анну к стенке, когда обо всем узнал. И поломавшись, моя нежная девочка-цветочек раскололась. Оказалось, что та наша первая встреча действительно была случайной. Но она запала на меня сразу. И как только приехала домой, начала пробивать по социальным сетям. Меня вообще нет в инстаграме, но у сестры хватило ума подписать мое имя на тех фото, что ты видела сама. Ну что мама выдала тебе за фото жениха и невесты. Дальше – для Анны оказалось лишь дело техники, узнать о том, кем я являюсь на самом деле. Простейшая проверка частного детектива раскрыла мое инкогнито. Анна, уже собираясь на вторую встречу со мной, была в курсе того, что я – будущий наследник крупной косметологической компании во Франции. Ей плевать на то, что я не общаюсь с родственниками уже много лет, с самого детства. Иногда поддерживаю легенду, приезжая в гости в Иль-де-Франс, к моей сестре. Моя сестра гораздо более гибкая, чем я. Я не простил бабушке того, что она выгнала своего сына, то есть моего отца, из дома. Бабушка считала маму неподходящей партией для папы, и решила шантажом заставить их расстаться. Она лишила папу наследства. Но ее маневр не удался. Отец не простил ее за попытки манипулировать им. И больше никогда не переступал порог особняка в Иль-де-Франс. Моя бабушка очень тяжелый и сложный человек. Она тоже не сделала ни единого шага навстречу папе, не попросила прощения… Я и не подозревал о ее существовании до тех пор, пока папа не погиб при исполнении. Не помню, говорил я тебе или нет. Его застрелили. Вот тогда до бабушки дошло, какую она ошибку совершила. Но отец уже лежал в земле. И она решила взяться за нас. За детей. А именно – за меня и сестру. Переписала документы, наследство, оставив все нам с сестрой. И пригласила погостить во Франции… Я не хотел ехать. Но сестра упросила. Лето было чудесным, но я не простил бабушке отречения от сына. Ведь если бы не это, мы бы никогда не поехали в Рио, не перебивались на нищенскую зарплату, отец не стал полицейским и не погиб бы так рано… - Голос Дэва сорвался. Я потянулась к его ладони и осторожно погладила по руке. Мне показалось, что он даже не заметил этого.

- Ладно, это все лирика. – Дэв взял себя в руки. – В общем, я уехал через три месяца обратно в Рио. Сестра осталась, обласканная благодетельством бабушки. Ей накупили дорогих брендовых шмоток, она поступила в Институт Моды во Франции, исполнив свою мечту. Она и сейчас живет в Иль-де-Франс, демонстрируя чудеса послушания. Бабушка не нарадуется на такую прелестную внучку, но не теряет надежды приручить еще и дерзкого внука. – Дэв горько рассмеялся.

- Я никогда не рассказывал этого Анне. И вообще, ни одному человеку в мире. Эта история слишком болезненная и личная для меня. Поэтому, отстраненно, я могу понять Анну. Она сочла меня жирной золотой рыбкой, севшей на ее крючок. И поняла, что с моей помощью она сможет реализовать свою мечту – выбраться, наконец, из чертового Рио. Подняться со дна. Навсегда закрыть свой откровенный инстаграм. Переехать во Францию, начать жизнь с чистого листа. Стать хорошей девочкой, такой, какую она так успешно играла передо мной. Для этого ей требовалось немногое. Чтобы я сделал ей предложение руки и сердца… И забрал в Иль-де-Франс. – Дэв прикрыл глаза рукой, и я поежилась, обнимая себя руками за плечи. Меня пробила нервная дрожь.

- Самое смешное, что у нее получилось. – Дэв выпрямился на постели так резко, что я вздрогнула. – Я сделал ей предложение.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 108

- Самое смешное, что у нее почти получилось. – Дэв выпрямился на постели так резко, что я вздрогнула. – Я сделал ей предложение. В честь этого попросил Анну сделать одно памятное фото. Всего одно селфи… Сломавшее ей жизнь. Когда я, сгорая от нетерпения и гордости, позвонил сестре и долго трепался с ней в ватсапе, она попросила скинуть ей нашу фотку. Конечно, я не отказал. Дальше – дело техники. – Дэв снова умолк.

- Сестра решила узнать, кто такая Анна? – Негромко спросила я. Дэв кивнул.

- Это был первый раз, когда вмешательство в мою личную жизнь дало свои плоды. Сначала я не поверил сестре. Но потом, когда изучил бумаги, меня затошнило от масштабов предательства моего нежного цветочка. И я залез на инстаграм Анны. Последние сомнения растаяли. Я вызвал Анну на разговор. Обвинил ее в том, что ей от меня были нужны лишь деньги. Она даже не отпиралась. Призналась в том, что сначала, посчитав меня нищим, как церковная мышь, хотела от меня только секса. Я был слишком привлекателен и манящ для нее, чтобы Анна отказывалась от лакомого кусочка. От роскошного безликого тела. Помню, как Анна призналась в том, что, узнав мои перспективы на получение наследства, изменила стратегию. Ее красивое лицо дышало злостью и гневом, когда она говорила со мной об этом. В последнюю нашу встречу. Ведь я посмел поломать ее планы. И помешал ей манипулировать мной и дальше. Мне тогда впервые захотелось ударить девушку. Ударить и стереть с изящных губ издевательскую усмешку. Но я сдержался. Ведь она, в конечно счете, оказалась права. Я оказался просто теленком, которого она тащила за собой на привязи. Если бы не сестра с ее проверкой, я бы отыграл свою роль в ее сценарии, как по нотам. Черт, я ведь велся на ее сладкие речи! Анна вела задушевные беседы о всепрощении, о любви к родственникам, о целостности семьи… И я реально думал помириться с родней. Поехать к бабушке и сестре с красивой молодой женой. А там, чем черт не шутит… Возможно смирился бы, ради Анны и ее тяги к красивой жизни. Остался бы во Франции, принял милости бабушки. А впоследствии действительно стал бы наследником нашей косметологической фабрики. Анна все правильно продумала. Она слишком хорошо сыграла на всех моих слабостях к ней. От этого противно вдвойне. Словно обманула – дважды…

* * *

Между нами воцарилось молчание. Легкое, спокойное, словно невесомая, воздушная накидка. Было видно, что Дэв не подозревал подвоха, поэтому так легко говорил со мной об Анне. А я…

Я так и не рассказала Дэву о том, кто я есть на самом деле. Он считает меня обычной девчонкой из Москвы. Не догадываясь, что прошлая я – знаменитость. Блогерша за которой раньше бегали фанаты. Мажорка, чье утро начиналось с букетов цветов от неизвестных поклонников, с которыми она фоткалась для своего инстаграма. Куколка, чей вечер всегда заканчивался шумной вечеринкой и соблазнительным селфи с модным изобретателем. Или бизнесменом. Или меценатом – для прессы. Я снова стану такой, когда вернусь в Москву. Я ведь слышала, Дэв собирается отправить меня домой, против моей воли. Опасаясь за мою жизнь… Принеся в жертву наши чувства.

А что Дэв? Он останется здесь, в привычном фееричном мире блесток и карнавала. В мире, где звучат выстрелы и где опасность ходит совсем рядом, на мягких кошачьих лапках, сверкая сталью десантного ножа, с которым так умело обращается Дэв. Пора отбросить фантазии и посмотреть в глаза суровой реальности. Мы с Дэвом из разных миров. И ни один из нас не сможет переступить через себя, чтобы полностью отбросить прошлое и начать новую жизнь в новом мире, так непохожем на привычный. Уютный, удобный, как старые шерстяные носки. Слишком велик риск потерять все… потерять себя. Раствориться в другом человеке. Полностью, без остатка. Я думала, я готова. Но сейчас, услышав историю Анны – эскортницы - инста модели, в прошлом невесты Дэва, реальность прочистила мне мозги. Я поняла, что все изменится, когда Дэв увидит мои фото. Такие же, как у Анны в инстаграме Бьюти-Ники. Дэв не простит мне молчание. Сочтет предательством и будет прав. Лучше я признаюсь сейчас. Иначе потом может стать слишком поздно.