— Почему бы тебе... не остаться? — сказал Рейка, и его ясные глаза сказали мне все, что мне нужно было знать - что мы были на одной волне, хотели одного и того же.

Я пошел к Рейке, расстегнув рубашку еще до того, как дошел до него. Он провел руками по моей груди и стянул рубашку с моих рук, а затем опустился на колени. Рейка расстегнул застежку, и через секунду спустил брюки, а мой член был уже наготове. Рейка не терял ни секунды, обхватив его ладонью, а затем ртом. Я застонал, на меня нахлынуло невероятное облегчение. Напряжение от желания последних нескольких дней почему-то стало еще более сильным, чем то, что я чувствовал все годы нашей разлуки. Быть рядом с ним и не иметь его - гораздо хуже, чем разлука. Но теперь это очевидно - пока мы находимся рядом друг с другом, мы никак не сможем контролировать свои желания.

Рейка провел языком по моим яйцам, а рукой по члену, и снова хищно втянул до самого основания. Он поднял на меня глаза, в которых от усилия выступили слезы, а затем выпустил его, чтобы сделать вдох, его слюна капала с головки моего члена.

Я опустился и поцеловал его, а затем развернул и перегнул его через стол на полу так, что он стоял на коленях, прижавшись ко мне задницей. Проследил пальцами форму его мужского достоинства, проступающего сквозь ткань. Обхватил его рукой и сжал, чувствуя, как он набухает в моей хватке. Одним рывком спустил штаны с его бедер, и его член тяжело покачивался между ног. Я провел тыльной стороной пальцев по его голой коже, едва касаясь входа, к яйцам и набухшим гребням члена. Затем раздвинул ягодицы и уткнулся лицом, дразня его вход языком и губами, а рукой ласкал его член.

Рейка застонал, прижавшись щекой к столу. Его эрекция упиралась в меня. Затем медленно ввел в него сначала один палец. Он легко принял его, блестящий от возбуждения, и я вставил второй и изогнул оба, чтобы помассировать чувствительную точку внутри него. Все его тело двигалось в такт моим дразнящим движениям, и мне удалось ввести третий палец, хотя было очень тесно. Рейка оглянулся на меня, умоляя глазами о большем. Я продолжал не спеша ласкать его, затем убрал пальцы и уперся головкой в его дырочку. Затем, нетерпеливо, он снова толкнулся на меня, втягивая меня внутрь.

Я дернулся и схватился за его бедра, потрясенный силой его сжатия. Ощущения были потрясающими, и он продолжал двигать своим телом вперед-назад, втягивая меня глубже. Тогда я подстроился под его ритм, сначала покачивая бедрами, а затем рукой, так что я трахал его и ласкал одновременно. От жестких ударов, стол продвигался вперед дюйм за дюймом с постоянным гулким скрежетом о грубый каменный пол. Рейка схватился за края стола, мышцы на его спине напрягались от наслаждения.

Кульминация обрушилась на меня, как приливная волна, внезапный обвал наслаждения, который стер все из моего сознания и оставил мне только его, сплетенных друг с другом. Рейка кончил вместе со мной, наши тела сомкнулись в идеальном древнем танце, пока легкий звон в ушах не утих и я не вернулся на твердую землю.

Я сел на пол, а Рейка скользнул между моих ног и прильнул ко мне. Я крепко обнял его.

— Мы и дальше будем это делать, да? — спросил он.

— Думаю, да, — ответил я.

— Мы ведь ничего не можем с этим поделать, правда?

— Ничего.

Он прислонил голову к моей груди, и я понял, что он собирается сказать, что это плохая затея и все усложняет. Я закрыл ему рот пальцем.

— Давай просто наслаждаться тем, что у нас есть сейчас. Что скажешь?

— Я постараюсь, — сказал он.

— Хорошо.

Начав с моих коленей, Рейка медленно скользил руками по моим бедрам. Повернувшись, он положил руку мне на грудь, толкнул меня обратно на пол и сказал:

— В таком случае... У меня есть еще немного времени, прежде чем я вернусь к своим обязанностям.

~

При библиотеке имелась оранжерея, наполненная всевозможными интересными растениями, которых я никогда раньше не видел. Я стоял за большим папоротником и делал вид, что рассматриваю листья, пока смотритель улыбался и кивал мне с другой стороны комнаты. Плотный покров вёльвы укрывал меня ниже пояса, и Рейку стоящего на коленях с моим членом во рту. Мы оба вернулись к своей работе, но добиться чего-либо было не в моих силах. В любой момент, когда нам удавалось вырваться, мы набрасывались друг на друга - а в библиотеке, казалось, было полно мест, где мы могли покуражиться.

— Это прекрасный звездчатый папоротник, не правда ли? — сказал смотритель, очевидно, увидев на моем лице выражение экстаза. Он подошел ко мне и остановился по другую сторону живой изгороди.

— О да, — прохрипел я, наполовину переходя на стон.

Рейка смотрел на меня снизу вверх, проводя языком по моему стволу и заглатывая меня. Я чуть не вырвал с корнем весь папоротник, который держал в руке.

— Если вам нравятся эти, думаю, вы найдете очень интересными карликовые гусеничные папоротники. — Смотритель начал обходить, чтобы подойти к моей стороне ряда, и я вскинул руку.

— Не подходите, — сказал я, глядя на Рейку, который ничуть не успокоился. Он наслаждался своей игрой.

— Простите? — сказал старик.

— То есть... все в порядке. Я как раз собираюсь уходить. — Я попытался отвернуться, но Рейка держал меня за бедра и быстро заглатывал мой член, подталкивая меня к краю. — Ах! Я сейчас... кончу, — простонал я.

Смотритель уставился на меня, недоумевая.

— Я приду... к вам, если мне что-нибудь понадобится, — пробормотал я. — Спасибо. Я бы хотел побыть один.

— Я понимаю! Иногда компанией растений лучше наслаждаться в уединении. — Он поклонился и пошел поливать цветы с другой стороны теплицы, пока Рейка слизывал мой финиш с губ.

Прошло некоторое время, прежде чем я смог вернуться к работе - Рейка ушел помогать Шену, так что остаток дня я провел, исследуя библиотеку самостоятельно. Здесь я чувствовал себя уютно, и легко мог представить себя часами просиживающим в тишине архивов, окруженным книгами по алхимии и ботанике, или в садах под сенью деревьев. Но это не мой дом. Даже я в конце концов устал бы от этого; тишина стала бы оглушительной, а покой невыносимым, и я жаждал бы адреналина тревожного звонка и полета с моими товарищами против неудержимого огня. Рейка тоже хотел большего. Как и Оли, скука изматывала его. Для них обоих это не дом, и мне нужно заставить его это понять.

~

На следующий день я встретил Рейку и Оли в главном зале библиотеки, и они привели меня на крышу, где находилась летная площадка для драконов и курьеров. С высоты крыши мне открылся вид на город. Она была выше, чем станция дома, и далеко не самое высокое здание в Стонвейле.

— Мы собираемся спрыгнуть и полететь? — взволнованно спросил Оли, заглядывая через край платформы.

— Может, мне стоит тебя подтолкнуть, — сказал я, схватил его за плечи и сделал вид, что подталкиваю его к краю. Он завизжал от смеха, а я подхватил его и понес обратно к Рейке, который проводил меня взглядом. Я снял свою широкополую шляпу и надел ее на голову Рейки.

— Пока никаких полетов, — сказал я Оли. — Если ты хочешь летать, тебе нужно сначала переместиться.

Оли посмотрел на Рейку в поисках разрешения, и тот кивнул.

— Все в порядке. Но тебе все равно нужно оставаться рядом, понял?

— Ты ведь чувствуешь в себе дракона? — спросил я у Оли. — Наверняка он хочет вырваться наружу, но ты не знаешь, как его высвободить. Так давай дадим ему эту свободу.

— Как?

Я присел рядом с ним, положил руку ему на плечо.

— Ты ледяной дрейк. Твои предки пришли изо льда и снега. Почувствуй холод. Позволь ему расти. И представь себе дракона, который внутри тебя. Ты увидишь его.

Оли закрыл глаза, и его кожа заблестела, а чешуйки вырвались наружу. Затем из его спины выпорхнула пара маленьких крыльев - это была та полусмещенная форма, которую он привык принимать.

— Дальше, — сказал я.

Его лицо напряглось, а кулаки крепко сжались. Я положил руку на его шею и закрыл глаза, передавая ему свою энергию мороза через кончики пальцев. Так сделал мой отец для меня во время моей первой смены, дополнительный толчок для поддержания импульса, и это помогло. Он удивленно распахнул глаза, когда его форма изменилась, и его кожу покрыл полный набор чешуи и колючих рогов. Его нос превратился в длинную морду, из ноздрей вырывались струи холодного пара. Он вскрикнул, когда посмотрел вниз и увидел, что на его руках появились когти.