Яркое весеннее солнце врывалось в серый будничный мир, раскрашивая его яркими тонами мелких свежих листочков, набухающих почек, пением птиц. Этот гомон хотелось слушать и внимать ему всем своим сердцем. В этот момент были отложены наушники, чтобы услышать то, что в городе слышать было не дано.

Дачный посёлок находился всего в двадцати километрах от шумной многомиллионной городской агломерации, в принципе, тоже несколько лет входил в неё, но его постоянные жители отказывались это принимать как должное, стремясь к независимости. Странно. Вроде посёлок дачный, а постоянное население имелось. В основном оно состояло уже из пожилых дам и их супругов, которые имели отношения к интеллигенции, занимая в советское время чиновничьи посты, либо носившие звания светил науки, либо имели высокое положение в обществе или какие-то очень привилегированные должности. В общем, до зубов образованные и властные люди, которые в свое время отхватили себе хороший кусок земли, отстроив большие дома, и поселившись в них. А что старикам ещё нужно, кроме благодарных слушателей и полного покоя? Хотя с этим можно было поспорить. Это я говорю о конкретном представители — своей бабушке.

Маргарита Львовна Бушмина была супругой академика, лауреата государственной премии в области физики, профессора Бушмина. То есть моего родного дедушки. В принципе, и бабушка мне тоже была родной и любимой. Наверное, за годы проживания с ней, только я могла выдержать её капризы, хоть в обычное время мы всегда отлично ладили.

И что же ее внучка делала здесь в этот теплый, я бы сказала даже жаркий, день? Готовила дом к ее приезду.

Так вышло, что почти три года назад не стало нашего Вадима Степановича. Свалил инфаркт. На тот момент ему было семьдесят, он продолжал еще трудиться в институте, хотя студентов уже не брал. До этого последние лет десять они с бабулей все лето проводили со мной на даче. Как только начинались каникулы — три недели на море для того, чтобы подлечить мой постоянно хворающий организм и потом уже много-много солнца, свежего воздуха и закаливание непосредственно в дачном поселке, где у меня за много лет появился круг друзей и свои увлечения.

И сейчас со смерти дедушки, бабушка не приезжала сюда. Я моталась постоянно, проверяя дом, чтобы не скапливалась пыль, которая для меня была аллергеном, чтобы вдруг ничего не случилось здесь, чтобы никто не влез, хотя у нас были очень бдительные соседи. А тут вдруг заявляет несколько дней назад:

— Мне приснился Вадим Степанович.

— И? — уставилась я на нее, но при этом продолжая поглощать завтрак.

— Он не доволен, что я провожу уже третье лето в четырех стенах в этой душной коробке.

Конечно, четыре комнаты их квартиры сложно было назвать коробкой, но по сути, она была права.

— Рит, не томи. Ты хочешь уехать из города?

Да-да, в свое время мне было строго на строго запрещено называть Маргариту Львовну бабушкой. Ведь в то время она пылала красотой и здоровьем, и, конечно, выглядела намного моложе своих лет. Сейчас же за два года она сильно постарела, хотя и держалась молодцом.

— Да! Я готова! Конечно, это все без Вадима будет не то, но нужно пробовать.

— Хорошо! Только давай, я подготовлю дом к твоему переезду. А то будешь сама пытаться вымыть окна, потому что тебе не виден мир.

— Зачем сама? Я тебе буду названивать, ныть в трубку и тяжело вздыхать, — веселилась Рита.

— Вот это в твоем стиле. И ладно, поживу с тобой недельку-другую, пока привыкнешь.

— А как же работа?

— Это дома я работать не могу. А на свежем воздухе с ноутбуком будет работаться легче.

На том и сошлись, как говориться.

Вот и заняла субботний день тем, что провела его в руках с тряпкой, вымывая каждый уголок большого дома. Надраивала окна, которые поблескивали теперь, просушила постель на солнышке и проветрила помещения. Последнюю партию занавесок полоскала стиральная машина. Вот-вот должна была закончить, и через час-два я могла выдвигаться уставшая, но довольная домой.

“Фух, и зачем дед отстраивал такие хоромы?” — думалось мне, когда я выносила мусор за двор в бак.

Дом был старый, и изначально состоял всего из трех помещений — большой веранды, гостиной с камином и спальни. Уже после были пристроены кухня и санузел, а также был переделан один из отсеков чердака на еще одну комнату, где селилась я. Там был маленький балкончик и в далеком детстве я играла там принцессу. Вот дедушка и решил сделать мне подарок. Уже когда я была в более взрослом возрасте, то там я любила читать в кресле, оглядывая окрестности с высоты второго этажа. И там мне объяснялись в любви в первый раз…

— Олечка, здравствуй! — на заборе повисла соседка, заискивающе скаля зубы. Любопытством местные бабульки отличались добротным и, конечно, Валентина Сергеевна входила в их число. — Отдыхаешь?

— Здравствуйте! Скорее, наоборот!

— Неужели Маргарита Львовна собирается с визитом? — удивилась женщина. То, что в свое время у Валентины Сергеевны с Ритой был конфликт было известно всему поселку. Наша соседка отличалась вспыльчивостью и ревностью. Однажды ее муж сделал моей бабуле комплимент и понеслась коза по кочкам. Такой шумихи старички не слышали давно.

— Собирается! Заскучала в городе. Решила надышаться свежим воздухом.

— Ну, ты не беспокойся, мы здесь за ней присмотрим, — пообещала соседка.

— А я и не беспокоюсь, я на это надеюсь, — улыбнулась как можно более вежливо.

— Сама как поживаешь?

— Хорошо! Институт закончила, сейчас работаю.

— А кем, если не секрет?

— Не секрет. Работаю в редактуре, в издательстве. Работа не пыльная и интересная.

— Какая умница! И где же ты была два года назад, когда мой Лешка женился на своей…Господи, и ругаться не хочется.

— Женился? — удивилась я, услышав знакомое имя. Когда-то мы с Лехой общались очень хорошо, и даже можно сказать, что дружили. Была здесь у нас банда, где я числилась "своим пацаном"

— Да! Полгода как. Как встретил свою Мариночку, так и все! А ты вон какая вымахала! Красавица. А ведь раньше невзрачненькая была.

— Бабулины гены взяли свое, — натянула я улыбку. Ну, вот вроде ничего такого не сказала, а уже оскорбила, гадюка. — Вы извините, у меня еще дел полно.

— Да-да, голубушка! Иди, конечно! — дала Валентина Сергеевна свое благословение.

Настоящий апокалипсис бил потоком из-под дверей ванной комнаты, заливая паркет на веранде. Из меня полился отборный мат, смешанный с причитаниями, когда я кинулась устранять течь, которую нашла довольно быстро за раковиной.

В таких ситуациях я обычно терялась, паника накрывала с головой, и я металась по помещению в поисках хоть какого-то спасения. Так! Стоп, Оленька, нужно остановиться и отдышаться. Сначала нужно перекрыть воду, если это вообще возможно. Трубы уже были старые, железные, поэтому не удивительно, что проржавели.

Вентиль нашла между унитазом и стиральной машиной, но сдвинуть его с места мне не удалось, как бы я не пыталась. Фигушки вам, господа-товарищи, хрупкие девичьи руки ему были ни по чем. Тогда второй способ — уменьшить поток воды, а для этого нужно замотать прорыв чем-нибудь. Под рукой оказалась только бесившая меня всегда занавеска с окна. Вот теперь бегом в сарай в поисках хоть какого-то инструмента. Перетаскала несколько ключей, пока не нашла разводной, который, кстати, тоже заржавел за столько лет.

— Боже мой, что тут случилось? — еще один знакомый голос, который принадлежал другой соседке, что жила напротив.

— Катастрофа по имени: “Если не остановлю воду, то паркету пи…ц!”,- выругалась, хотя при старших всегда с себя сдерживала. Кряхтела, но слова вроде выговаривала.

Не дожидаясь приглашения, тетя Таня схватила половую тряпку и начала орудовать, собирая воду. Даже со своей тучной фигурой двигалась она быстро и ловко.