Но ещё большей ошибкой представляются формы, процесс получения этой автокефалии и последствия его. Первоначальный (составленный в США митрополитами обеих сторон) проект соглашения был затем (в Москве) изменён в пользу Московской Патриархии, ею удержан ряд приходов в Штатах и в Канаде (чем подрывается смысл полученной автокефалии), типичный коммунистический подмен-обман на переговорах, - и епископ без русского опыта подписал это подменённое соглашение. Автокефалия была получена - и не получена: ни возвышения каноничности, ни покрытия всей американской территории, ни даже полной независимости в действиях: если какой-либо приход в Америке сам желает вырваться и перейти в Американскую Православную церковь, то эта автокефальная поместная церковь запрашивает Московскую Патриархию о согласии! И вовсе уже не каноническим промахом, но духовным пороком видятся спросы о "совете", "дружеские связи", "духовный обмен" - не с подлинной русской Церковью метрополии, не с глубинами её, но - с присланными агентами в рясах, ибо, как можно бы понять давно, каждый посылаемый в такую поездку должен пройти одобрение КГБ. Если б это общение носило бы характер обличения - так ведь нет... Уж получив-то, худо ли, хорошо, автокефалию начать и вести бы себя автокефально.
Но так или иначе, Американская Православная церковь очевидно и бесповоротно стала на свой путь, и будущее её - в той степени и силе, как сумеет она сохранять и распространять православие в наступающие смутные десятилетия американского континента, где много-много разных церквей - но и несомненный духовный вакуум.
"Православие выше нации" - повторяют её (и парижские) деятели в дискуссии с Зарубежной Русской церковью, - и положение это теоретически безупречно, хотя при нынешнем церковном состоянии непоследовательно проводится. Говоря об объединении не прямом, но через вселенскую полноту, и даже как бы о надмирном соединении в молитвах (а это уж не только православие, это и всё христианство, тут наше православное вопиющее разделение как бы затирается, забывается), - как же при взятом обещании вселенской полноты Американская Православная церковь закрывает глаза на неполноту у себя на континенте, как может забыть:
- о старообрядцах (именно на этом континенте теперь и собравшихся, о них ниже) и
- об Украинской Православной церкви?
Имея в виду вселенскую полноту в будущем - как же сегодня (десятилетние сегодня!) не искать сердечного пути к самым соседним братьям?
Об Украинской Православной церкви никто из спорящих трёх направлений даже и не вспоминает, будто и на Земле её нет. Как раскол трёх церквей безнадёжно раздробил эмиграцию, так отчуждение от Украинской Православной церкви углубляет разъединение между русскими и украинцами во всём мире. Если искренне стремиться к мировому объединению православия - почему же так долго не сделать первого шага навстречу украинским братьям? - уже не тем униатам, которых в 1915 приводили к "правоте" едва ль не огнём и мечом. Распространяя православие на сотни англичан, французов, американцев отчего ж даже не искать контактов с православными украинцами на этом же континенте, рядом?
Вспомним, как та Церковь родилась. Часть украинцев-униатов на американском континенте, тяготясь некомпетентным католическим (здесь французским) руководством, вступила в 1918 году в переговоры с архиепископом Русской Православной церкви в Америке о возврате своём в православие - лишь с условием отдельного в Канаде епископа-украинца (подчинённого Русской церкви), священников-украинцев и богослужения по-украински. И соглашение уже налаживалось, но в 1919 было расстроено архиепископом Александром (Немоловским) по соображениям национального высокомерия. Тогда украинцы эти обратились за покровительством к митрополиту Сирийскому - и так создалась их отдельная нынешняя церковь. Так отвергнуты были украинцы по принципу "нация выше православия". Но настаивая сегодня на принципе противоположном - как же не пытаться тот прежний грех исправить?
(Высокомерием нашим, несоразмерным с наступившей горькой порой, мы и самой Украине в те годы отказали в автономной митрополии - и осиротелых растерянных украинцев толкнули на их сердечно-трогательный дособорный "александрийский", древний христианский способ всенародного избрания епископа: руки народа, положенные на плечи впереди стоящих, те - ещё вперёд, те - на плечи священников, а священники - на плечи одного протоиерея, избираемого епископом. Как бы ни презирали этот способ формалисты-канонисты, но нельзя без душевного волнения представить себе эти выборы "соборно-правной" церкви: в них есть простота тех первых рыбаков с Галилейского озера, и я не могу в них почувствовать неправоты перед Христом. В такой же осиротелости и растерянности мы когда-то оставили и староверов, не заботясь, как они обойдутся веками без иерархии.)
И вот показательно: нынешние в Америке украинские церкви православная и католическая - не только не состоят во взаимной вражде (как три наших русских православных), но даже в торжественных общественных случаях (заседания Свiтового Конгресса украинцев) устраивают сослужения. Они - разноверием не раскалывают своего народа. Возможно ли представить такое у нас?..
В противоположность Американской Православной церкви церковь "парижской" юрисдикции никогда не считала себя поместной. Она всегда была и есть - церковь русской эмиграции, до тех пор, пока эта эмиграция ещё жива, ещё сохраняется отдельной национальной группой. (Её расширение на европейцев за последние годы есть новый процесс.) В достижениях своих богословов и теоретиков она поднялась на большую общечеловеческую высоту, обогатила мысль не только русскую - но и поныне ей не оставалось другого жребия, как соотносить себя с матерью-родиной и ждать конечного слияния с ней. Это чувство корня, вероятно, содействовало и её ошибкам преждевременному импульсу слиться, вернуться, когда такой возврат ещё невозможен и ложен. Так она ставила себя в положения, что её митрополита приезжал "отрешать" митрополит из Москвы, или, ещё хуже: вселенский патриарх отказывал ей в покровительстве и вгонял подчиняться Москве.
