По коридору тьмы, шагая вряд
Идет, друзей малюсенький отряд.
Ну как отряд, всего четыре.
Из стремной жизни выбраться решили.
Один, в долгах погряз по уши,
Кредиты, займы, ипотека душит.
А всего хотел нормальной жизни,
Привнести, какой-то новизны.
Сначала ипотеку он оформил
И домик небольшой построил.
Мебели в кредит набрал,
«Работа есть, я все отдам».
Так и было поначалу
Дом, работа, платят налом.
И все, казалось, хорошо,
Но тут появилось, пластиковое зло.
Карту одобрили кредитную,
А к ней, рассрочку аппетитную.
Он тратил, про здравый смысл позабыв.
От тратил, дверь к жадности открыв.
Ел в дорогущих ресторанах,
Пил дорогущее вино.
Поменять машину, появилось в планах.
И все свирепей ненасытное нутро.
Прошло три месяца,
Деньги тратились быстрей.
Но судьба, проучила наглеца,
Подошли к концу, сто дней.
Срок рассрочки завершился,
И проценты вверх помчали.
Жадоба сильно устрашился,
Дни по счетам платить настали.
Уже зарплаты вовсе не хватает.
И продал все, что он имел.
Кого считал друзьями, уже не занимают,
Коллекторы по телефону, учиняют беспредел.
Из-за них выгнали с работы,
Мол «Не нужны такие нам.
Не нужно было тратить без заботы,
Что заработал ты не сам».
За неуплату дом забрали,
Остался, жить на улице один.
И вот теперь, чумазый бомж в канаве.
А ведь раньше, был приличный господин.
Второй, жизнь с детства невзлюбил.
Родители его не уважали,
Отец по пьяни, постоянно бил.
Во дворе. За проказы призирали,
А по ночам, он слезы горько лил.
В школе на уроки забивал,
И прогуливал все чаще.
Бывало, у прохожих воровал.
За это от отца, удары были ярче.
Потом попал в компанию плохую,
Стал воровать немного посерьезней.
С хат выносил добычу не дурную,
Но полиция стала скрупулёзней.
Повсюду наступала им на пятки,
Заставив их, залечь на дно.
Тогда-то он попробовал «опятки»,
С которых, в мир сказок унесло.
Подсел на «сказки» быстро
И чаще стал их принимать.
Осознав, что в реале как-то кисло,
Потихоньку стал таблеточки глотать.
За таблетками уколы,
За уколом, порошок.
Под кайфом творить стал произволы,
И в одной из хат, остановился крови ток.
Скорая примчала молниеносно,
Паренька успели откачать.
И полиция, его схватила виртуозно,
Наконец смогли домушника поймать.
Дел навешали не мало
И даже те, которых он не совершал.
От тюрьмы отмазывался налом,
Но судья его не оправдал.
Лес валил три года,
Потом вышел по УДО.
И показалось, вот она свобода,
Но жизнь оказалась, полное дерьмо.
Родители его не принимают
И те, с кем он воровал,
Сейчас его не замечают,
И на работу, никто теперь не брал.
В общем, как и первый, он
На улице остался без порток.
И в тюрьму возвращаться влом,
Какой же в этом прок.
Ну, а третий, чуть другой.
Был успешен и богат.
Обладал он славой не дурной,
Но за душой, какой-то мрак.
Родителей не видел с детства,
Погибли где-то в океане.
От них осталось лишь наследство,
А он мечтал, попасть в объятья к маме.
И после работы вечно,
Он приходил домой, молчать.
Смотрел в окно, на путь на небе млечный,
А сердце принималось вспоминать.
Как в детстве было мало слов,
Как много, он еще хотел сказать.
Что зря вырыл между ними ров,
И не хотел он постоянно лгать.
Каждый раз, стоя у окна,
Вспоминая все былое,
По щеке текла слеза.
И сердце наполнялось болью.
Он много раз пытался,
К семье своей умчаться.
Но как бы не старался,
Врачи не давали им встречаться.
Никто не знал, какой бывал он дома.
И на публике смешил всех наповал,
Ведь там он был веселым.
И никто не мог найти изъян.
Но как известно,
За улыбкой кроется печаль.
Такая жизнь, ему казалась пресной,
О другой ведь, он мечтал.
И вот однажды,
Педаль газа в пол нажав,
С моста слетел
«Я иду» лишь прошептав.
Четвертого они, встретили в туннеле.
Он стоял, их как будто ждав.
«Что случилось? Нам скажи наделе,
