В момент, когда казалось, что Ева совсем потеряла свою личность, ощутила абсолютное счастье свободы и могущества. Вселенная тихо нашёптывала, что одна только мысль, даже намерение и можно стать кем угодно – водой, звездой, кислородом, эмоцией. Вот тогда пришла магия! Подхватила солнечным ветром каждый атом, обласкала, нашептала, пригрозила. Сила, какую невозможно осознать, пока не ощутишь этот пьянящий вкус абсолютной власти и возможностей. Она собрала свою новую смертную добычу воедино. На прощание девушку опалило нестерпимым жаром – касание магии к самой её сути как клеймо. Но далеко сила не утекла, свернулась в солнечном сплетении мурчащей кошкой и уснула до поры.

– Это было… – слова вырвались, но мысли сформулировать не получалось.

Все это произошло, за считанные минуты, перевернуло привычный мир и сняло множество вопросов. Одно мгновение или и теперь Ева видит и понимает много больше, чем можно было представить. Будто в голове раскрылся архив с информацией.

Пробуждение дара – вот что сделала Алессандра. Для тех, в ком магия проснулась не от рождения – невероятно сложный и одновременно простой процесс. Обычный смертный стопроцентно погибнет, иссушенный силой, которая хлынет в него. А вот маг расправит крылья. Призывает магию старший в круге. А Кругом можно назвать даже двух ведьм на кухне за чаем.

– Инициация, – подсказала гостья, подливая в чашку кипяток, – на правах старшей ведьмы и главы рода я пробудила твою магию ото сна. Дабы избежать долгих объяснений, уговоров, я решила, что проще показать на практике, чем заниматься словоблудием. Торжественного посвящения, уж прости, сегодня не будет – это формальность. Она нас пока не интересует. Потом, если справишься с заданием, устроим все, как требует традиция.

– Я не знала кто я.

– Но сила знала. Что ж, такое бывает – поздняя ягодка. Если бы ты не была первой в роду, то обряд провели гораздо раньше – в подростковом периоде. Но говорить мы будем не об этом. На днях пришлю к тебе кого-то, кто введёт в курс дел.

– Это потому вы поверили в мою ложь? – девушка сглотнула и попыталась собрать воедино мысли.

– Благодаря своеобразной специализации. На тебя совершенно не действует магия – это и обмануло. Не действует любая магия, как я уже не раз проверила. Кроме специфических действий, вроде инициации или других манипуляций, не вызывающих внутреннего протеста. Обращение к спящей силе даже магией нельзя назвать. Древний зов, безмолвная песнь. Молитва, если угодно.

– Но вы не произнесли ни слова.

– Они не требуются, – снисходительно улыбнулась женщина, – Твой дар довольно редок, узок и использовать его непросто. Остальные навыки, если они есть, следует раскрывать и развивать, так что вряд ли ощутишь разницу первое время.

– И что теперь? – Ева сжала пальцы в замок, догадываясь, что Покровская ничего не делает просто так.

– А теперь мы перейдём к предмету торга: ты хочешь жить, милая?

Повисла пауза. Покровская чинно пила чай и выглядела почти безмятежной. А Ева не знала, что можно ответить на этот вопрос, после того, как шагнула в окно.

– Дело в том, что Эрик очень хочет и вы теперь в одной связке. Он – мой внук, хоть и идиот. Я решила дать ему возможность исправить ошибки. Поверь, ничто не доставит мне большего удовольствия, как избавиться от лишнего свидетеля и решить таким образом проблему разглашения. Но ты теперь владелец артефакта.

Каждое слово как очередная лопата земли на крышку гроба. Ева запустила ладонь во влажные волосы и еле удержалась от крика и слез – капкан с лязгом захлопнулся.

– Чего вы хотите? – безжизненный голос.

– А вот это уже правильный диалог, – похвалила со смешком и провела ладонью над артефактом. Касаться его у неё не получалось. Занятно.

Манипуляции ведьмы заставили металл сиять и покрываться инеем. Ева ощущала, как в нем пульсирует сила и даже не удивилась, когда в комнате на кухне появился третий участник.

Эрик лениво размял шею и ехидно поздоровался:

– Здравствуйте, дамы. Невероятно счастлив вас видеть.

Занавес.

В этот момент все события перестали укладываться в голове, степень накала эмоций достигла критического уровня. Реальность Евы снова норовила погрузиться в хаос. Девушка слегка прикрыла веки и медленно выдохнула, стараясь сдержать душную волну чувств. С ней что-то произошло – разум инстинктивно отгородился от эмоций, отделил их прозрачной стеной. Словно дёрнула стоп-кран и остановила несущийся поезд. Стало легче, открыла глаза и прямо взглянула в лицо наибольшей своей любви. А теперь – и страху.

Конечно, все чувства придётся принять потом, расплатиться за временную невозмутимость. Но это будет позже, когда можно остаться одной, можно плакать, кричать, или тупо уставиться в потолок. Ведь «анестезия» все равно отпустит. Что это: новый неизвестный ресурс, ведьмовской талант или внешнее вмешательство? Да какая, к черту, разница…

Абсолютно живой на вид, Эрик перестал паясничать и с болезненным интересом рассматривал свою руку. Шевелил пальцами, смотрел на татуировки по всей площади предплечья. Впрочем, не забывая наблюдать и за компанией. Алессандра спокойно позволила несколько минут тишины, а Еве в голову лезли совершенно дикие мысли: что нужно сказать мёртвому парню, который превратил твою жизнь в ад? Стоит ли извиниться или сказать «мне жаль»? А может просто ляпнуть «привет, как жизнь»? Она сглотнула и прогнала навязчивые идеи.

− Он… материален? – спросила почему-то у Алессандры.

− Хочешь потрогать? – вместо бабушки уточнил Эрик. Тот самый голос – с приятной хрипотцой.

− Если артефакт полон энергии, – не позволила продолжить диалог женщина, строго взглянула на внука, – ты, Эрик можешь быть материальным. Но только ночью. Я не Господь Бог. Ева, отомри уже. Нам нужно серьёзно поговорить о наших планах.

− Наших? – сипло уточнила.

− О да, Евушка, − Эрик оседлал стул задом наперёд и провокационно изучил её голые ноги, − наши планы. И не думай, что это предложение.

− То есть он действительно материален? – проигнорировала бывшего и вновь обратилась к ведьме.

− Сейчас – да. Собственно, теперь каждую ночь сможет легко проходить в мир живых, а не разрывать ткани мироздания, как прежде. Степень осязаемости зависит от энергии в якоре. Я дала внуку возможность не сойти с ума от скуки, заодно спасти твою жизнь, которая до недавнего времени ничего не стоила. А теперь, если не станешь меня перебивать, то закрою все вопросы. Можешь помолчать хотя бы немного и не отпускать шпильки?!

− Не уверена, − честно признала Ева очевидное, − ваше присутствие дурно влияет на моё воспитание.

− Куда уж хуже, − вздохнула Алессандра и даже улыбнулась, понимая комичность замечания, − ладно, давай проявим несвойственное нам обеим терпение.

– Жажду посмотреть, – хмыкнул Эрик, впрочем, вмешиваться в беседу на этом этапе он не собирался.

– Тебя это тоже касается.

***

Ева помнила каждое слово, каждый взгляд и полутон беседы – они врезались в память до её последнего вздоха в этом мире. Алессандра Покровская озвучила древнейшее из предложений: жизнь в обмен на жизнь. Отказаться Ева не смогла, и если быть честной – не хотела. А жить – очень, до дрожи, до ужаса хотелось. Особенно теперь, когда знание и сила бились в крови и раскрывали новые слои бытия. Как прежде, скучно и обычно, не будет никогда. Но цена оказалась чудовищной.

Невозможно не признать – череда случайностей превратилась в гениальную и такую простую ловушку. Ева забрала важный артефакт, привязала его к себе и обманула могущественную ведьму. Все это – невольно и случайно, и фатально. Теперь выход один – вернуть Эрика к жизни, разорвать связь с якорем. Только в таком порядке, иначе девушку ждёт нечто страшнее, чем смерть.

– Я не зверь, милая, – улыбалась Покровская, – размещу в лучшей, из доступных, лечебнице. Там служит вышколенный персонал, который знает, как позаботиться о подопечных, как их лечить с максимальной пользой. Твоя жизнь будет долгой, и очень комфортной. Правда, ты об этом не узнаешь, в плену вечного кошмара.